Она пела, а Джек едва дышал. Сердце его колотилось, ладони стали влажными. Каждое слово, каждый звук пронзал ему сердце, возвращая его туда, в ангар.
Я превратила наши жизни в хаос,
Ты отпустил меня, позволил мне уйти,
Да, зная то, чего не знал ты раньше,
Велел идти по моему пути.
Родной, я делала тогда ошибки,
Пришлось мне те слова произнести.
Моя любовь совсем не совершенна.
Но я прошу тебя – ты мне не дай уйти.
Мелодия была великолепной, а слова пронзали сердце насквозь. Похоже, так думал не один Джек. Все разговоры вокруг прекратились, люди не отрываясь смотрели на сцену. Закончив петь, Одри под громовые аплодисменты встала с табурета и смущенно поклонилась.
– Спасибо, – с улыбкой сказала она. – Большое спасибо. Сейчас мы сделаем перерыв, а потом на сцену выйдет хор девушек, которых вы будете с удовольствием слушать в будущем.
Она ушла со сцены, хотя зрители продолжали аплодировать.
Джек больше не мог думать – он мог только чувствовать. Он поднялся на ноги, чувствуя, что сердце колотится у него прямо в горле, и начал пробираться между столиками к сцене. Но когда он подошел к ней, на пути у него вырос парень, такой же крупный, как он сам.
– Стой, приятель. Куда это ты направился?
– Мне нужно поговорить с Одри – я с ней знаком.
– Ну да, ее знает каждый посетитель в этом кабаке. Осади назад и не устраивай тут неприятностей.
– Слушай, приятель, – произнес Джек. – Я ее друг, и я хочу поздороваться…
– Джек?
Он увидел за спиной вышибалы Теда и облегченно улыбнулся. Сумей Джек до него дотянуться, он бы сейчас расцеловал телохранителя.
– Тед! – Джек протянул ему руку. – Так ты все еще на борту, друг?
– Еще бы! – широко улыбнулся Тед. – Ездил с ней в Европу. Ты хотел поздороваться? – спросил он, махнув вышибале. – Все нормально, Энди. Джек работал раньше на моем месте. – Энди кивнул и снова повернулся к залу. Тед поманил Джека за собой. – Только дай мне предупредить ее, что ты здесь, – произнес он, входя за кулисы.
Тед зашел в гримерку, оставив Джека ждать в темном коридоре, забитом девчонками, ожидающими выхода на сцену. Они хихикали и топтались вокруг, поправляя на себе платья, сравнивая их и разглядывая Джека.
Внезапно дверь широко распахнулась, и коридор залило светом. Джек и вся дюжина девушек обернулись.
На пороге стояла Одри, упираясь руками в косяк, словно она пыталась устоять на месте. Она выглядела просто прекрасно. Усталость, угнетавшая ее во время турне, исчезла. У нее был очень здоровый вид, матовая кожа, глаза зеленые, как рождественская елка, и каскад шелковистых светлых локонов.
– Джек!
– Привет, Одри.
Она кинулась к нему, промчавшись мимо поклонниц, перескочив через кабели, пробившись сквозь толпу девочек, и ударилась об него с такой силой, что Джек пошатнулся. Одри покрывала его лицо поцелуями, а девочки смотрели на это и хихикали.
– Это сон, – сказала она. – Я наверняка сплю. Ты нашел меня! О Боже, я так по тебе скучала! Ты простишь меня?
– Да ведь прощать-то нечего, куколка, – ответил Джек, взяв ее лицо в ладони, чтобы она замерла хоть на мгновение. – Но я больше не дам тебе уйти.
Ее лицо озарилось необыкновенной радостью.
– О Боже, я так тебя люблю! – сказала она, задыхаясь, и снова начала целовать его, а девочки хихикали и пищали от восторга.
Может быть, девчонки и не поняли, но чувство это было взаимным. Одри тоже больше никогда не даст ему уйти.
В ангаре, где строится любовь
«Это сделала любовь», – любит повторять Одри Лару, В самодельной студии звукозаписи, устроенной в задней части арендованного ангара, Лару – бесспорно, самая пылкая звезда наших дней – выпустила свой четвертый альбом, проникновенное сочетание фолк– и рок-музыки. Журнал «Биллборд» называет его по-настоящему уникальным явлением.
«Я бы никогда не сделала этого без Джека, – утверждает Лару, имея в виду своего жениха, Джека Прайса. – Он меня вдохновлял».
«Пипл».
– Это так классно, Одри! – сказала Марни, держа в руках журнал с фотографией Одри на обложке. – Чудесная история, а фотографии просто потрясающие. Ангар на них вовсе не выглядит такой свалкой, как на самом деле.
– Дай-ка гляну, – попросила Ли и положила нож, которым нарезала лимон. Ребята из «Анонимных экстремалов» и их девушки наняли яхту, чтобы отметить публикацию Одри в «Пипл» и то, что ее четвертый альбом стал платиновым.
Но статьей в «Пипл» они восторгались гораздо больше, потому что их сфотографировали всех вместе. Они провели тогда ночь в пляжном бунгало Одри в Малибу, сидели вокруг костра, смеялись, рассказывали всякие байки и планировали свадьбу Эли и Марни, состоявшуюся месяц назад. Одну из этих фотографий, которая больше всех нравилась Одри, и напечатали в журнале.
Одри очень любила эту фотографию – на ней они выглядели как дружная компания из какого-нибудь фильма. Их лица светились счастьем, и казалось, что с фотографии сияет их общее будущее; беременный животик Ли красиво выпирал из летних брючек – оставался всего месяц до того, как малышка Ренни появится в их жизни, а вскоре после этого и Марни объявила, что она тоже беременна.
Пока Марни вслух читала статью, Одри любовалась Дейзи Ренни, новорожденной дочерью Ли и Майкла, безмятежно спавшей в колыбельке.
Одри велела вставить эту фотографию в рамку, и теперь она висела в ее доме рядом со снимком ее и Джека, сделанным на озере в Поссум-Кингдом.
Их сфотографировала его мать. Они стояли на террасе и держали в руках автомобильные покрышки, потому что только что выбрались из озера. Мокрые волосы Одри прилипли к спине, Джек спутал их, запустив в них руки. Они смеялись над чем-то, сказанным сестрой Джека. Из всех снимков за последние несколько лет этот, сделанный простенькой «мыльницей», она любила больше всего. Как раз в ту ночь Джек сделал ей предложение – в ночь, когда они занимались любовью под звездным небом.
– Я должна показать это Эли, – сказала Марни, выхватив журнал у Ли. – Он хочет, чтобы Джек построил новый ангар, но мне кажется, и в старом есть свое очарование. – Она неуклюже поднялась на палубу – ее беременность приближалась к третьему триместру. Все мужчины сидели наверху, делая вид, что рыбачат, хотя на самом деле они уселись в кружок и пили пиво, стараясь перещеголять друг друга.
– Ему и в самом деле нужно построить новый ангар, – сказала Ли. – Сколько у него сейчас учеников – восемь?
– Десять! – гордо ответила Одри.
– Ли, иди сюда! – крикнула сверху Джилл. – Ты просто не представляешь, какой красивый сейчас закат! Одри, и ты тоже!
