– Сакура, я не могу снова потерять тебя, – тихо сказала Фрэнсин. – Если понадобится, я заплачу ему даже больше, чем он требует.
Сакура покачала головой:
– Нет, он не возьмет лишних денег. Вы не знаете его дикой натуры. Если я не приеду к нему с извинениями, он убьет моего сына.
– Нам всем придется ехать туда, – решил Манро. – Дело ведь не только в генерале, но также и в. Макфаддене и всей его шайке. Сакура слишком много знает и именно поэтому представляет для них опасность. Думаю, что убрать ее в присутствии трех иностранных граждан им будет намного сложнее.
– Но ее осведомленность может оказаться и чрезвычайно эффективным оружием, – возразил Клайв. – Она ведь может сделать заявление для прессы, в котором подробно изложит «наркозависимость» между ЦРУ и Джей Ханом. А мы оставим это заявление у надежного адвоката и договоримся о том, что, если кто-либо из нас не вернется из Лаоса, адвокат передаст этот материал в прессу вместе с дополнительными подробностями об исчезновении людей. Полагаю, все это нужно доходчиво и заблаговременно объяснить генералу, чтобы у него была возможность подумать и принять правильное решение.
В комнате наступила тишина. Фрэнсин, сидя с закрытыми глазами, думала над предложением Клайва. Неожиданно ей пришла в голову странная мысль, что всю последнюю неделю она жила в каком-то нереальном мире, словно в давно забытом фильме, где в качестве героев выступают наркоторговцы, бандиты, партизаны, агенты ЦРУ и еще черт знает кто. А они все оказались в роли жертв, которых сама судьба свела вместе и теперь требует от них разумных и решительных действий.
– Ну ладно, – наконец нарушила она тишину, – пусть будет так. Мы поедем туда все вместе.
Клэй Манро проснулся мгновенно, как дикий зверь, почуявший опасность. Он бесшумно подошел к балкону и увидел изящную фигуру Сакуры, склонившуюся над перилами.
– Что ты здесь делаешь, черт возьми?
– Смотрю на огни города, – спокойно ответила девушка, совсем не удивившись его внезапному появлению.
Внизу зазвучала сирена машины «скорой помощи» и засверкали разноцветные огоньки мигалки.
– Который час?
– Пять. Почему ты не спишь?
– Не могу уснуть. Они все еще говорят.
– Фрэнсин и Клайв?
– Да, они проговорили всю ночь.
– Ничего удивительного, они старые друзья и старые любовники. Думаю, им есть что сказать друг другу.
– У меня никогда не будет человека, с которым я могла бы проболтать всю ночь напролет, – вздохнула Сакура, глядя вниз. – Я даже десяти минут не смогла бы заполнить нормальным разговором.
– Ты ошибаешься, Сакура, – постарался успокоить ее Клэй. – Ты прожила такую жизнь, что теперь целый год можешь рассказывать о ней, ни разу не повторяясь.
Она покачала головой:
– Нет, я не могу говорить о своей жизни так, как это делают другие женщины. Иногда мне хочется что-то рассказать о себе, но я не нахожу в себе сил сделать это.
Манро взял ее за руку:
– Отойди от перил, Сакура.
– Почему?
– Потому что они слишком низкие.
– Ты боишься, что я прыгну вниз? – Она грустно улыбнулась. – Как тогда в больнице?
– Но ведь ты действительно хотела прыгнуть, разве нет?
– Возможно.
– Именно поэтому и прощу тебя отойти от перил. – Он еще крепче сжал ее руку, а она накрыла ее ладонью другой руки.
– Ты любишь Фрэнсин, Клэй?
Тот ошарашено посмотрел на нее:
– Ты что, спятила?
– Я имею в виду не секс, а настоящее, глубокое чувство.
– Она платит мне за мою работу, вот и все.
– Нет, Клэй, ты любишь ее, и она знает об этом.
Клэй надолго замолчал, глядя на огни города.
– Ока особенная женщина.
– Я тоже особенная, Клэй.
– В этом нет никаких сомнений, – с улыбкой сказал он.
– Значит, ты на моей стороне?
– Я всегда был на твоей стороне.
– Нет, Клэй, ты всегда поддерживал Фрэнсин.
– Не рассчитывай на то, что я откажусь поддерживать Фрэнсин и перейду на твою сторону, – нахмурился он. – Но она хочет помочь тебе, и здесь я целиком на твоей стороне.
– Ради нее? А я для тебя пустое место?
Клэй нервно передернулся.
– Чего ты добиваешься от меня, Сакура? – наконец сформулировал он вопрос, давно занимавший его мысли.
– Хочу знать, испытываешь ли ты те же чувства, что и я.
– Насчет чего? – спросил он, уже прекрасно зная ответ.
– Иногда твои глаза становятся янтарными, как у льва, – прошептала Сакура, глядя на него. – А когда я встречаюсь с тобой взглядом, мне порой кажется, что ты готов меня проглотить.
– Мне велено не спускать с тебя глаз, – уклончиво ответил он. – Тем более что я никогда не знаю, чего можно от тебя ожидать в следующую минуту.
– А разве это плохо? – Она кокетливо посмотрела на него снизу вверх.
Он с тоской подумал, что, если эта история закончится благополучно, Фрэнсин спрячет ее за непробиваемой стеной богатства и роскоши и он больше никогда ее не увидит.
– Тебе следует вернуться в комнату и лечь в постель.
– А ты не хочешь пойти со мной?
– Нам всем не мешало бы вздремнуть пару часиков. – Он смутился и, чтобы скрыть это, посмотрел на часы.
Сакура тихо засмеялась:
– Ты боишься меня, Клэй!
– С чего ты взяла? – удивился он.
– Да-да, я знаю. Ты боишься меня с того самого момента, когда увидел меня с ножом в руке. – Ее глаза заблестели от гордости. – Ты сразу понял, что я не шучу и могу запросто ударить тебя. Конечно, ты был уверен, что так или иначе справишься со мной, но ни минуты не сомневался, что я буду сражаться до конца и наделаю в тебе много дырок. Или я ошибаюсь?
Клэй улыбнулся:
– Нет, так все и было.
– А сейчас у меня нет ножа, но ты все равно боишься меня. Почему, Клэй?
– Потому что ты можешь навредить себе.
– Выпрыгнув с балкона?
– И другими способами тоже.
– Знаешь, я до сих пор помню, как покончил с собой Томодзуки, – тихо сказала она, продолжая наблюдать за ночной жизнью города. – Эта боль не отпускает меня ни на минуту, это мои черные слезы. С тех пор я часто думала о том, что пора свести счеты с жизнью, чтобы не видеть окружающую меня мерзость.
– Нет, Сакура, ты должна преодолеть все трудности и жить. – Он прижал ее к себе.
– Ты действительно так считаешь? – с надеждой спросила она, посмотрев ему в глаза. – Однажды в Сайгоне со мной случилось такое, что я чуть было не последовала примеру Томодзуки.
– Почему же ты этого не сделала?
– Я уже готова была это сделать, даже разговаривала с ним, когда оставалась одна, и уже попрощалась с ним, но потом что-то меня остановило. Думаю, это был самый банальный материнский инстинкт. Так что не волнуйся, Клэй, со мной ничего не случится. Сейчас мне нужно во что бы то ни стало спасти сына.
