– Вот видишь! – нетерпеливо подхватывает Венеция, но Люк и ухом не ведет.
Со следующего года они приступили к выпуску чековых книжек с обложками всех цветов радуги. Чутью Бекки любой позавидует. Она выдает идеи, как никто другой. Туда, где витают ее мысли, никому не добраться. Я счастливчик: иногда мне удается угнаться за ней. – Люк дарит мне теплый и ласковый взгляд. – Да, она не пропускает ни одного магазина. Совершает нелепые и безумные поступки. Но она умеет рассмешить меня. Учит меня жить и радоваться. И я люблю ее больше жизни.
– Я тоже тебя люблю, – бормочу я, чувствуя, что в горле встал ком.
– Прекрасно. – Венеция бледнеет. – Прекрасно, Люк! Если тебе нужна эта никчемная пустышка…
– Ни хрена ты не понимаешь, так что захлопни гребаную пасть! – Голос Люка звучит как пулеметная очередь. Мама уже открывает рот, чтобы упрекнуть Люка за неприличные выражения, но видит, как он разъярен, беспокойно ерзает и молчит. – В отличие от тебя, Бекки порядочный человек. – Он меряет Венецию презрительным взглядом. – Она смелая, но никого не расталкивает локтями, когда идет к цели. Без нее я не могу прожить и двух дней. Вы, наверное, знаете, что у моей компании сейчас неприятности… – Он смотрит на Сьюзи и маму.
– Неприятности? – ахает мама. – Какие? Бекки нам не говорила!
Люк удивленно переводит взгляд на меня:
– Бекки, неужели никому?
– Я чувствовала неладное, – признается Сьюзи. – Я знала. Все эти звонки, разговоры… Но она ни слова, что все дело в…
– Просто не хотела портить вам праздник. – Очутившись в центре внимания, я вспыхиваю. – Все вы так веселились… – Я умолкаю, вдруг сообразив, что и от Люка кое-что утаила. – Люк, это еще не все. Мы потеряли дом.
От этих слов меня накрывает волна мучительного разочарования. Не видать нам нашего чудесного семейного дома.
– Шутишь! – Потрясенный Люк меняется в лице.
– Его продали другим. Но мы как-нибудь справимся! – Беспечная улыбка удается мне чудом. – Можем снять квартиру. Я уже смотрела в сети, найти съемное жилье – раз плюнуть!
– Бекки… – В его глазах я вижу то же самое разочарование. – Наши мечты рухнули.
Я смаргиваю слезы.
– Знаю. Ничего, выдержим, Люк.
– О, Бекки! – Сьюзи тоже чуть не плачет. – Забирайте наш шотландский замок! Мы там все равно не бываем.
– Сьюзи, не глупи. – Несмотря ни на что, меня так и подмывает захихикать.
– Поживите у нас, детка! – подхватывает мама. – Зачем вам чужая грязная квартира! А вы, юная леди… – с розовым от возмущения лицом она поворачивается к Венеции, – как вы посмели расстроить мою дочь, когда она рожает!
Ой.
Про роды-то я и забыла.
– Боже! – Сьюзи зажимает рот ладонью. – Бекки, и ты даже не пикнула! Потрясающе!
– Дорогая, ты самая-самая, – почти благоговейно произносит Люк. – Столько волнений вдобавок к родам!
– Да пустяки… Ничего особенного. – Я старательно изображаю скромность. – Подумаешь!
– Не пустяки, а настоящий подвиг, верно? – обращается Люк к стажеркам.
– Она удивительная, – соглашается Пола, которая с разинутым ртом слушала перепалку с Венецией. – Поэтому мы все наблюдаем за ней.
– Удивительная, говорите? – вдруг подает голос Венеция. Она подходит поближе и оглядывает меня прищуренными глазами. – Бекки, когда была последняя схватка?
– Э-э… – На меня нападает кашель. – Да вот сейчас… Только что…
– Она сайентолог, – сообщает Пола. – Поэтому переносит боль молча. Так интересно!
– Сайентолог? – повторяет Люк.
– Это мое новое хобби, – поясняю я. – Разве я не говорила?
– Про сайентологию ты мне никогда не рассказывала! – удивляется Сьюзи.
– Сайентологи – это муниты, что ли? – Мама тревожно переглядывается с Люком. – Бекки связалась с мунитами?
– Все ясно. – У Венеции в глазах появляется злорадный блеск. – Дай-ка я тебя осмотрю, Бекки. Может, уже пора принимать ребенка!
Я отшатываюсь. Ни за что не дамся ей, лучше сразу умереть!
– Не надо стесняться. – Венеция надвигается на меня, я в панике переползаю на другую сторону кровати.
– Какая подвижность! – восхищается кто-то из стажерок.
– Подожди, Бекки…
– Отстань! Не трогай меня! – Я хватаю маску и делаю несколько вдохов. Уже лучше. Надо обязательно завести такую дома.
– А вот и мы! – Дверь распахивается, и в палату вваливается Дэнни, за которым следует Джесс. – Мы ничего не пропустили?
Джесс в футболке «Она мамуля-красотуля, и мы ее любим», точно такой же, как у Сьюзи, а Дэнни вырядился в голубую кашемировую майку, на которой спереди отчетливо виднеется надпись цвета хаки «Она рыжая стерва, и я ее ненавижу».
– А где ребенок? – Дэнни с любопытством оглядывает палату, где царит напряженное молчание. Вдруг он замечает Венецию. – Эй, а кто звал сюда Круэллу де Венецию?
Люк во все глаза смотрит на слоган на животе Дэнни и вдруг взрывается хохотом.
– Сборище инфантилов, – почти выплевывает Венеция, которая тоже успела прочитать надпись. – Все до единого. Если маленькая мисс Бекки рожает, то я…
– Ой! – вдруг вскрикиваю я. – Ой! Из меня течет!
Боже, какие кошмарные ощущения! Будто внутри что-то лопнуло – р-раз, и я уже стою в луже. И сдержаться невозможно.
– Иисусе! – Дэнни прикрывает глаза. – Перебор с информацией. – Он подхватывает Джесс под локоток: – А пойдем-ка выпьем, Джесс!
– Воды отошли, – объясняет озадаченная Пола. – А я думала, это еще вчера было.
– Так то могли быть передние воды, – подает голос другая стажерка, типичная отличница с виду, и довольно добавляет: – А эти – задние.
Я в шоке. У меня отошли воды.
Это же значит… что я рожаю.
В самом деле рожаю, по-настоящему.
Аа-ах. Боже мой. У нас будет ребенок!
– Люк! – В страхе я вцепляюсь в него. – Начинается!
– Знаю, дорогая. – Люк гладит меня по голове. – И ты держишься прекрасно…
– Да нет же! – вскрикиваю я. – Ты не понимаешь!..
Я вдруг замираю, не дыша. Что это было?
Как будто мой живот сжали раз, другой, а потом так сильно, что я чуть было не потребовала отпустить немедленно.
Это и есть схватки?
– Люк… Знаешь, я не уверена, что смогу…
Все повторяется, только еще сильнее, и я еле дышу, цепляясь за руку Люка.
– Все будет хорошо. Ты справишься. – Он ритмично поглаживает мне спину. – Доктор Мозгли уже едет. А рыжая стерва сейчас уйдет. Верно, Венеция? – На нее Люк не смотрит.
Кажется, прошло. Невидимые тиски разжались. Но я уже знаю: сейчас все повторится, как в страшном кино про улицу Вязов.
– Пожалуй, я все-таки не откажусь от эпидурала, – бормочу я. – Только поскорее.
– Конечно! – подхватывается Пола. – Сейчас же вызову анестезиолога. Вы так хорошо и так долго терпели, Бекки!
