- Я как раз думал то же самое. Не потому ли говоришь, что тебе больше нравится моя квартира, что думаешь: я хотел бы жить там?
- Нет. Мы в чем-то переросли этот дом. Он был очень удобен для нас, когда дети были маленькими. А сейчас - я не знаю, у нас новый этап жизни, можно двигаться дальше. Здесь живут и печальные, и радостные воспоминания. А квартира... это новое, и, в конце концов, мы оформляли ее в соответствии с нашими общими вкусами. Нет, было бы здорово там жить! Она более новая, вид из нее не менее великолепный, чем здесь. Не нужно заниматься двором, близко к моему магазину - минут пятнадцать, и ты в центре Сент-Пола, там есть пляж, парк и...
- Бесс, меня не надо уговаривать, я буду страшно рад жить там, но есть еще один вопрос.
- Какой?
- А Рэнди?
Она положила руки на его грудь, погладила рубашку и сказала спокойно:
- Пора дать Рэнди свободу. Ты так не думаешь?
Майкл не ответил. По сути дела, он ведь сказал ей то же самое в тот самый вечер, когда Лиза заманила их к себе на квартиру.
- У него теперь есть работа, - продолжала Бесс. - Друзья. Ему пора стать самостоятельным.
- Ты уверена?
- Уверена.
- Меня волнует вот что. Родители считают, что должны одинаково любить своих детей, но это не всегда возможно. Кому-то из них мы нужны больше. Мне кажется, что Рэнди всегда будет больше нуждаться в нашей помощи, чем Лиза.
- Может, это и так, но я думаю, он все равно должен жить отдельно.
Они закрепили это решение поцелуем и по-прежнему стояли, прислонившись к машине. В гараж проникало полуденное солнце, шумел кондиционер, от ближайшей газонокосилки пахло бензином.
Майкл поднял голову, лицо его было безмятежным.
- На этот раз я не уйду, не дождавшись Рэнди, и мы поговорим с ним вместе.
- Согласна.
Бесс улыбнулась, обняла его и повернула к кухонной двери.
В доме звонил телефон. Бесс взяла трубку, совершенно не готовая в своей радостной безмятежности к голосу на другом конце провода.
- Миссис Куррен?
- Да.
- Это Дэни Скарфелли. Я играю вместе с Рэнди в оркестре. Послушайте. Я не хочу вас пугать, но с ним что-то случилось. Я думаю, что это серьезно. Его увозят на "скорой помощи" в больницу.
- Что? Авария, вы хотите сказать? - Полные ужаса глаза Бесс не отрывались от глаз Майкла.
- Нет. Мы просто играли, и вдруг он оказался на полу. Он говорит, что у него что-то с сердцем. Он попросил меня позвонить вам.
- Какая больница?
- В Стилуотере. Они уже уехали.
- Спасибо. - Она повесила трубку. - Рэнди. У него что-то с сердцем, его увезли на "скорой" в больницу.
- Поехали.
Он схватил ее за руку, и они выбежали к машине.
- Я поведу.
Всю дорогу они сидели окаменев от страха и не могли не думать: "Почему именно сейчас? Почему? Наша жизнь только стала налаживаться, и мы заслужили неомраченное счастье". Майкл не обращал внимания на светофоры и ограничения скорости. Вцепившись обеими руками в руль, он думал: "Я должен что-то сказать Бесс, коснуться ее плеч, погладить по голове". Но продолжал, как и она, молчать. Страх за сына подавлял все прочие чувства.
Сердце? Что может быть с сердцем у девятнадцатилетнего парня?
***
Они подъехали к больнице одновременно со "скорой" и успели лишь взглянуть на Рэнди, торопясь вслед за носилками, которые внесли через небольшой вестибюль в отделенную занавесом часть зала. Количество мгновенно появившегося медицинского персонала пугало. Они быстро перебрасывались профессиональными терминами. То, что все так спешили, не оставляло сомнений: речь шла о жизни и смерти. На Бесс и Майкла не обращали внимания, и они жались в стороне, взявшись за руки.
- Как давление?
- Восемьдесят на сто.
- Дыхание?
- Слабое.
- Аритмия?
- Сильная. Сердце бьется, как мешок с червями. Очень нерегулярно и быстро. Подсоединяем к машине.
На груди Рэнди уже было три наклейки. С руки свисала манжета аппарата, измеряющего давление. Кто-то уже подключил трубки к монитору. Глаза Рэнди были широко открыты, когда над ним наклонился доктор в белом.
- Рэнди, ты меня слышишь? Ты меня слышишь, Рэнди? Ты что-то принял?
Врач отодвинул веки Рэнди, изучая глазную периферию. Женщина в голубой маске сказала:
- Его родители здесь.
Доктор увидел Бесс и Майкла, поддерживающих друг друга:
- Вы его родители?
- Да, - ответил Майкл.
- Есть врожденный порок?
- Нет.
- Диабет?
- Нет.
- Расстройство движений?
- Нет.
- Он от чего-нибудь лечился?
- Насколько нам известно - нет.
- Кокаин?
- Не думаю. Иногда марихуана.
Сестра сказала:
- Давление падает.
На одной из машин прозвучал сигнал тревоги.
Доктор сложил пальцы в кулак и с силой ударил Рэнди по грудине.
Бесс вздрогнула и приложила руку ко рту. Ее охватил такой ужас, какого она никогда не испытывала. Ее сын умирал, а бригада врачей действовала так, как она видела только по телевизору.
Подбежал новый персонал, медсестра, техник, чтобы помочь снимать сигналы. Радиолог, анестезиолог, который ввел пару трубок в нос Рэнди, еще врач.
- Смажьте лопасти, - скомандовал он. - Придется применить дефибриллятор.
Бесс и Майкл сжали пальцы до побеления.
Сестра включила машину, взяла две педали на шнурах и чем-то смазала их. Врач скомандовал:
- Отступить.
Все сделали шаг назад. Сестра приложила педали к левой стороне груди Рэнди.
- Удар!
Сестра нажала сразу две кнопки. Тело Рэнди выгнулось дугой. Руки и ноги напряглись, а затем обмякли.
У Бесс вырвался тихий крик, она спрятала лицо на груди Майкла.
Кто-то сказал:
- Хорошо. Среагировал.
Сквозь слезы Бесс в ужасе смотрела на стол, не понимая, почему все это делается. Электрический разряд пропущен через тело ее сына, дорогое тело, которое когда-то было одним с ее собственным. "Пожалуйста, не надо! Не делайте этого больше!"
В комнате стало тихо. Все глаза устремились на зеленый экран и на ровную-ровную линию на нем.
"Боже мой, они убили его! Он мертв. Сердце не бьется!"
- Давай же, давай, - прошептал кто-то. Это был врач. Он ударил кулаком по матрасу. - Работай, черт возьми...
Строчка оставалась ровной.
Бесс и Майкл смотрели, сцепив руки, на монитор, пораженные тем, как быстро все это случилось.
По лицу Бесс текли слезы.
- Что же это? - прошептала она.
Но никто не ответил.
Зеленая строчка дрогнула.
Дрогнула снова, вздыбилась, как маленький холмик на пустынном горизонте. И вдруг пошла. Все в комнате с облегчением вздохнули.
- Ну вот, давай дальше, Рэнди, - сказал кто-то.
