бы мне точно не помешал бокал вина. Или чего покрепче.
— Предложение? Вы шутите?
— Ни в коем случае. Они решили пожениться. Разве это не мило? — и снова его красивых губ касается холодная улыбка, от которой у меня одновременно и стынет кровь, и по-новой вскипает. Соображай, Нелли! Ну, же…
— Даже если так. Я всё равно ничего продавать не стану.
— Ума не приложу, зачем вам так упрямиться. Деньги я предлагаю хорошие и…
— Не всё можно купить за деньги! — не даю ему договорить.
— Да? — Казак иронично приподнимает бровь. — Мой вам совет — подумайте о продаже. Пока я предлагаю хорошую цену.
— Вы мне угрожаете?! — изумляюсь я. В голове проносятся страшилки Симочки о чёрных риелторах и прочая дичь, которой определённо нет места в двадцать первом веке.
— Что вы. Мы цивилизованные люди. Я прошу. — Он подходит ко мне вплотную и касается пальцами разгорячённой щеки. Мое дыхание обрывается. Есть в нём что-то демоническое, какая-то сила, способная убедить собеседника в чём угодно. Не удивительно, что он считается одним из лучших адвокатов страны. — У меня, знаете ли, есть дочь. Ей страшно понравилась ваша квартира. Она называет её комнатой принцессы и мечтает в ней жить.
Это определенно гипноз. Сто процентов. Я, не в силах отвести взгляда, слежу за тем, как шевелятся его губы, как под плотной кожей перекатываются желваки, а вокруг демонических глаз собираются морщинки… На какой-то миг мне и впрямь начинает казаться, что он всё говорит правильно. Я почти готова уступить свою комнату его дочери. Можно даже без денег.
К счастью, мне хватает мозгов одуматься. Не веря в то, что это происходит со мной, я резко отступаю. Туман нехотя рассеивается. Я определённо сошла с ума!
— Очень жаль. Мне моя квартира тоже, знаете ли, очень нравится. Боюсь, вашей дочери придется с этим смириться.
Казак явно намеревается оставить за собой последнее слово, даже набирает воздуха в грудь, но наш диалог прерывают.
— Ой, а ты чего дома? — испуганно интересуется Дашка, завидев меня на кухне. Следом за ней в кухню входит неопределённого возраста парень.
— У меня выходной. А вы… что здесь забыли?
— Мы обсуждаем сделку купли-продажи! — вклинивается тот самый парень в разговор. Видно, это юрист, о котором упоминал Казак. — А вы, надо полагать, та самая неуловимая собственница двух прекрасных комнат с видом на канал?
— Почему же неуловимая?
— Потому что тебя дома никогда нет! Шляешься где попало, а у нас тут серьёзные вопросы решаются, — вмешивается Дашка.
— Решаются? Правда? А я думала, обтяпываются за моей спиной. Кстати, — оборачиваюсь к юристу, — я свою долю в коммуналке продавать не намерена. Так что, боюсь, зря вы старались.
По тому, как парень реагирует на мои слова, я понимаю, что ему известна моя позиция. Но, похоже, не очень-то она его волнует. Неужели думают, что сумеют меня убедить? Или… надеются заставить?
Ну да! Бред какой-то… Не желая и дальше продолжать этот бесполезный разговор, выхожу из кухни и запираюсь в собственной комнате. Всё здесь принадлежит мне! Так было, и так будет. Я не собираюсь никуда съезжать, а если Казак только попробует на меня надавить, я ему такое устрою! Такое устрою… что мало ему не покажется. Да, может, я не могу похвастаться его связями. И уж конечно у меня нет его влияния. Однако ему не стоит меня недооценивать. Я ведь вполне могу предать это дело огласке! У меня тысячи подписчиков. Это тоже чего-то да стоит... Казаку не по силам меня запугать. Я не из робкого десятка. Была бы такой — осталась бы жить в задрипанном военном городишке. У папеньки под крылышком.
Останавливаюсь у трюмо. Вот тебе и отдых! Будь Дашка неладна! Это она всех взбаламутила. Нормально жили, так нет же…
За дверью слышатся голоса. Я подбегаю к ней, приставляю ухо… Но слышу только, как за непрошенными гостями защелкивается замок. А потом Дашка грозно требует:
— Выходи на разговор!
— Нам не о чем говорить. Квартира не продается — и точка.
— Разве ты не понимаешь, что своим упрямством рушишь нам жизнь?!
— Я?! — всё-таки открываю, ошалев от такой наглости.
— Да! Тебя всё равно никогда нет дома. Какая разница, где тебе жить?!
— Большая разница! Я в эту квартиру всю душу вложила!
— Ну, так вложи в другую. Если уж Симочка с Василием Александровичем решились съехать…
— Не без твоей помощи, как я понимаю? Здорово же ты промыла мозги старикам.
— По-твоему, они не заслужили нормальной жизни?
— У них была нормальная жизнь здесь!
— С кухней, где семеро по лавкам?! И очередью в туалет?!
— Их всё устраивало, Даша. И если бы ты не промыла им мозг, своего решения они бы не изменили.
— Пусть так! Пусть… промыла. Но я для них хорошую квартиру с этого олигарха стрясла. Почти в центре. Этаж нижний. Кухонька хоть и маленькая, но своя. Санузел. Ты хотя бы представляешь, как это важно для стариков?
— Вот только не надо убеждать меня, что ты об их благополучии печёшься!
— Не буду. А ты о ком-нибудь кроме себя хоть когда-нибудь думаешь?! Семь человек из-за тебя одной мучаются!
Да пошло оно всё! Захлопываю дверь у Дашки перед носом. Да, может, это и так. Может, мной действительно эгоизм движет. Но я, чёрт его дери, имею на него полное право! В ответ Дашка тоже хлопает дверью. Я подхожу к окну, складываю руки на груди. Как лихо они, пока я работала, всё у меня за спиной обтяпали… Но ничего, ничего. Я что-нибудь придумаю.
Андрей
— Ну, что скажете?
— Скажу, что наш план накрылся медным тазом, Гриша. Ч-чёрт! Столько времени просрали… Сколько, кстати? Недели три? — закидываю портфель на заднее сиденье «Мерса» и, придерживая дверь рукой, оборачиваюсь к ушлому проныре, которого мне порекомендовали в качестве отличного специалиста по сделкам с недвижимостью.
— Ну, если и вашу командировку считать, то где-то так примерно. Впрочем, из Цюриха вы бы вряд ли нашли другой вариант. А я вот парочку нарыл… На крайний случай.
Гриша протягивает мне папку с документами.
— А сразу этого нельзя было сделать? — хмурю брови.
— Так вы сами, Андрей Владимирович, сказали, что хотите эту,
