Делани притискивалась к нему так тесно, что между ними невозможно было бы всунуть даже лист бумаги.
Она уткнулась носом в грудь Кайла, крепко обхватив за талию. Дрожа от озноба, словно находилась не в тропиках, а в Арктике, она была благодарна его сильным надежным рукам.
— Где ты научилась так драться, дикарочка?
— В б-балетной школе. — Черт, никак не получалось перестать трястись.
Кайл погладил ее по спине, и она, закрыв глаза, привалилась к нему, черпая силы из его бездонных запасов.
Через несколько секунд Делани заставила себя отстраниться, чтобы проверить, как там Лорен, и тихо сказала:
— Пора идти дальше.
Несколько вертолетов, отмеченных логотипом с головой кобры, ждали своего часа на небольшой взлетно-посадочной полосе за асиендой. Выбрав один, Кайл открыл багажный отсек.
— Устрой Лорен поудобнее, — велел он Дару, не глядя на Делани. — Пойду схожу за деталями, что умыкнул позавчера. Скоро буду. — Он зашагал по утоптанной земле к зарослям на склоне.
Убрав волосы с глаз, Делани проводила его взглядом и повернулась, чтобы помочь Дару погрузить Лорен в вертолет.
— Он до глупости тебя любит, — сказал Дар, забираясь в салон и усаживаясь рядом с Лорен.
Делани последовала за ним. Вертолет все утро простоял на солнцепеке, и внутри было жарко как в печке. Хотя он ничуть не походил на тот, на котором они с Кайлом летали в Сан-Кристобаль, на Делани тут же нахлынули воспоминания, от которых рвалось сердце. Она усилием воли выкинула их из головы и, отыскав плед, свернула его, чтобы подложить Лорен под голову.
— Я приехала на Искьердо, чтобы найти сестру, — упрямо процедила Делани, поправляя волосы Лорен. — И сделала это. А теперь мы едем домой.
— А что насчет Кайла?
— Лорен нуждается во мне.
Дар мотнул головой в сторону возвращавшегося из леса Кайла.
— А он, думаешь, в тебе не нуждается?
— Слушай, — устало сказала Делани, — не хочу грубить, когда ты вытаскиваешь нас отсюда, но что я думаю о Кайле — не твое дело.
— Значит, ты полетишь в Монтану?
— Я полечу туда, где моей сестре будет лучше всего.
— Она летит в Монтану.
— Значит, и я туда же вместе с ней.
Делани бросила тяжелый взгляд на приставучего незнакомца со шрамом, которому, видимо, взбрело в голову, будто он имеет право делать с ее младшей сестрой все, что заблагорассудится.
Потом она переключилась на Кайла, который с коробками в руках подходил к вертолету. Должно быть, в лесу он выбросил грязную рубашку. Светло-бежевая майка подчеркивала широкую грудь и мускулистые плечи. Делани не могла оторвать от него глаз, пока он приближался. Сидя в кресле, она находилась как раз вровень с ним — глаза в глаза.
Мышцы под загорелой кожей забугрились, когда Кайл поставил коробки за вторым рядом сидений.
— Чистая вода, фруктовый сок и вся еда, какую удалось найти. — Он обращался исключительно к Дару. — Сейчас только детали на место верну…
— Давай я сам. — Дар вскочил, забрал испачканные соляркой железяки и исчез из виду.
— Лучше пристегнись, дикарочка.
— Да, наверное, я так и сделаю. — Делани начала шарить между сидениями, но вдруг передумала. — Нет, лучше разомну ноги, пока еще можно. — Она развернулась, села на пол у дверного проема, где стоял Кайл, и свесила ноги, готовая спрыгнуть. Он обнял ее за талию и поставил перед собой.
— Спасибо, что позволил мне самой разобраться с Изабеллой. — Она скривилась. — Вышло куда трагичнее, чем я ожидала, но, по правде говоря, она получила по заслугам.
— Согласен. Ты как, в порядке? Симптомов отравления не ощущаешь?
— Она блефовала, когда запугивала ядом на острие.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что этим самым ножом я в убежище чистила апельсин. И когда Изабелла махнула лезвием перед моим носом, я учуяла цитрусовый запах.
— Жаль, что я тогда этого не знал. — Кайл на секунду отвел взгляд и снова посмотрел на нее. — Ей-богу, я жутко испугался.
На его лицо падала тень от лопасти, а Делани отчаянно хотелось увидеть его глаза. Повисла долгая пауза. Делани переполняли чувства.
Кайл прищурился.
— Летишь в Монтану, дикарочка?
— Да, — подтвердила она, и сердце вновь болезненно сжалось.
Она не представляла, как признаться ему в том, что сама только начала осознавать. Дар чем-то гремел, ковыряясь в моторе. Совсем рядом взлетал транспортный вертолет. Кто-то вдалеке выкрикивал приказы. Светило солнце.
В отчаянии Делани оглянулась, чтобы посмотреть на все еще лежавшую без сознания сестру.
— С ней все будет хорошо, — тихо заверил Кайл.
— Твои слова да богу в уши.
— Пока будешь там с ней, пусть хирург позаботится о твоей щиколотке.
— Хорошо.
— Вот. — Кайл что-то достал из заднего кармана брюк и взял Делани за руку. — Продай их, когда вернешься домой. Обеспечишь себе неплохую подушку безопасности. — Он разжал кулак и вложил ей в ладонь три золотые ожерелья.
Делани инстинктивно поморщилась.
— Везти вот эту гадость домой? Ну уж нет.
Кайл согнул ее пальцы поверх теплого золота.
— Это часть справедливого воздаяния. Распорядись вырученными деньгами с пользой.
Делани неохотно сунула ожерелья себе в карман. Это наименьшая из ее проблем. Затем подозрительно посмотрела на Кайла.
— Почему ты мне их да… — О Боже, нет! — Ты что же, не летишь с нами?
— Нет, я задержусь тут на денек-другой. Нужно закончить кое-какие дела.
— Но я думала…
Он покачал головой, и она сглотнула. Во рту неожиданно пересохло.
— Оставайся со мной, дикарочка. — Кайл старательно ее не касался. — Я полностью доверяю Дару. Пусть он отвезет Лорен в нашу больницу, где ей наверняка помогут. Сомневаюсь, что тебе разрешат ее навещать до тех пор, пока ее состояние не стабилизируется. А на это может уйти не одна неделя…
— Зато я буду рядом… Господи, Кайл. — Каким-то чудом ее голос не сорвался. — Пожалуйста, не заставляй меня выбирать.
— Я никогда тебя ни к чему не принуждал, Делани, — устало сказал он.
— Я — все, что у нее есть.
Он печально вздохнул.
— Угу. Знаю.
Он потянулся к ней и едва не дотронулся до щеки. Делани хотелось, чтобы его ладонь легла ей на щеку и там и осталась. Чтобы он стоял достаточно близко, позволяя ей вдыхать его запах и смотреть в светло-зеленые глаза.
Кайл сунул руки в карманы.
— Значит, это прощание, — прошептала она.
— Да. — Он отвел взгляд, явно не увидев в ее лице того, что искал. — Прощай, дикарочка.
Делани с трудом дышала, глаза горели от невыплаканных слез.
