думал, мне полгода назад было хреново. Нет… Это не сравнится с тем, что я испытываю сейчас.
Глава 60. Ненадежный тип
Геворг
Шагаю по лестнице вверх, а мой мозг барабанят воспоминания обо всем, что случилось за эти полгода:
Вот я увольняю Ингу.
Отправляю ей треклятую эсэмэску, где сообщаю, что ей нет места в моей жизни.
Отворачиваюсь от нее в спортзале, куда она приходит на следующее утро.
И через полгода поступаю не лучше: глупо ревную ее в тренажерке, выгоняю из собственного кабинета.
А ведь она приходила сегодня утром мириться! У меня внутри все переворачивается, стоит вспомнить ее испуганное лицо. Что мне стоило спокойно ее выслушать? Впрочем, тогда я бы вряд ли ей поверил. Зато верю сейчас.
«Я верю тебе, моя хорошая», — хочу прошептать ей на ухо.
Зарыться губами в ее волосы, крепко обнять.
Да, обнять — это все, чего я сейчас хочу.
Стучу в дверь, замечаю, как она заглядывает в глазок, но открывать не спешит.
— Инга, пустишь? — прошу ее.
— Что ты хочешь? — спрашивает она с опаской.
— Просто поговорить, открой, пожалуйста…
Она открывает, впускает в прихожую.
Чувствую себя дико неловко, шагаю в квартиру. Иду за Ингой на кухню и сажусь на предложенное место.
Она устраивается напротив, смотрит на меня напряженно.
— Ответь мне, пожалуйста, только на один вопрос, — прошу ее.
— Какой? — Ее брови сходятся у переносицы.
— Почему ты пришла ко мне именно сегодня? — говорю с нотой сожаления в голосе. — Прошло так много времени, а ты только сейчас решилась прояснить ситуацию…
— Я понятия не имела, что учудил Виктор, — разводит она руками. — Вернулась в Краснодар, чтобы найти новых жильцов для квартиры, встретила Светку из бухгалтерии. Ну она меня и просветила, что все наши, оказывается, думают, что я замужем за бывшим.
— И сразу пришла ко мне? — спрашиваю и зорко слежу за ее выражением лица.
Не хочу упустить ни малейшего жеста, микромимики. Мне сейчас все архиважно.
— Да, — она кивает. — Просто я решила… Посчитала… В общем, я подумала, что на твоем месте я бы хотела знать правду. Поэтому приготовила блины и…
— Вкусные были, кстати, — киваю с улыбкой.
— Ты их съел? — удивляется она. — Я думала, выбросишь.
— Кто ж такое добро выбрасывает, — усмехаюсь. — Съел, конечно. И к тебе поехал… Золотко, прости меня, пожалуйста!
— За что? — она смотрит на меня недоверчиво.
С шумом вздыхаю, принимаюсь перечислять:
— За то, что уволил, не поговорил с тобой по-человечески, ревновал, как дурак. Еще этим гребаным абонементом тебя попрекнул. Но ты пойми, дело было не в абонементе, мне просто было больно тебя видеть. Даже спустя полгода больно… И сегодня про деньги ляпнул не от большого ума.
А она вдруг кивает. Так просто… Будто вообще не ожидала от меня этих извинений. Будто ей неловко их слышать.
Инга смотрит на меня невероятно огромными, мгновенно повлажневшими глазищами, тихо шепчет:
— Спасибо, что ты это сказал. Мне было важно это услышать.
— Ты принимаешь мои извинения? — на всякий случай уточняю.
— Я не держу на тебя зла, — пожимает плечами она.
Мне это очень приятно знать, просто невероятно приятно. Я ласкаю взглядом ее лицо и плавлюсь от удовольствия. Будь я мороженым, растекся бы лужей прямо на стуле.
Тут же тянусь к ней, желая близкого контакта, говорю с придыханием:
— Давай поцелуемся?
Уже почти касаюсь ее губ своими, почти чувствую родной, любимый вкус ее ротика, как вдруг она тянется назад, прочь от меня.
Инга резко серьезнеет и спрашивает:
— Зачем это?
— Как это зачем? — хмурю брови. — Мы же только что помирились. Или я что-то не так понял?
— Ты не так понял, — машет головой она. — Я не собираюсь к тебе возвращаться!
Градус моего недоумения резко прыгает вверх.
— То есть как это не собираешься возвращаться? — тут же возмущаюсь. — Ты же только что приняла мои извинения.
— Принять извинения не равно согласиться на отношения, — отвечает она с таким видом, будто это само собой разумеющееся.
Но для меня это и близко не так. Если простила — значит, помирились. Ну логично же. А раз не хотела мириться, зачем это все было?
— Ты сама ко мне сегодня пришла, — напоминаю ей.
— Да, пришла, — кивает она. — Чтобы прояснить ситуацию.
Такое объяснение меня решительно не устраивает.
— Ты мне блины принесла! — настаиваю на своем. — Просто так, что ли?
Инга всплескивает руками.
— Если бы я знала, как ты меня встретишь, не приносила бы…
Шумно вздыхаю, опираюсь ладонью на стол и говорю:
— Инга, назови мне хоть одну причину, почему ты не хочешь ко мне возвращаться?
Она смотрит на меня строгим взглядом и вдруг выдает:
— Ты ненадежный тип.
Что называется, обтекай, Жора. Оказывается, я — ненадежный тип.
И тут она меня добивает:
— Нам вообще не стоило начинать встречаться.
От ее слов меня буквально передергивает.
Нет, я
