Костя зашел в кабинет следователя и поздоровался.
— Здравствуйте. Звали?
— Хорошо, что ты пришел. Проходи.
Костя прошел в глубь кабинета и сел к столу.
— Тут меня некоторые факты очень заинтересовали. Я поговорил кое с кем, сопоставил кое-что в свете новой информации. И мне сразу стали ясны твои мотивы.
Костя попытался разыграть непонимание:
— Какие еще мотивы?
Следователь посмотрел на него в упор и медленно сказал:
— Мотивы твоего покушения на жизнь Леши, Константин.
Костя, застыв, посмотрел на следователя и не совсем уверенно спросил:
— А с чего вы взяли, что я покушался на Лешкину жизнь?! Ведь он — мой брат!
— Факты это подтверждают.
— Ах, факты?! Ну так арестуйте меня! Наденьте наручники, посадите в тюрьму, — с вызовом сказал Костя.
— Так и сделаю, когда будет достаточно доказательств, — спокойно пообещал ему следователь.
Костя, видя, что такое поведение не приносит ничего хорошего, начал разыгрывать отчаянье.
— Но я не имею никакого отношения к аварии! Я уже просто не знаю, что и говорить в свою защиту.
— Ты сам даешь повод тебя подозревать! Бегаешь от меня, темнишь.
— Если вы не верите в мою непричастность, обыщите дом, аптеку. Проверьте все мои записи. Вы убедитесь, что ошибаетесь!
Следователь в ответ на эту реплику лишь пожал плечами, а Костя продолжал:
— Честно говоря, я уже устал от этих подозрений. И сам хочу, чтобы вы поскорее нашли виновного. Я даже готов всячески помогать в этом следствию! — решительно подытожил Костя.
Следователь посмотрел на Костю и ничего не ответил.
* * *
Таисия не ожидала, что Буравин вернется домой так рано.
— Витя, ты? — удивилась она. — А я не ждала тебя так рано, обед еще не готов.
— Знаю, что не ждала. Катя дома?
— Они с Зосей пошли в теннис играть.
— Отлично.
Буравин направился к выходу из гостиной и дальше, в Катину комнату.
— Витя, ты куда? — семенила за ним Таисия.
— В Катину комнату.
— Зачем? Витя, постой! Что тебе там надо? Буравин решительно зашел в комнату Кати, следом за ним забежала Таисия. Буравин подошел к компьютеру, молча включил его. Испуганная Таисия пыталась его остановить.
— Витя, что ты делаешь? Это — Катин компьютер. Она терпеть не может, когда без нее включают…
Буравин, игнорируя реплику Таисии, открыл список последних файлов. Таисия кинулась к компьютеру, пытаясь оттеснить Буравина.
— Витя, выключи! Мне Катя приказала, чтобы компьютер не трогали! Она там секреты свои писала!
Буравин молча отодвинул Таисию и открыл один из файлов. Вверху документа было крупно написано: «Уважаемый господин Самойлов…» И дальше шел текст анонимки. Буравин пробежал его глазами и медленно повернулся к Таисии. Посмотрев на нее в упор, он показал на экран.
— Что это такое? Таисия отвела взгляд.
— Ты ничего не хочешь мне объяснить? — настаивал Буравин.
Таисия не отвечала.
— Ладно. Кстати, на будущее: если набираешь на компьютере текст письма с подленьким содержанием, стирай его после того, как распечатаешь!
Буравин закрыл файл, а потом начал остервенело бить по кнопкам клавиатуры.
— Что ты делаешь? — подбежала к нему Таисия. Буравин повернулся к ней:
— Удаляю эту… эту грязь! Или ты хочешь, чтобы Катя прочитала твои сочинения? Я так и знал, что это ты. Ну, и что? Получила свое? Довольна?! Чего ты хотела добиться этим письмом? — Буравин стоял напротив Таисии и сверлил ее взглядом.
Таисия поджала губы, а потом перешла в наступление.
— Я — твоя жена, и я устала терпеть все это!
— Что это? Объясни, пожалуйста!
— Твои отношения на стороне! Я хотела, чтобы Борис принял меры!
— Какие меры? Что за идиотские анонимки?
— Я была бы идиоткой, если бы молчала. Но я не мебель в твоем доме, а живой человек!
— Это не оправдание!
— Ошибаешься! Моему поступку есть масса оправданий! И первое — мне надоело, что об меня вытирают ноги!
— Хватит ломать комедию! Кто об тебя вытирает ноги?
— Ты и Полина! Кто дал вам право меня мучить?
— Ты сгущаешь краски.
— Хватит врать! Ты врешь даже самому себе!
— Я тебе не вру, Тая! Я тебе всегда все говорил честно!
— Ты делаешь вид, что никто ничего не замечает. Но это не так! У вас обоих есть семьи. И обе эти семьи обмануты!
— Сколько можно повторять, что между мною и Полиной ничего нет! У тебя уже просто какая-то мания!
— Не надо делать из меня полную дуру! Я двадцать лет терплю обман и хочу положить конец этому!
Таисия с вызовом уставилась на Буравина. Он отвел глаза, но потом собрался с мыслями и посмотрел на жену в упор.
— Значит, ты действительно хочешь положить всему конец?
— Да. Хочу.
Размышление Буравина длилось ровно секунду.
— Отлично! Я тоже. Наконец-то мы договорились, — и Буравин порывисто направился к выходу. Встревоженная Таисия побежала за ним.
— Витя! Ты куда? Подожди…
— Отстань.
— Что ты хочешь сделать?
Буравин, не отвечая, вышел из комнаты.
* * *
Яков пришел к смотрителю и с порога спросил:
— Ты помнишь наш разговор об инвалиде?
— О том, который с корабля свалился? — уточнил смотритель.
— Да. Очень удачно он упал. Как раз после его падения мои камешки и пропали.
— Было такое предположение… Одного я не могу понять: как инвалид, который чуть не утонул, мог такое провернуть?
— Выяснилось одно обстоятельство: Леша больше не инвалид. Он уже самостоятельно ходит.
— Так быстро выздоровел? — удивился смотритель.
— Разумеется, нет. Напрашивается простой вывод: инвалидности просто не было. Болезнь — это трюк, игра. Чтобы отвести от себя подозрения.
— Вот это да! Вот хитрый гаденыш! И что с ним теперь делать? — потрясенно спросил смотритель.
— Берите его и трясите, пока не расколется.
— До упора?
— Пока не вернет нам наши бриллианты, — кивнул Яков.
* * *
Ксюха работала в аппаратной дискотеки, когда к ней забежал взволнованный Женя.
— Ксюша! — с порога радостно крикнул он. Ксюха бросилась к Жене и порывисто обняла его.
— Женька! Я так соскучилась! — воскликнула она. — Я скоро заканчиваю, куда пойдем?
Женя виновато посмотрел на Ксюху и смущенно, с сожалением объяснил:
— Ксюш, я вообще-то попрощаться пришел! Ксюха, не понимая, с удивлением в глазах отстранилась от Жени. Он продолжал:
— Меня восстановили в должности. Я в рейс ухожу.
— Как уходишь? Когда? — разочарованно спросила Ксюха.
— Завтра.
— Завтра? Но… я не хочу с тобой расставаться!
— Я тоже. Но этот рейс для меня очень важен: я первый раз пойду стармехом.
