class="p1">Расплываюсь в смущенной улыбке и отворачиваюсь, уже собираюсь ответить «да», но слова неожиданно встают поперек горла. В соседнем ряду замечаю темную иномарку, а за рулем прошлое, болезненно напоминающие о собственной глупости. Рома поднимает на лоб солнечные очки и расплывается в презрительной ухмылке. Ядовитая горечь стекает по моему горлу, а сердце тяжелеет. Быков потирает нос тыльной стороной ладони и газует, выскакивая вперед на последних секундах красного сигнала светофора. Вжимаю голову в плечи, наблюдая, как машина Ромы подрезает несколько автомобилей и скрывается из виду.
— Кать… — зовет Дарий, мягко нажимая на педаль газа.
— Все нормально, — отзываюсь я, прижимаясь затылком к подголовнику. — Мне просто нужно выпить вина и успокоиться.
Машина движется вперед, скорость небольшая, но тревога почему-то не стихает. Провожаю взглядом поворот в спальный район, где живет Витя Муратов. Рома наверняка направляется туда на очередную тусовку. Раньше его замашки плохиша казались невероятно крутыми: вечеринки до утра, алкоголь и не только, жизнь на острие, импульсивность в действиях, никакого стыда и запретов. У меня и мысли не было, что это неправильно или даже опасно, но, пережив сегодня один из книжных сценариев и увидев со стороны маневр Ромы, я вдруг отчетливо понимаю, какая же это безответственная дурость. Жизнь не игрушка и не книга, нельзя сохраниться и начать все сначала, невозможно переписать главу или подарить герою второй шанс с легкой руки автора. Последствия неумолимы, и если ты играешь с судьбой, то будь готов принять поражение, которое вряд ли тебя обрадует. Самое простое - это искать оправдания, обвиняя всех вокруг. Я такой, потому что жизнь несправедлива. Ненавижу весь мир, потому что никто в нем меня не любит. Мне сделали больно, значит, я буду мстить. Оправдания, оправдания и ни капли здравого смысла. Лучше такие истории оставить для романов, потому что для счастливой жизни они совсем непригодны.
— Приехали, — говорит Дарий и глушит мотор. — Готова идти?
Поворачиваюсь к нему, уютное тепло обнимает сердце:
— Готова.
В теплом зале кафе, расположенного на втором этаже, тихо играет веселая музыка. Дарий помогает мне снять пальто и галантно предлагает локоть, чтобы проводить к заказанному столу. У круглого окна сидит моя любимая и дорогая сердцу троица: Лана, Елисей и Тоша. На лицах друзей широкие счастливые улыбки, Лана первая вскакивает с места и бросается ко мне с крепкими, почти удушающими объятиями. Прижимаю подругу к груди, глаза щиплет от слез. Как же я соскучилась, и как же здорово, что она здесь.
— С днем рождения, мой книжный командир, — тихо говорит она.
— Спасибо, агент, — хихикаю я и нехотя ее отпускаю.
— Выглядишь… — Лана рассматривает меня и пораженно качает головой. — Классно!
Вспоминаю, как в школьные годы мы вместе собирались на тусовки, и главным пунктом этого действа всегда была дружеская оценка. Пробегаю взглядом по наряду подруги: кожаные ботинки, черные узкие джинсы и тонкий молочный свитер, с вплетением серебрянной нити в пряжу. Темно-русые волосы снова отросли до лопаток и завиты в легкие волны, а на веках неизменные черные стрелки. Кажется, что Лана все та же, но перемены ощущаются в ее невидимой ауре. Мы взрослеем, от этого никуда не деться.
— Ты тоже, — говорю я, ни капли не покривив душой.
Лана кокетливо ведет плечом и уступает место Тоше. Получаю еще одну дозу крепких дружеских объятий и с удовольствием ерошу рыжую шевелюру. Остается только Елисей, который, как и всегда, одет в темную свободную одежду. Ярким пятном остаются только пирсинг в ухе, серебряные цепи на шее и темные глаза, которые вот уже пару лет не скрывает длинная черная челка. Он сдержанно улыбается мне и произносит с обыкновенным для него отстраненным спокойствием:
— С днем рождения, рыжая. Пусть книги пишутся, а жизнь стелется.
— Спасибо, генерал, — усмехаюсь я и перевожу взгляд на притихшего Дария. — Ребята, познакомьтесь, это мой…
— Снова скажешь, что я твой преподаватель, и нам придется отлучиться для воспитательной порки.
— Это мой мужик! — громко объявляю я. — Он немного странный, но если вы привыкли ко мне, то и к нему сможете.
Дарий вскидывает бровь, покосившись на меня, и тянет руку Елисею, представляясь по-нормальному:
— Дарий. Рад знакомству.
— Елисей, — отвечает генерал, пожимая его ладонь. — Взаимно.
— А я Лана. Нам тут только Добрыни, Никиты и Ильи не хватает, — смеется она. — Давайте уже за стол, мы вас и так заждались.
Рассаживаемся по местам, официант приносит горячие блюда, запах которых пробуждает аппетит. Дарий наполняет бокалы вином, а я принимаюсь беспорядочно рассказывать о том, какой сюрприз пережила и почему мы опоздали. Тоша смеется так, что едва не наворачивается со стула. Лана в ужасе трясет головой и толкает локтем Елисея:
— Он даже тебя переплюнул. Вот это подыграл так подыграл.
— Хочешь так же?
— Нет. Я бы после такого тебя в газировке утопила.
— Боюсь, боюсь, — хмыкает Елисей.
Не могу отвести от них взгляд. Я умилялась этой парочке еще в школе, но даже через два года они все такие же… влюбленные. Может быть, мой план и послужил неким толчком для их сближения, но в остальном все сработало только потому, что они изначально подходили друг другу. Здесь нет моей заслуги, нет никакого секрета.
— Предлагаю тост! — громко говорит Тоша. — За любовь, которая вдохновляет!
Тонкая царапина появляется на сердце, но теплый огонь надежды в глазах друга ее мгновенно лечит. Пару дней назад Тоша рассказал мне, что его романтическое приключение подошло к концу. Это больно и грустно, но сам Тоша озвучил тогда одну очень хорошую мысль: «Можно сколько угодно бороться и сражаться за крохи счастья, а можно прекратить войну, наслаждаясь миром, и позволить новому счастью найти тебя без шлема и брони. Мы слишком молоды, чтобы ставить крест на своих мечтах».
Поднимаю бокал, перезвон разносится по залу, растворяясь в музыке. Дарий склоняет голову и еще раз легонько бьет по краю моего бокала своим.
— За любовь, — тихо произносит он.
— За любовь, — повторяю я, ощущая как это чувство расплывается по телу пузырящимся коктейлем эмоций.
Разговоры не затихают, звучат шутки и истории. Щеки болят от улыбки, Дарий перебирает мои пальцы, опустив наши руки на свое колено. Уютная дружеская атмосфера заставляет забыть о мимолетных проблемах, словно и нет ничего, кроме этого стола и шумного города за круглым
