уснет, я медленно встаю с дивана и крадусь на кухню. Бабушка всегда хранит важные документы в серванте.
Медленно, опираясь на бабулин костыль, который мне поставили еще днем, добираюсь до стеклянного шкафа. Квитанции, чеки, тв-программка. Всё не то. Куда же бабушка могла ее положить?
И тут до меня доходит, что визитку Давид мог дать уж перед уходом, и она может быть на этажерке, которая сегодня тоже была пострадавшей от моей самостоятельности. Наклоняюсь — на полке с газетами её нет. Поднимаю голову выше, даже не рассчитывая её тут увидеть, но однако же, сердце замирает, когда вижу в стаканчике с моими карандашами и кистями для макияжа маленькую темно-серую картонку с выгравированными на ней серебристыми буквами:
Юридическое бюро «КАД»
Ведущий юрист Карапетян Давид Ашотович
На следующее утро я проснулась совершенно разбитой. Полночи костерила себя за то, что выскочила на ту роковую велосипедную дорожку, что позволила незнакомцу в эти два дня так глубоко ворваться в мою жизнь, но самое главное — за то, что занюхалась вчера приятным запахом, засмотрелась на красивые руки, и прижималась к теплой груди. И кого?! Армянина!!! Чтоб я, русская девушка… Приличная русская девушка! Связалась с армянином!?
«Никогда они не женятся на русских», — так говорили женщины с маминой работы, когда обсуждали интрижку сотрудников на заводе.
«Армяне наших девчонок не уважают, воспринимают, как развлечение», — поучала староста с третьего курса свою одногруппницу, жених которой оказался вовсе не её женихом, и повел под венец девушку из армянской семьи.
«Ты что, собралась на день рождения к Наринэ? Там же вся местная армянская диаспора соберется, будут свои песни петь на своём, а тебя танцевать заставят. Лезгинку», — говорила подруга в девятом классе, когда новенькая пригласила меня к себе в гости. Я тогда так и не пошла. И только спустя полгода узнала, что армяне вообще-то не танцуют лезгинку. Ну да ладно. В остальном-то она говорила правду…
Всё. Решено. Пора отвадить Карапетяна от нашего дома раз и навсегда. А мне самое время подумать о том, кого я из-за этого … Давида, уже два дня практически не вспоминала. Как там мой кудрявый итальянец? Может, Нике позвонить, пусть узнает у Чацкого, как у него дела… Нет, пока не буду слишком активничать. Надо сперва встать на ноги. В прямом смысле.
Примерно к одиннадцати часам утра Давид снова заявился. Я решила избрать тактику игнора. Сегодня притворюсь спящей. Благо, бабушка уже с час готовила что-то на кухне и не заходила в комнату, а значит, не могла видеть, что всего за минуту до прихода парня я еще не спала и даже вполне бодренько листала ленту соцсети.
Заслышав звонок в дверь, приготовилась за считанные секунды: сунула телефон под подушку, накрылась одеялом почти до самой макушки и принялась сопеть. Сначала получалось слишком громко — я почему-то волновалась. Ну а вдруг он не поверит, что я сплю и раскусит меня с порога?
Но вот прошло уже десять минут, а Давид всё не заходил ко мне. Может, бабуля никак не отпускает «Давидушку», пока тот хорошенько не прорядит её оладушки, которые, между прочим, она сегодня нажарила для меня! Или это только я так думаю, что для меня? Да ну нет, бабуля же знает, как я их люблю, и наверняка решила меня порадовать.
Но почему тогда уже сорок пять минут нет ни «дорогого гостя», ни оладьев?!
Хотелось уже встать и самой явиться пред ясны очи этого армянского сокола и возмутиться таким поведением! Что это вообще такое значит — приперся проведовать больную, когда его:
1. Никто не звал.
2. Никто не ждал.
3. Ну, если уже приперся, так хотя бы ради приличия в комнату к больной заглянул и увидел, что его тут никто не ждал и не звал.
Продолжая пыхтеть от негодования и исходить слюной по пухленьким друзьям моих таких же пухленьких щек, я не заметила, как дверь комнаты вдруг резко распахнулась и явила мне… мою бабулю. Нет, я, бесспорно, была очень рада её видеть, тем более что в руках она держала поднос с выпечкой, пиалкой с вареньем и чашкой чая.
— Асюшка, ты не спишь уже? — в смысле «уже»? Бабушка ведь не видела моего одиночного спектакля, с чего она вязла, что я спала?
— Я и не спала, — решаю не врать, потому что в этом уже и так нет никакого смысла — бабушка вошла неожиданно и прикинуться спящей я не успела. — Ты одна? — не хотела спрашивать про него, но как-то само вырвалось, всё-таки хочется знать, к чему готовиться мне в ближайшие минуты. Ощущение того, что Давид может появиться вслед за бабулей в любую секунду меня не покидало.
— Да, — отвечает как ни в чем не бывало. — Давид приходил. Принес тебе яблок, — бабушка устроила поднос на журнальном столике на колесиках и подкатила его к моему дивану. — Красные, как ты любишь. Удивительно проницательный мальчик.
— Мальчик, — хмыкаю себе под нос, когда бабушка отходит к кровати, чтобы взять подушку и подложить её мне под спину. — Ба, а с чего ты решила, что я спала?
— Давид сказал, — как само собой разумеющееся выдает бабуля. — Он ходил тебя проведать, когда я чай наливала, но сказал, что ты уснула, и не стал тебя будить. Такой деликатный…
— Ба! Да не спала я! — пытаюсь достучаться до бабушки, но она, словно не слышит меня.
— Ой, да ты наверное и не заметила, как задремала, — отмахивается от меня и перескакивает на другую тему. — Он завтра придет, не переживай.
— Да не переживаю я! — сама не замечаю, как повышаю тон.
— Ага, — усмехается бабуля, — а чего ж кричишь-то так?!
— Ба, да ты просто не слышишь меня, — пытаюсь оправдаться, стараясь говорить спокойно, но меня просто всю разрывает изнутри. — Я тебе говорю, что Давид не заходил ко мне, а значит не мог знать, сплю я или нет. Он тебе просто соврал!
— Ну не заходил и не заходил, — снова пропускает мимо ушей истинный смысл моих слов, — завтра зайдёт, не переживай, — и подмигивает мне.
— Ба! — но продолжения я уже сформулировать не могу — бабушка вбила себе в голову, что Давид хороший и не желает видеть его двуличность.
Какой же бессовестный! Обманул пожилую женщину! Завтра я точно спрошу у него за это!
Вторую половину дня я решила посвятить Марио. Вернее составлению плана по его завоеванию. Да, знаю, что завоеванием должны заниматься мужчины, а девушкам принято быть в роли «жертвы», но я