Раньше такое я видела только в фильмах для взрослых… и не понимала, как женщинам может нравится такое обращение. Но сейчас… сейчас я так же, как в тех фильмах, раскинулась на столе, приглашая воспользоваться собой. Не знаю откуда это взялось во мне. Я всегда была довольно сдержанной. Даже с тем мальчиком, который лишил меня девственности на третьем курсе, и в которого, как мне казалось тогда, я была влюблена.
Он довольно хмыкнул и, все так же пристально глядя злыми зелеными глазами, рванул полы блузки в разные стороны. Затрещала ткань, прыснули во все стороны пуговицы.
Все повторилось как в первый раз. Неистово и беспощадно. Это была не любовь, и даже сексом назвать это действие язык бы не повернулся. Он просто пользовался мной. Как вещью. Но мне было все равно. Я была счастлива, что нужна ему хотя бы так. И плевать, что потом мне будет плохо. Что я буду ненавидеть себя за слабость и за желание повторить все это еще раз.
И я прижималась к нему как можно теснее, чтобы хотя бы эти мгновения насладиться своим игрушечным счастьем.
Свет сотен солнц в этот раз был проглочен черной дырой почти мгновенно. Он отошел от стола, поправляя одежду. Я оделась, запахнула блузку, на которой осталась целой всего одна пуговица. Верхняя. Потому что был расстегнута. Хорошо, что у меня жакет, под горло. Надену, никто ничего не заметит…
Я собрала пуговицы с пола и собралась уходить. Он пристально смотрел на меня, присев на подоконник и отодвинув жалюзи, скрывавшие мой позор от мира.
— Что ты здесь делаешь? — повторил он в тишине кабинета.
— Я здесь работаю, — прошептала я сухим горлом, берясь за ручку двери. Очень хотелось пить. — Офис-менеджером.
Мне казалось, что прошло не меньше получаса, но офис все так же был пуст, а часы беспристрастно сообщили, что он втащил меня в кабинет не больше десяти минут назад. Я еще успею закончить со своими обязанностями.
Слез не было. Не было ни чувств, ни мыслей. Я двигалась как машина, проверяя наличие бумаги в принтерах, доливая отстоявшуюся воду в аквариум в бухгалтерии, раскладывая ручки и карандаши в стаканчики. Кажется, я мертва. И оживаю только там, рядом с ним.
Глава 10
День начался как обычно. Сотрудники уже привычно скалились лживыми улыбками. Виктория Семеновна говорила любезные гадости, стараясь унизить и обидеть меня. Но на меня ничего не действовало.
Но кое-что было не так. В отличие от вчерашнего и позавчерашнего спокойного и даже несколько безмятежного рабочего дня, сегодня весь офис замер и притих. Чувствовалось, как в воздухе скапливается что-то тревожное, как перед грозой. Сотрудники старательно мимикрировали, стараясь слиться со своими рабочими столами.
Дмитрий Борисович был зол. Иришка, его секретарь, носилась, стуча каблуками, по кабинетам с какими-то мелкими поручениями. Это можно было сделать и по телефону, но мне кажется, она использовала их как повод сбежать. Крики директора приглушенные толстыми стенами его кабинета и приемной, доносились даже до клиентской зоны.
Виктория Семеновна беспрестанно шипела, дергая то бледную перепуганную Светлану, то растерянно замирающего в самый неподходящий момент Игоря. Девочки из бухгалтерии носились по отделу, таская то папки с документами, то отдельные документы к столу Виктории Семеновны. А она стучала по клавишам и негромко ругала, кажется, Игоря, называя его дебилом и идиотом.
К обеду напряжение среди сотрудников достигло апогея. Люди начали срываться. То тут, то там раздавалась ругань и крики. На кухне нервные клерки расколотили парочку стаканов, рассыпали кофе и сахар. Уборщица, тетя Люба, зловеще гремела ведрами, недовольно пыхтя и, против обыкновения, бормоча ругательства исключительно себе под нос.
Грохот хлопнувшей об косяк двери кабинета директора заставил всех, в том числе и меня, подпрыгнуть от неожиданности. Он был в ярости. И стремительно выскочив из кабинета со взглядом раззадоренного тореадорами и взбесившегося быка, раздувая ноздри, мгновенно оказался рядом со мной, снова схватил меня за предплечье и молча потащил из офиса. Я не успевала перебирать ногами, и несколько раз почти падала, но его твердая рука не давала мне упасть, вздергивая вверх.
Я тоже молчала. Но кажется меня собирались просто вышвырнуть с работы, как котенка, позволившего себе испортить любимые тапки хозяина. И я уже приготовилась к такому варианту событий.
Но не тут-то было. Он молча и все так же быстро, не сбавляя темпа, подтащил меня к машине и швырнул в салон, резко захлопнув дверь автомобиля. Я плюхнулась на переднее сиденье, подвернула ногу и пребольно ударилась боком об подлокотник. И я ничего не понимала. Что происходит? Что он хочет со мной сделать?
А он сел рядом, все так же бешено раздувая ноздри, перегнулся и дернув ремень пристегнул меня, как будто бы боялся, что я сбегу.
Зря. Я не сбегу. Более того, я вдруг поняла, что если он вышвырнет меня, буду просить, умолять, чтобы позволил работать в его офисе. И пусть между нами не будет даже такого ужасного животного секса, но я хотя бы буду видеть его. Иногда. Просто видеть. Просто знать, что он рядом. Чтобы снова не потерять его как одиннадцать лет назад. Потому что сейчас мне будет больнее в тысячу раз. Ведь мои чувства сейчас в тысячу раз сильнее, чем были тогда.
Мы куда-то поехали. Я так и не произнесла не слова, только испугано и умоляюще смотрела на него. Он тоже молчал, сжимая губы в тонкую полосочку и давя на педаль газа. Мы летели по улице, перескакивая с полосы на полосу, рискованно несясь на желтый. Визжали тормоза, мимо проезжающие автомобили возмущенно сигналили, люди выскакивали из под колес и грозили нам кулаками. Но ему было плевать на всех, он куда-то торопился. И мне тоже было плевать на всех пока я рядом с ним. Я готова была даже разбиться в этом чертовом автомобиле. Умереть вместе с тем, кого любишь, не самая плохая участь, если тебе больше просто ничего не светит.
Остановились мы у какого-то ресторана. Обед. До меня, наконец, дошло, куда мы торопились так сильно. Он просто голоден. Не удивительно, такая ярость должно быть сжирает уйму калорий. И когда он вышел, я почему-то решила, что меня оставят в машине. Но нет, он решительно обошел автомобиль и, открыв дверцу и освободив меня от ремня безопасности, схватил за предплечье и потащил за собой.
Хорошо хоть в этот раз он шел гораздо медленнее, гонка по улицам города успокоила его злость, и я успевала шагать рядом, всем своим видом показывая, что все хорошо. Еще не хватало, чтобы сотрудники ресторана догадались о моем положении.
А мое положение было совсем не завидным. Кажется, для него я очередная игрушка. Поматросить и бросить. И хотя, в отличии от Виктории Семеновны, я понимала, что это ненадолго. Но мне все равно. Хоть на один день. Хоть на час. Да, это не правильно! Это какое-то безумие! Но мне все равно. Плевать.
В ресторане к нам подскочил администратор зала:
— Добрый день, Дмитрий Борисович. Ваш столик свободен, Простите, вы не предупредили, что будете не один, поставить дополнительный стул.
— Добрый день, Жанна, — мельком взглянув на лебезящую официантку, он потащил меня вглубь зала, — да, пожалуйста… хотя… нет. Не надо. Мы уместимся на диване.
Он протащил меня через весь зал пафосного и дорогого ресторана. Это было ясно уже с того самого момента, как я увидела вывеску и интерьер этого заведения, хотя название «Черный Замок» мне ни о чем не говорило. Я просто никогда не обращала внимание на подобные места. В своем новом деловом костюме, который был мне не по карману, здесь я смотрелась нищенкой, допущенной к столу по непонятной прихоти хозяина замка.
— Садись, — он осторожно подтолкнул меня к дивану, а когда я плюхнулась на диванчик, глядя на него снизу вверх испуганная и ошеломленная, добавил, подталкивая книжку меню, — заказывай.
Глава 11
