— Привет, Кирюх, — отвечаю одногруппнику.
— Артёмка, будь здоров! Предложение есть!
Сегодня суббота. Впереди воскресенье. Я новенький, а Ермолин любит быть в курсе всего. Как вывод: он пригласит меня выпить.
— Слушаю, — говорю.
— Ты свободен сегодня вечером? Надо бы в компанию вливаться тебе, пройти алко-крещение!
— Звучит заманчиво, — весело усмехаюсь, не смотря на красный свет светофора.
На самом деле я даже ждал его звонка. Староста меня предупредил о том, что Ермолин захочет напоить меня. Кирилл этот трюк уже почти со всеми в группе проделал, кроме, разве что, девчонок типа Маши Мартыновой. Даже Крылова было опоена Кириллом будучи ещё первокурсницей.
— Пьяный человек очень словоохотлив, — говорил мне Даня Рыжков. — Так что будь готов: Ермолин тебя в бар позовёт или на квартиру с друзьями сплетни собирать. Хобби у парня такое.
— Чем бы дитя не тешилось…
— Но выпить всё равно придётся. Ты как к алкоголю, кстати, относишься?
— За компанию могу.
— Вот и смоги, если хочешь в коллектив влиться. Я тоже скорее всего присоединюсь. Только за языком своим следи, если есть что скрывать.
— Помню про язык.
Через полчаса подъезжаю на свою стоянку. Выхожу из машины, впитывая в себя звуки улицы: сигналы светофоров, хлопающие двери подъезда, шуршание шин по асфальту во дворе. В воздухе чувствуется скорое появление первых листьев на деревьях и моё собственное предвкушение предстоящего весёлого вечера.
Едва ли не насвистывая, в порыве хорошего настроения почти спотыкаюсь при виде девушки с чёрным каре на вьющихся волосах. Она стоит спиной, задирая голову на окна моей квартиры, словно понимает, где я живу.
— Ты здесь что делаешь? — спрашиваю, когда подошёл совсем близко.
Девушка оборачивается, и от вида её карих глаз шевельнулось что-то забытое внутри, давно покрытое пылью и уже не нужное.
— Привет, Артём, — мило улыбается.
— Привет, Кристина.
— Я к тебе пришла, нам нам поговорить.
— Тебе надо, а мне нет.
— Не будь таким, — морщится.
— Я тоже тебя просил когда то не быть такой.
— Что было, то было. Я о другом поговорить хочу. Пригласишь? — кивает головой на многоэтажку, где я снимаю квартиру.
— Как ты узнала где я живу?
— Общие друзья подсказали.
— «Друзья», — фыркаю. — Говори здесь. Мне не до гостей.
«Тем более таких», — добавляю мысленно. Она права, говоря «что было, то было», и поэтому соприкасаться с прошлым у меня нет никакого желания.
— Мне нужно, чтобы ты поговорил со своим отцом. Я из-за него не могу устроиться на работу, меня нигде не принимают, не поясняя причин.
— Он мне не отец.
— Хорошо, как скажешь. Поговори с Константином, Артём.
— Почему бы тебе самой этого не сделать?
— Меня он не послушает, а ты…
— А что я? Тебе он ближе, чем мне.
— Только не начинай…
— Это ты начала, придя сюда. Забудь меня и мой адрес. Говорить ни с тобой, не с Константином не собираюсь.
Обхожу свою бывшую стороной и направляюсь к подъезду, давая понять, что разговор окончен.
— Артём! — кричит она мне вслед, но я отгораживаюсь, скрываюсь за тяжёлой дверью в молчаливых стенах дома.
Я не видел её три года, и не хотел бы видеть ещё столько же. Стало как-то вдруг неприятно, противно что-ли. Всё хорошее настроение развеялось, как дым. Расслабиться после неожиданной встречи смог только вечером за бокальчиком «северного сияния». Крышесносная вещь…
Я поначалу не понял, что мне подсунули. Спросил: «Это что вообще такое?».
— Это бомба быстрого действия, — со знанием дела ответил Кирилл. — Только я умею твёрдо стоять на ногах после такого коктейля!
— Что в составе?
— Водка и шампанское.
— Звучит как…
— Как будущее жёсткое похмелье, — с каким-то горделивым видом закончил одногруппник.
Что же, видимо этот парень любитель смочить свой болтливый язык. Ещё бы: с таким-то упорством им работать…
Мы сидим в баре: я, Ермолин, Даня, Стёпа-шалун, ещё трое из нашей группы и двое ранее не знакомых мне парней со своими девчонками.
Поначалу всё чинно и благородно: знакомство, обмен рукопожатиями, разговоры о планах на жизнь и марках машин. После неизбежно начался отрыв с матами на весь бар, дружным гоготом над всякой похабщиной, что несёт Стёпа, рассказывая нам байки о том, как позавчера снял себе грузную женщину через сайт знакомств в Интернете…
В какой-то момент все плавно переключаются на разговоры о меркантильных лживых женщинах. Присутствовавшие в компании девчонки бурно отстаивают свою честь, а парни стебут и доказывают свою правду.
Я слушаю их, посмеиваясь. Меня, откровенно говоря, развезло настолько, что потолок меняется с полом местами и обратно. Уже никуда не рыпаюсь, удерживая свою пятую точку на стуле. Лишь бы не свалиться на пол, честное слово…
— И вообще вы изменщицы лютые! — пьяно вопит Стёпка, тыча пальцем в воздух в направлении девчонок.
— Мы?!
— Не конкретно вы, — успокаивает Даня, хватая Стёпу за предплечье, словно останавливая того от настоящего нападения. — Он просто пьян и несёт чушь!
— Пьяная чушь у Стёпы каждый день, — смеюсь я, забавляясь от картины плавающих в глазах стен и огней бара. — Даже на трезвую голову.
Я едва слышу, что мне отвечают. Вроде, поддержали шутку — я молодец, должно быть. Но битва полов продолжается уже без меня, так как я под действием текущей темы вдруг вспоминаю Крылову с её пальчиками.
Меня накрывает фантазиями о том, а что же ещё она умеет ими делать. Настолько же она горяча, насколько груба в своих высказываниях? О, этот контраст… Не знаю от чего голова больше кругом пошла: от мыслей о ней или выпитого алкоголя.
Беру в руку телефон и печатаю Крыловой сообщение:
— А эротику тоже любишь читать?
И хихикаю. Глупо, пьяно, с озорством, на которое способен только человек под действием «северного сияния»…
Глава 9
Одария
Наступил понедельник. Привычный кофе, сборы на учёбу и поглядывание на часы. Хотя беспокоит меня не возможное опоздание на первую пару, а совсем другая вещь…
«Ты отлично справилась в эти выходные», — пытаюсь успокоить себя. Потому что снова ничего не нашла. Уже которые поиски не привели к нужному мне результату. Этот тот самый случай, когда я безумно расстроена тем, что библиотека в нашем вузе настолько огромна. Сколько ещё времени и нервных клеток я должна убить в её стенах?
Надеюсь, меньше, чем на достижение статуса человека с оконченным высшим образованием.
Погода не прекращает радовать ярким солнцем. Оно слепит мне глаза, пока я сижу в городском автобусе, набитым такими же студентами, как я.
В день похорон Ани тоже было солнечно. Весело чирикали птицы, сидящие на кладбищенских деревьях, лёгкий ветерок гладил шелковистую травку. Всё было в природе нормально, и люди занимались своими прежними делами. Будто и не умер никто. Будто совсем ничего не изменилось.
Только я, родители и, может, пара родственников заметили утрату целого куска жизни. У всего остального мира всё по прежнему.
И я, не смотря на горькое чувство, продолжаю делать привычные вещи. Например, как сейчас, ездить на пары, глядя в окно автобуса на проносящиеся мимо городские улицы. Отец продолжает работать, а мать… Справляется своими силами, как она считает. Но все мы трое так или иначе изменились.
Я поняла это, когда полгода назад была в последний раз у родителей дома. Позвонила заранее, что буду. Дверь мне открыл отец. В квартире стояла тишина, так как оказалось, что мать спит. Я удивилась, ведь дневной сон не в её правилах — тогда я ещё удивлялась.
Родитель налил мне чай, предложил сделать бутерброды.
— Бутерброды? Чем же вы питаетесь? — спросила я тогда.
— Берём доставку, — ответил отец и вышел из кухни, оставив меня на время одну.
Вскоре он вернулся. Отец медленно сел за стол, демонстрируя мне опустошённую бутылку из под вина в своих руках. Он глядел на неё с задумчивым видом, повертев туда-сюда в разные стороны, будто любуясь этикеткой. Вдруг он показался мне очень старым. Старым, безумно уставшим, измученным. Мне стало дурно.
