— Я… не предполагала, что влюблюсь в тебя. Я не знала, что полюблю тебя. Всё то дерьмо, которое ты задумал насчёт нас, не работает. Я не сразу влюбилась в тебя. Я не сразу поняла, что ты другой. Мне потребовалось время для этого. Я пыталась ненавидеть тебя. Пыталась просто использовать тебя, но я влюбилась. Это так глупо. Я знаю, что это глупо! Прости меня, Слэйн! Пожалуйста, прости меня, — горько плачу, закрывая лицо руками.
— Мне казалось, что я всё делаю правильно. Никого в этом мире не осталось рядом со мной из-за твоего отца. Он испортил жизнь всем. Он убил всех. Он убил моего отца, а после его смерти всё пошло через задницу. Мама не смогла жить без него и забрала с собой моего брата, бросив меня этому ублюдку, который только и ждал этого момента. Я не врала об этом. Не врала. И я ему тоже отомстила. Я передала все видеозаписи его руководству два года назад. Его уволили. Его осудили. Больше я о нём ничего не слышала, я надеюсь, что он гниёт в тюрьме. Я не хороший, человек, я ужасный человек и я об этом знаю. Но ты сделал меня лучше. Я раскаиваюсь, Слэйн. Раскаиваюсь. Прости… и ты, Каван, прости. Я готова к смерти. Если это поможет вам, если это спасёт вас обоих и всех людей, которые работают здесь, то я готова. Я не боюсь. Я должна ответить за свои ошибки. Должна. И моё настоящее имя Энрика Кэйли Иде, — поднимаю голову, судорожно выдыхая.
Слэйн смотрит на меня так безразлично, словно я пустое место. Я вижу только пустоту и там нет боли, отчаяния, разочарования. Ничего. Я убила его. Я знаю, что сделала с ним что-то страшное. Это причиняет мне боль. Только это, а не то, что я делала в прошлом. Я шла с ним бок о бок, отдавая себя полностью, чтобы этот момент не уничтожил его. Но он наступил слишком рано. Меня подставили. Я не знала, что Лиам богат и его конкурент. Меня тоже использовали, ведь мои мозги заплыли от жажды отомстить. Я была дурой. Я была тупой дурой, как и все остальные. Но за ту боль, которую я причинила Слэйну, я никогда не смогу себя простить. Никогда. Я пережить это не смогу. Я всегда буду помнить эти безжизненные слишком светло-серые глаза, в которых больше нет никакой жизненной искры.
Каван поднимает руку, наставляя на меня пистолет. Горько хмыкаю и качаю головой.
— Ты прав, я это заслужила. Стреляй, я не против. Стреляй, потому что мне не жаль, что твоя сестра мертва. Мне не жаль, потому что она заслужила этого не меньше, чем я. Она не пыталась исправить свои ошибки, она в них утонула. Я не лучше её, но и не хуже. Когда я поняла свою ошибку, я старалась помочь и больше выгоды от меня ты получишь, если оставишь в живых. Я могу рассказать про то, как всё это происходило. Про всё в деталях и я могу помочь не дать потерять компанию. Я могу и хочу, но ты можешь убить меня, я не убегу, — вскидываю гордо подбородок, хотя дуло пистолета меня пугает. Оно тёмное. Оно опасное. Но разве я уже не всё потеряла, чтобы бояться смерти? Всё. Я потеряла Слэйна. Я потеряла возможность знать, что он будет жить. Я всё уничтожила.
На плечо Кавана ложится ладонь Слэйна.
— Уходи. Убирайся из моей жизни, — он смотрит на Кавана, но его слова обращены ко мне.
— Слэйн, пожалуйста, — шепчу я. — Пожалуйста, дай мне помочь.
— Уходи. А ты не трогай её. Я не хочу, чтобы твои руки были покрыты кровью. Она того не стоит. Она не стоит вины и грехов. Она не стоит самоуничижения. Всё кончено, Каван, — надтреснуто говорит Слэйн. Каван бледнеет и опускает оружие.
— Нет, ты не можешь. Мы же столько сил отдали. Мы…
— Всё кончено. Позвони Конору и сообщи, что я согласен на любые условия. Я объявляю себя банкротом, — в моей груди словно взрывается что-то стеклянное и эти осколки впиваются в мои вены, причиняя невыносимую боль.
— Нет. Слэйн, нет. Нет, — мотаю головой, не веря своим ушам.
— Передай ребятам, чтобы они проводили её в мой дом. Она должна собрать вещи. Я не хочу её больше видеть. Никогда, — Слэйн говорит так, как будто меня нет. Но я здесь. Я здесь!
Каван медленно кивает ему и с болью смотрит на Слэйна. А потом… потом Слэйн направляется к двери мимо меня. Он смотрит в одну точку. Он разбит. Я не позволю.
— Слэйн, послушай, — я хватаю его за руку и поворачиваю к себе.
— Послушай меня, — я глажу ладонями его лицо, а по моим щекам текут слёзы. Он вроде бы смотрит на меня, но не видит меня. Его глаза настолько пугают меня, что я схожу с ума от страха за него.
— Нет, ты должен бороться. Слышишь? Хочешь… хочешь, я признаюсь во всём на телевидении. Я скажу это любому. Я возьму всю вину на себя. Я виновата, слышишь? Слэйн? Я виновата. Я. Не ты, не эти люди, это я. Я ошиблась. Я подставила тебя. Мне жаль… мне так жаль, клянусь, Слэйн. Мне безумно больно видеть тебя таким. Не бросай свою компанию. Не позволяй ему сломать тебя. Мне не позволяй. Это ничего не значит. Не значит… умоляю тебя, Слэйн, твоё сердце бьётся. Оно бьётся… пожалуйста, дай мне всё исправить. Я прошу тебя, — я глажу его лицо. Я бегаю по нему пальцами. Я целую его в сухие губы. А он не двигается. Он как робот, которого отключили.
— Слэйн, я люблю тебя. Я не вру тебе… я хотела рассказать сегодня. Я… прости меня. Пожалуйста, не делай этого с собой из-за меня. Я того не стою, ты прав. Я дерьмо, а ты хороший. Хочешь, я умру? Хочешь? Я сделаю всё, что ты хочешь, только не отказывайся от будущего, только не уходи. Давай, всё решим. Слэйн…
— Отвали уже от него, — рыча, меня за талию хватает Каван и отрывает от Слэйна. А он просто идёт дальше. Одинокая фигура Слэйна в пустом и тихом коридоре делает меня сумасшедшей.
— Слэйн! Пожалуйста! Слэйн! — Я кричу, вырываясь из рук Кавана, но он крепко держит меня.
— Слэйн! Не бросай их! Не убивай себя! Слэйн! Я умоляю тебя! Слэйн! — Визжа, захлёбываюсь слезами, наблюдая, как он уходит. Один. Уходит, полностью разрушенный болью предательства из-за меня.
— Я не хотела… клянусь, я не хотела… не хотела. Я люблю тебя. Я никогда не хотела, чтобы тебе было больно. Никогда, — шепчу я. Каван отпускает меня, и я падаю на колени. Из моего горла вырывается крик из-за несправедливости.
— Я просто хотела отомстить за смерть моей семьи… твоему отцу. Не тебе… я ошиблась… прости меня… прости меня… я остановилась, когда узнала тебя. Я остановилась… моя цель была не дать тебе снова испытать боль… прости меня… Слэйн, только не уничтожай себя. Твоё сердце… оно же красивое… оно бьётся…
— Хватит этого цирка, сука. Ты сделала это с ним. Ты. Тебе ни хрена не жаль, — меня грубо за руку тянет Каван. Я не могу стоять. Ноги не держат меня.
— Ты это сделала с ним снова. Я знал. Я, чёрт возьми, знал, что моя сестра не врала. Она говорила, что ты заодно с ней. Она говорила, но Слэйн верил в твою честность. Он верил тебе…
— Пожалуйста, хватит, — умоляю я. Каван встряхивает меня за плечи.
— Это ты с ним сделала. Я столько трудов вложил в то, чтобы он хотя бы двигался и жил. Немного, но жил. А ты всё уничтожила. Ты его уничтожила настолько, что он даже не даст отомстить тебе. Он тебя отпустит, потому что не сможет причинить тебе боль такую, какую ты причинила ему…
— Хватит, — я реву, поднимая голову к потолку. Каван на живую забивает в моё сердце гвозди. Это больно… это невыносимо, и я понимаю маму, почему она не смогла жить дальше. Любовь — это больно. А потеря её — это смерть.
— Ты предала его. Если бы ты сказала раньше. Если бы не играла с ним. Мы бы что-нибудь придумали. Я бы придумал. Я бы подготовился к этому. Я бы защитил всё, ради чего он жил. Он жил своей работой. Она помогала ему. А ты всё уничтожила. Сука. И знаешь, я и пальцем тебя не трону. Ты будешь жить. Ты будешь помнить, что сделала с ним. Ты будешь жить в этом аду каждый грёбаный день, и ты свалишь отсюда. Если не хочешь, чтобы он умер, ты свалишь из этой страны и никогда не вернёшься.
— Я уеду… уеду… только хватит… думаешь, мне не больно? — Кричу я, захлёбываясь слезами. — Мне больно! Больно! Я не хотела! Сначала хотела, а потом… нет… я знаю, что сделала. Ты прав, я никогда себя не прощу. И виноват только его отец. Только он! Если бы он не убил моего папу! Если бы он не заставлял Слэйна быть его марионеткой! Если бы! Этих если бы у меня сотня! Но я не хочу, чтобы Слэйн страдал… не хочу… пусть, мне никто не верит, но я хочу помочь. Забери меня.
