Теперь уже я пристально вгляделась в него, вспомнив, как странно он себя вел. Каким холодным и отчужденным казался, когда я сказала, что люблю его. Дуэйн думал, что я уезжаю. Он решил, что я уеду и никогда не вернусь.
– Подожди! – Я вскочила, пытаясь решить, за какую ниточку из этого спутанного клубка потянуть сначала. – Ты подумал… и тогда ты… а мы вот… – Я показала на кровать и решила прояснить в первую очередь именно последнюю мысль. – Значит, Джексон сказал тебе о деньгах и ты решил, что между нами все кончено? Я что, так мало для тебя значу? Ты меня вообще хотел когда-нибудь?
Дуэйн нахмурился, сжал кулаки и ничего не сказал, хотя за его мрачностью угадывалось нетерпеливое желание возразить.
Но я не закончила.
– Или это потому, что ты мне не доверяешь? Ты же мне не доверяешь! Вот почему мы занялись сегодня любовью. Ты не веришь, что я останусь. «Только сегодня, Джессика» – ты же так сказал!
Дуэйн, ничего не отрицая, молча наблюдал, как я складываю воображаемый пазл.
– Признай, сегодня ты поддался только потому, что не сомневался – я вот-вот уеду. Теперь, когда я действительно могу уехать, ты не веришь, что я останусь! Ты мне нисколько не доверяешь?
– Доверяю, – поспешно возразил он.
Я раздраженно перебила:
– Мы еще очень, очень далеки от финала, Дуэйн Уинстон!
– Джесс, – он покачал головой, явно мучимый внутренним конфликтом, – у нас же назначена дата расставания. Фактически все кончено – я не понимаю, как бы мы теперь продолжали все это. Ты сейчас все равно начнешь планировать отъезд. Вспомни, мы договорились о шестинедельном испытательном сроке, и теперь я отменяю договор.
– Ты не имеешь права его отменять!
– Отменяю. И ухожу, чтобы не стеснять тебя. Делай то, что должна делать.
– А что я должна делать?
– Уехать.
Я гневно бросила:
– Ты хочешь, чтобы я уехала?
– На это я даже отвечать не буду.
– Ты меня не слышал? Я тебя люблю! Почему ты не попросишь меня остаться? – требовала я ответа и ударила Дуэйна в грудь.
– Нельзя просить того, кого любишь, отказаться от мечты!
Я покачнулась от неожиданности, и у меня отвисла челюсть – не сомневаюсь, что я походила на обалдевшую сову. Слезы текли по щекам, горячие и тяжелые.
Дуэйн скрипнул зубами и отвел взгляд, уставившись куда-то в стену и переминаясь с ноги на ногу. Он явно очень хотел взять назад спонтанно вырвавшееся признание, и от этого мне стало больно.
Все внутри меня кричало, ведь он любит меня! Он сам это сказал!
Дрожащим голосом я спросила:
– Ты вообще признался бы мне, если бы я тебя не выбесила?
– Мы не будем это обсуждать.
– Почему? – Я даже скривилась от собственной навязчивости.
Дуэйн наконец-то взглянул на меня, но глаза его пылали от ярости:
– Потому что ты уезжаешь, между нами все кончено, говорить не о чем! Вот почему!
– А все должно быть идеально, да? Чтобы комар носа не подточил? Упаси боже, чтобы его величество Дуэйн Уинстон хоть шаг ступил без точного расчета и гарантированного успеха!
Видимо, я задела его, потому что взгляд Дуэйна изменился:
– Прекрасно! Да, я тебя люблю! Иначе из-за чего все это, по-твоему?
– Ну, наконец-то хоть куда-то приехали! Если ты вдруг плохо расслышал мои предыдущие признания, я тоже тебя люблю!
А может, он действительно не расслышал?
– Я смотрю на тебя и вижу будущее. Мне кажется, оно прекрасно. Но я ничего не могу поделать с тем, что наши мечты не совпадают. И так как я действительно тебя люблю, я хочу, чтобы твои мечты сбылись!
Он шел на меня, тесня к кровати, но я не сдалась и схватила его за руку, прежде чем он отвернулся:
– А как же ты?
– Я? Прекрасно!
– Прекрасно? Прекрасно?! Как же, прекрасно!
– Я буду в полном порядке, зная, что ты следуешь за музыкой своих сирен.
Он попытался отойти, но я вцепилась посильнее.
– Зачем ты так? Почему ты упорствуешь в своем благородстве? Почему обязательно все надо распланировать заранее?
Он тяжело вздохнул – Дуэйн оказался далеко за пределами своей зоны комфорта, но меня было уже не остановить.
Я попыталась сгладить ситуацию, прибегнув к уговорам:
– Дуэйн, я всегда была с тобой честна. Самое меньшее, что ты можешь сделать, это ответить мне…
Он перебил, испепеляя меня взглядом:
– Мой отец всегда брал что хотел и когда хотел. Он взял мою маму и нас, детей. Он брал, и брал, и брал. Я обещал себе, что никогда не буду так поступать. Потому что когда твой отец эгоистичная сволочь, которая хватает что хочет и когда, блин, приспичит, ты меньше всего желаешь вырасти бессовестным негодяем.
Переполняемая сочувствием, я не знала, как его утешить. Впрочем, Дуэйн не дал мне такой возможности.
Он убрал мою руку от своего локтя.
– Ты хочешь уехать, осуществить свою мечту. Что ж, я не буду стоять у тебя на пути. Пусть я лучше сейчас увижу в твоих глазах печаль, чем обиду через несколько месяцев или лет. Все кончено, и это я разорву отношения. Это я должен уйти. Это должно быть мое решение. Позволь мне так сделать.
Он выпустил мою руку и отступил, оглядывая комнату, будто что-то искал. Надел рубашку. Я оцепенело наблюдала за ним – часть меня еще нежилась с Дуэйном в кровати, а он, присев на стул, уже надевал носки и ботинки.
Я чувствовала столько всего сразу. Подавленная. Печальная. Подавленная и печальная – вот какой я стала. Слезы покатились из глаз.
Меня уже не хватало на логические доводы или трогательные аргументы: я устала, сердце болело, точно раненое. Но я не могла отпустить Дуэйна, не используя все до последней возможности. В глубине души я рассчитывала на чудо.
Я не стану снова ломиться в дверь, которую с размаху захлопнул Дуэйн, но я
