Ознакомительная версия.
Вздохнула. Нужно заняться уборкой. На часах – без четверти три, стало быть, разгар дня. Прошла в ванную, умылась. Уставившись в отражение, почти не узнала себя. Нет, я не состарилась и не покрылась сединой, но что-то стало другим, что-то изменилось во мне.
Вздохнула, набрала воды и принялась за уборку. Вытирая шкафы, стол, перестилая постель, делая влажную уборку, я словно очищалась от того, что пережила. Смывала с души печаль и готовилась принять на себя всю суету реального, моего мира, которая не заставила себя ждать.
Не успела я домыть пол в коридоре, как в дверь активно позвонили. Выглянув в глазок, узнала соседку снизу. Открыла дверь:
– Катя, это вы? – изумилась сухонькая старушка, Клавдия Петровна. Она, казалось, знает абсолютно всё, что происходит в её доме с каждым из жильцов.
– Да, я, – улыбнулась своему первому гостю.
– Вернулась? А когда приехала? Что-то я тебя не видела…
– Да, я потихоньку пробежала, вы с кем-то во дворе разговаривали, я не стала вас отвлекать, – соврала, опустив взгляд, – Вы меня извините, я тут уборкой занимаюсь.
– А, да-да, конечно. Я слышу, вода течёт, вот и поднялась. Где же ты так пропадала долго?
– Долго? Да нет, я всего-то…
– Почти два месяца! Это у вас отпуска теперь такие что ли?
– Ага. Как у медиков, – нашлась, что ответить удаляющейся старушке. Прикрыла дверь и тихо опустилась на пол.
Два месяца… а за ними целая жизнь!
Вечером на меня накинулась Натка, я ей позвонила и через полчаса подруга уже трезвонила в дверь.
– Нашлась, пропажа! Я чуть с ума не сошла без тебя. Представляешь, сколько всего придумывать пришлось для твоих родителей, чтобы старики не умерли от страха за дочку. Если бы ты не объявилась, мне пришлось бы всем рассказать правду, – заверещала она от порога, пробегая в ванную, вымыла руки и вот уже на кухне, помогает мне разливать чай. Метеор, а не человек.
– Какую правду, Наташа? Что-то я ничего не понимаю…
– Опять амнезия? – встревожено воскликнула подруга, прилаживая мне прохладную ладонь ко лбу.
– Что значит, опять? – спросила я, отстраняясь.
– А то и значит! Помнишь, когда мы с ребятами на отдыхе были, ты все еще на головную боль жаловалась… – продолжила она, доставая из сумки упаковку с пирожными и печенье.
– Ну, да…
– Так вот, там ты мне сказала, что с мужиком – французом встречаешься. Я стала расспрашивать, а ты – не помню, не знаю… А потом к тебе еще Усачков клеился весь вечер, я и подумала, что у вас с ним что-то и склеилось или с тем, который француз. Так что сейчас ты от меня так просто не отделаешься. Рассказывай, с кем на два месяца укатила?
– Подожди, подожди… помедленнее подруга. Так все считают, что я…
– Ну, да! Влюбилась по уши и уехала со своим кавалером. Я только родителей твоих поберегла, сказала, что ты в командировке, и, наверное, телефон нечаянно оставила дома, потому и не звонишь…
– И они поверили?
– Ну, я же убедительно врала. Не бери в голову, думаю, что поверили. Хочешь, так позвони.
Я схватила трубку и судорожно набрала маме на сотовый. С замиранием сердца переждала гудки.
– Алло! Катенька! – раздался мамин голос, от которого все сжалось внутри. Боже мой! Как же я по ней соскучилась!
– Мама! Мамочка! Это я! Я так соскучилась! У вас всё хорошо?
– Да, милая. А у тебя? Как там твоя командировка? Ты почему нам не звонила? – наполнился тревогой мамин голос.
– Мамуль, не по телефону, ладно! Я всё-всё тебе расскажу. Скоро приеду к вам. Завтра пойду за билетом и сразу тебе перезвоню, как куплю.
– У тебя, правда, все в порядке?
– Конечно! Мамочка, ко мне Натка зашла в гости, сейчас чай пьем, можешь у неё спросить. Все со мной хорошо.
Передала телефон подруге, зная мамин характер, хотела её успокоить, иначе она сама купит билет в Москву, и тогда мы рисковали разминуться в дороге. Идея о поездке к родителям пришла в голову как-то сама собой.
Наташа успокоила моих родных и, положив трубку, мы вновь продолжили наше общение.
Оказывается, всё, что мне привиделось в полупьяном бреду, всё-таки отчасти являлось правдой. Только куда я делась с нашей прогулки, никто из ребят не знал.
– Наташ, а причем здесь Усачков?
– Так ты не с ним была?
– Нет.
– А он тоже куда-то подевался. Его, правда, видели пару раз в городе, а потом он снова куда-то пропал, вот я и подумала, что, может быть, вы с ним где-нибудь от всех спрятались. Ну, а с кем ты была-то? С французом, да?
– Да, Наташа. Ты не поверишь, если я тебе расскажу. Сдашь меня в психушку, или ещё куда-нибудь, так я и до родителей не доберусь, – улыбнулась, но понимая, что подруга от меня так просто не отстанет, придумала для неё историю, в которую можно поверить. Что, мол, ездила с французом в Париж и развлекалась там, пока не вспомнила, что надо бы и домой завернуть.
– А как его зовут-то? – спохватилась Натка.
– Жан, – почему-то ответила я.
– Красавчик?
– Не то слово! – улыбнулась своим мыслям. Знала бы Наташа, сколько у меня там «красавчиков» было, умерла бы от зависти.
– Везет же тебе! А свадьба будет?
– Все может быть, Наташа. Но, если будет, то тебя приглашу первой. Будешь свидетельницей?
– Спрашиваешь? Конечно, буду! – обрадовалась подруга и заспешила домой.
– Уже уходишь? – огорчилась я.
– Ой, Катюш, если бы завтра выходной, то посидела бы ещё у тебя, а так, время-то уже девять, пока домой доберусь… Ты только больше не пропадай. Звони!
– Хорошо! – пообещала я, закрывая за ней дверь.
На завтра мне тоже предстояло множество различных дел. Во-первых, хотела съездить на работу. Наверняка, меня уже давно уволили, а вот забрать трудовую и получить расчёт, нужно было обязательно. Затем, купить билет в Омск и оплатить коммунальные услуги – то, что задолжала, да ещё на месяц вперед, чтобы спокойно отдыхать у родителей и ни о чём не беспокоиться.
Укладываясь спать, я подумала: если бы встретила старушку с чесноком ещё раз – взяла бы я у неё чеснок или выбросила его в урну? Самое интересное, что я не могла однозначно ответить на этот вопрос.
Сравнивая двух господ: графа де Бюсси и королевского шута, мэтра Шико, я пришла к выводу, что они во многом похожи и очень дороги для меня каждый по-своему. Делая выбор, нетрудно ошибиться. Но если бы оказалась в том мире с самого начала, ещё раз, смогла бы я пойти по-другому пути или снова след в след прошла бы по уже проторённой дорожке? Проверять не хотелось.
Сейчас, будучи в Москве, дома – я плакала, уткнувшись в подушку, заглушая крик о том, чего уже не изменить и придется жить с тем, что есть. Заново делать первый шаг навстречу судьбе, навстречу новому дню. Как же это трудно!..
Я всегда была чужой в том мире, всегда хотела вернуться домой, всегда понимала, что когда-нибудь это произойдет. Верила и боялась. Сейчас, когда все случилось, я снова – недовольна результатом. Так трудно понять себя, свои чувства и желания…
Ознакомительная версия.
