– Теперь моя очередь, – сказала я, поворачиваясь к татуировщику. – Как вас зовут?
– Гриффин, – невыразительным голосом ответил тот.
– Ну конечно, – сказала я. – Я хочу надпись «Миссис Мэддокс» вот здесь.
Я прикоснулась пальцами к джинсам с правой стороны живота, достаточно низко, чтобы татуировку не было видно даже в бикини. Я хотела, чтобы лишь Трэвис имел к ней доступ – приятный сюрприз каждый раз, когда он будет раздевать меня.
– Миссис Мэддокс? – Трэвис просиял.
– Да, вот этим шрифтом, – сказала я, указывая на заламинированный постер на стене с изображением простых татуировок.
– В твоем стиле, – улыбнулся Трэвис. – Изящно и не вычурно.
– Вот именно. Так вы сможете это сделать?
– Смогу. В течение часа. Перед вами еще пара клиентов. Двести пятьдесят баксов.
– Двести пятьдесят? – Трэвис разинул рот. – За пару закорючек? Что за хрень, приятель?
– Гриффин, – без всяких эмоций отозвался парень.
– Знаю, но…
– Малыш, успокойся, – сказала я. – В Вегасе все дороже.
– Голубка, давай отложим до возвращения домой.
– Голубка? – недоуменно повторил Гриффин.
– Заткнись, – предупредил мой муж, едва не испепелив парня взглядом, и снова посмотрел на меня. – Дома будет на двести баксов дешевле.
– Если подождем, то я на это уже не решусь.
Гриффин пожал плечами:
– Тогда, может, лучше подождать.
– Не буду я ждать. – Я сердито посмотрела на Трэвиса и Гриффина. – Мы это сделаем, и точка.
Я вынула кошелек и протянула Гриффину три купюры.
– Значит так, вы берете деньги, – сказала я, нахмурилась и глянула на Трэвиса, – и цыц! Это мои деньги, мое тело, я так решила.
– Но… – Трэвис обдумал свой следующий аргумент. – Будет больно.
– Мне? – улыбнулась я. – Или тебе?
– Обоим.
Гриффин взял деньги и удалился. Трэвис ходил по салону взад-вперед, словно нервный папаша. Выглянул в коридор и сделал еще несколько шагов. Меня это одновременно умиляло и раздражало. В какой-то момент он даже попросил меня не делать тату, потом же долго восхищался моим решительным настроем.
– Приспустите джинсы, – сказал Гриффин, подготавливая оборудование.
Трэвис бросил пронзительный взгляд в сторону этого коренастого мускулистого мужчины, но Гриффин был слишком занят, чтобы обращать внимание на моего грозного мужа.
Я села в кресло, и Гриффин нажал на кнопку. Когда оно откинулось, Трэвис опустился на табурет по другую сторону и заерзал.
– Трэв, – тихо проговорила я. – Сиди спокойно.
Я протянула руку, он взял ее и успокоился. Поцеловал мои пальцы и ласково, но взволнованно улыбнулся.
Когда казалось, что он больше не вытерпит ни секунды, в сумочке зажужжал мой мобильник.
Проклятье. А что, если это сообщение от Трента? Трэвис и так уже разнюхивал, что к чему, хорошо еще, мне пока удавалось отвлечь его.
– Оставь, Трэв.
Муж посмотрел на экран и нахмурился. У меня перехватило дыхание. Он протянул мне телефон.
– Это Мер.
Я выхватила телефон из его руки и, наверное, ощутила бы облегчение, если бы не жжение на животе.
– Алло?
– Эбби? – проговорила Америка. – Где вы? Мы с Шепли только что вернулись домой. Машины нет на месте.
– А… – только и сказала я.
Я пока не планировала ничего говорить подруге. Не знала, как лучше преподнести эту новость, но в одном не сомневалась: Америка возненавидит меня. По крайней мере, на какое-то время.
– Мы… в Вегасе.
– Хватит врать! – Америка усмехнулась.
– Я серьезно.
Америка притихла, потом так громко прокричала в трубку, что я вздрогнула:
– И почему же вы в Вегасе? Не похоже, чтобы в прошлый раз вы там отлично провели время!
– Мы с Трэвисом решили… Мер, мы вроде как поженились.
– Что?! Эбби, это уже не смешно. Ведь ты пошутила, да?
Гриффин приложил к моей коже кальку и прижал к телу. Трэвис выглядел так, будто готов убить парня за одно лишь прикосновение ко мне.
– Не истери, – сказала я, но, когда машинка зажужжала, все мое тело напряглось.
– Что это за шум? – спросила Америка, явно закипая от злости.
– Мы в салоне татуировок.
– Трэвис на этот раз решил набить твое настоящее имя?
– Не совсем…
Трэвис покрылся испариной.
– Детка! – Он нахмурился.
Когда меня коснулись пальцы Гриффина, я невольно вздрогнула, но постаралась расслабиться, глядя на пятна под потолком.
– Голубка! – почти с отчаянием проговорил Трэвис.
– Все хорошо. – Я покачала головой, успокаивая его. – Можно приступать.
Я отстранила телефон от уха, вздрагивая от боли и ожидания неминуемого скандала.
– Я убью тебя, Эбби Эбернати! – закричала Америка. – Убью!
– Официально я уже Эбби Мэддокс, – улыбнулась я Трэвису.
– Это нечестно! – простонала Америка. – Я должна была стать подружкой невесты! Выбирать с тобой платье, устраивать девичник и нести твой букет!
– Ну да. – Я снова вздрогнула, и улыбка Трэвиса померкла.
– Ты ведь знаешь, что не обязана этого делать, – сказал он, сводя брови.
– Ну да. – Я обхватила его пальцы.
– Ты уже говорила это! – бросила Америка.
– Не тебе.
– Нет, ты разговариваешь со мной! – закипела она. – Ты не увильнешь от этого разговора! Я тебе это еще припомню, слышишь? Никогда, никогда не прощу!
– Простишь.
– Ты! Да ты! Эбби, да ты просто вредина! Самая ужасная из лучших подруг!
Я засмеялась, заставив дернуться сидящего рядом Гриффина. Он сердито выдохнул через нос.
– Извините, – сказала я.
– Кто это? – фыркнула Америка.
– Гриффин, – непринужденно ответила я.
– Она закончила? – спросил он Трэвиса.
– Продолжай, – кивнул тот.
Гриффин улыбнулся и вернулся к работе. Все мое тело вновь напряглось.
– Что за Гриффин, черт побери? Дай угадаю! Ты пригласила на свадьбу какого-то незнакомца, а не лучшую подругу?
Я поморщилась, мучимая сразу ее пронзительным голосом и вонзающейся в мою кожу иглой.
– Нет, он не ходил на свадьбу, – сказала я, вбирая носом воздух.
Трэвис вздохнул и нервно поерзал на стуле, сжимая мою руку. Выглядел он несчастным. Я не смогла сдержать улыбки.
– Я должна это тебе, не забыл?
– Извини, – проговорил он взволнованным голосом. – Но вряд ли я смогу принять такое. – Он ослабил руку и посмотрел на Гриффина. – Поторопись, пожалуйста.
– Сам весь в тату – и не может пережить нанесение простейшей надписи на тело подружки. – Гриффин покачал головой. – Закончу через минуту, приятель.
Лицо Трэвиса стало суровым.
– Она мне не подружка, а жена.
– Ты делаешь татуировку? – Америка ахнула не менее пронзительно. – Эбби, что с тобой случилось? Отравилась дымом при пожаре?
