проблема. Ваша пациентка.
— Что случилось?
Идем с Ириной в палату. Женщина рыдает крокодильими слезами. Медбрат, заикаясь и нервничая, начинает объяснять суть проблемы. Пациентке был установлен мочевой катетер. На третьи сутки пожилая женщина решила сама от него избавиться. Как оказалось, в последствии, она поняла, что поторопилась. И вчера медбрат поставил ей одноразовый катетер. И вместо того, чтобы выбросить его, просто принес ей в стакане спиртовой антисептик. И они вместе благополучно замочили катетер в спирте. Вывожу горе новатора в коридор.
— Никита! Ты понимаешь, что ты сделал? Ты сжег ей на хрен всю слизистую. Этот катетер двадцать рублей стоит. Он на то и одноразовый, что его всего раз нужно использовать!
Медбрат стоит, глазами хлопает, молчит. Где его только взяли?
* * *
Пять часов. Шесть. Виктория молчит. У Ирины заболел ребенок. И ее срочно подменили. То и дело выглядываю в коридор. Может у Виктории здесь еще знакомые имеются? Не пишет. Проверяю сообщения каждые пять минут. Тут смотрю, карандаш бегает. Перестает бегать. Снова бегает. По-моему, кое кто не может собраться с духом. Интересно, долго она так будет. Наконец не выдерживаю, пишу: Виктория, мне приехать?
И ее ответ через длиииинную минуту: Если вам несложно.
— Что у тебя там такого веселого?
Через плечо. В мой телефон пытается заглянуть коллега.
— Слав, я отъеду на полчаса. Подстрахуй меня. Если что, сразу звони.
Через десять минут. Звоню в заветную дверь.
Виктория открывает. Но выглядит она, конечно, обескураженно.
— Что, Вик? Сегодня чаем тоже меня поить не собираешься? Я, кстати, не с пустыми руками.
Отдаю ей несколько коробок конфет. Благо у меня на отделении этого добра…
Разуваюсь и иду мыть руки.
— А вы хотите чаю — спрашивает девушка.
Милая, если бы ты только знала. Чего я хочу.
— Вика. А давай на ты?
Девушка хлопает ресницами. Не ожидала.
Виктория ничего не отвечает, молча поворачивается ко мне спиной. Сегодня одежды на ней явно побольше.
Стоит ни живая, ни мертвая. Сам немного оттягиваю резинку домашних брюк. Сегодня, дорогая, я тебя щипать не буду. Я буду тебя щупать. Поставив укол, оттягиваю штаны справа и ощупываю ее гематому.
— Что вы делаете?
Виктория отскакивает от меня и поворачивается ко мне лицом.
— Проверяю, не образовался ли абсцесс. После твоих экспериментов.
— Андрей Константинович!
Не даю ей договорить. Хватаю девушку за руку и тяну на себя. И пока она не успела опомниться, целую ее. Она не отвечает, но и не сопротивляется! Отрываюсь от ее губ.
— Ну, теперь то уж точно можно. Просто Андрей.
Виктория
Что это вообще было? Стою в коридоре, как будто пыльным мешком прибитая.
Андрей Константинович примчался, сделал мне укол, облапал, поцеловал. И убежал, пообещав при этом заехать завтра в восемь утра. На комоде лежит целая гора коробок с конфетами. То есть это произошло действительно со мной. Вика, ты теряешь свои навыки. Стасику бы давно по морде залепила. И не Стасику тоже залепила уже ни раз. Вот не люблю я наглых мужиков. Оксанка надо мной смеется. Типа, я принца жду. А я на самом деле никого не жду. Встречаться с кем-то вообще не моё. Как только парень начинает излишне распускать руки и качать свои права, наши отношения прекращаются. Может, я фригидная? Но, судя по тому сну, который я сегодня совсем немного не досмотрела, это вряд ли.
Все ладно. По крайней мере, за завтра я могу не переживать. Если сказал, что приедет и сделает, скорее всего, так и будет. Подумала я и пошла учить свою любимую пульмонологию. Если завтра Пущина меня не допустит к экзамену, можно считать, что я пропала. Я не знаю, что мне делать с этой упрямой теткой. Оксанка предложила пройти курсы по лазерной эпиляции. Обещала, что зарабатывать буду раз в пять больше нее и раз в десять больше врача. Вот коза!
До самого утра сидела над книгами. Конспектировала, заучивала, зарисовывала. Что я только не делала. Лучше бы я выспалась. В голове пустота.
Приму душ и буду собираться. Мне в пол девятого нужно быть в универе. Так что если доктор не успеет, будем считать мое лечение законченным. Тем более никаких пятен уже нет. Только выхожу из ванной, звонок в дверь. Надо же, все-таки придётся лечиться. На пороге стоит улыбающийся Андрей Константинович. В руках по пакету. Заглядываю. Конфеты. И тут я сказала то, что сказать не могла в принципе. Во мне в тот момент просто проснулась Оксанка. Это точно была не я.
— Вы думаете, я дам вам за конфеты?
Его лицо нужно было видеть. А моё лучше не видеть, потому что оно точно стало цвета переспевшей вишни.
— Я думаю, ты дашь мне, просто так!
Я стою и не могу вымолвить больше ни слова. А он заходит в квартиру, как обычно, разувается, ставит пакеты и идет мыть руки.
— Я выбирал самые вкусные и дорогие. Не волнуйся, "Родных просторов" там нет. Подумал, зачем мне кормить медсестер. Лучше я буду кормить тебя.
Я еще не успела набрать шприц. А он проделал эту манипуляцию за считанные секунды.
— Вика, ты куда?
— Переоденусь.
— Это еще зачем?
Он останавливает меня, задирает халат и через мгновенье прижимает к месту укола спиртовую салфетку.
Почему я все это ему позволяю? Стою и молчу.
А он добавляет.
— Кстати, белье у тебя очень красивое.
— Андрей Константинович, спасибо вам за помощь. Но я думаю, что достаточно. Я уже хорошо себя чувствую. Поэтому дальше я обойдусь без инъекций.
— Вик! Сколько ты еще мне будешь выкать? Я твою великолепную попу каждую ночь во сне вижу. Кстати, справа пониже гематомы у тебя есть маленькая родинка. Стал бы я обращать на это внимание, если бы ходил сюда исключительно сделать тебе укол?
— И что — развожу руками я.
— И то, Вика! Можешь на меня так не смотреть. Я тебя в покое не оставлю. Давай я сейчас отвезу тебя, куда тебе нужно. Ты же куда-то собиралась? А вечером мы с тобой обсудим наши дальнейшие отношения.
— С чего ты решил, что они у нас будут!?
— С того, что "ты" от тебя в мой адрес. Уже очень хороший знак!
Андрей
Вечером того же дня
Дверь на сей раз мне открывает не Виктория. А девушка — блондинка, жующая морковь.
Что там у нее на руках? Ногти! И что только женщины с собой не делают. Это же
