огромной застройки, проезжая мимо одного поместья за другим, каждое из которых так же потрясающе, как и предыдущее. Ощущение нереальности того, что именно здесь я теперь живу.
В конце концов, мы оказываемся на улице, которую я узнаю как ту, что приведет нас в город.
Я ожидаю, что Джайлз повернет в сторону Миннеаполиса, где справа сверкает небоскреб, но он поворачивает в другую сторону, следуя за другим внедорожником, и везет нас в ближайший пригород.
В этом есть смысл, когда я думаю об этом. Вероятно, это разумный выбор из соображений безопасности, а не ехать в переполненный людьми центр города.
Мои пальцы рассеянно рисуют узор на моем бедре. Возможно, это один из самых странных моментов в моей жизни — ехать в вооруженном караване из двух машин только для того, чтобы выпить кофе. Но даже несмотря на все эти странности, я снова чувствую себя самим собой.
Я люблю Неро. И мне нравится жизнь, которую мы создаем вместе. Это просто большие перемены. И, по моему личному опыту, перемены всегда были плохими. Обычно ужасно. Определенно тяжело. Поэтому, несмотря на то, что я счастлива этим новым переменам, это очень много. И находясь здесь, я чувствую себя немного нормальной. Немного похожей на себя прежнюю.
— Принято. — Голос Джайлза пугает меня.
Когда я смотрю вперед, я вижу, как машина впереди нас выезжает на проезжую часть, огибает задний угол кирпичного здания и скрывается из виду. Но мы не следуем за ней. Вместо этого мы останавливаемся у въезда на проезжую часть.
Роберт поворачивается на своем сиденье и смотрит на меня.
— Ты знаешь, чего хочешь?
Я киваю, узнав логотип в виде кофейных зерен и полумесяца на фасаде кофейни.
— А другие ребята заказывают?
Он качает головой.
— Они проедут мимо окна пикапа и будут ждать в дальнем конце. Так мы не сможем заблокироваться.
Мой рот открывается в беззвучном "О", когда чувство вины захлестывает меня.
— Мне жаль. Я не знала, что это будет такая большая проблема.
По крайней мере, уже поздний вечер, и я не вижу других машин, пытающихся встать в очередь.
— Это работа. — Роберт отмахнулся от моих извинений. — И хорошо, когда ребята тренируются.
Джайлз снова ворчит, на этот раз в знак согласия. Но вместо того, чтобы чувствовать себя лучше, я чувствую себя немного хуже.
— Вероятно, пригласить какую-то дамочку на кофе — это не то, что ты имел в виду, когда проводил все свои тренировки.
Роберт усмехается.
— Ты не просто какая-то леди. Ты — леди босса.
— Это не делает ее менее скучной.
— Это вовсе не скучно, — возражает он. — Такова природа работы. Ты либо ничего не делаешь, либо борешься за свою жизнь.
Я гримасничаю.
— Звучит ужасно.
— Мы все должны как-то уйти. Я лучше уйду с боем, чем буду гнить в доме престарелых, пока все то тупое дерьмо, которое я сделал со своим телом за эти годы, наконец, не настигнет меня, — говорит Роберт совершенно серьезно, и я знаю, что он это имеет в виду.
— Аминь, — ворчит Джайлз.
Я впервые слышу его голос, и он такой хриплый, что его почти трудно понять. Заставляет меня задуматься, не связана ли одна из глупых вещей, которые он сделал со своим телом, с сигаретами.
Я видела эту рекламу. Может быть, спуститься вниз с размахом было бы не так уж плохо.
Джайлз убирает ногу с тормоза, и мы катимся вперед.
Мы поворачиваем, чтобы ехать параллельно задней части здания, и я вижу, что, действительно, машина впереди нас находится в дальнем конце маленькой дорожки, наполовину въехала, наполовину выехала, ожидая нас. И я не могу не задаться вопросом, заказали ли они что-нибудь или просто проехали мимо.
Надеюсь, они что-то получили. Каждый заслуживает угощения.
Джайлз опускает окно, и я наклоняюсь вперед.
— Можно мне, пожалуйста, большой мокко с жареным каштаном? — Я вижу, как Роберт гримасничает. — И бобового пупса? — Его лицо искажается еще больше.
— Что за хрень — бобовый пупс?
— Это маленькая чашечка взбитых сливок. Для Тото. — Я шепчу последнюю часть, когда голос начинает говорить через динамик.
Откинувшись назад, я слегка улыбаюсь, слушая, как Джайлз делает заказ своим хрипловатым голосом. Мне немного обидно, что ребята ничего не получили, но не удивительно.
Когда мы останавливаемся у окна выдачи, я чувствую великолепные ароматы кофейни, и это наполняет меня комфортом.
Я не скучаю по тому, что каждый предмет моей одежды пахнет как кафе, но я скучаю по запаху, когда меня окружают кофе и еда. Какой бы паршивой ни была моя работа, в Твинсе было хорошо работать. Никто не относился ко мне плохо. Мне никогда не говорили улыбаться. И я никогда не голодала, пока работала там.
Я кладу руку на живот, ощущая его мягкость, и впервые, думая о своем теле, я улыбаюсь.
Это тело человека, который не голодал.
Это тело, которое вывело меня из ада, чтобы создать жизнь из ничего.
Это тело, которое оставило дверь во внутренний дворик открытой, чтобы мы могли наслаждаться грозовым осенним воздухом во время просмотра нашего любимого фильма.
Это тело, которое привело меня к Неро.
И это тело, которое привлекло его ко мне.
Это тело любимо.
Преисполненная благодарности, я достаю из кармана телефон и быстро набираю сообщение Неро.
— Вот. — Роберт забрал у Джайлза мой напиток и протягивает его мне.
Нажав "отправить", я засовываю телефон обратно в карман и беру его. Бумажный воротничок на стакане поддерживает нужную температуру, так что он не обжигает мне руки.
— И… напиток Тото. — Роберт говорит это так, словно это самое абсурдное предложение, которое он когда-либо произносил.
Взяв крошечную чашку, доверху наполненную взбитыми сливками, я усмехаюсь.
— Ему понравится.
— Ты же знаешь, что у нас дома есть немного этого дерьма со взбитыми сливками?
— Не то же самое.
— Да, да. Бесплатная
