Его жест так естественен, в нем нет никакого расчета: его рука просто скользит по моей талии, и он притягивает меня к себе, пока мы идем по траве к террасе.
Дома никто не говорит ни слова, только Карен смотрит на нас с беспокойством. Ее ладонь покоится на руке мужа, который, наклонившись, тихо разговаривает с Лэндоном, снова сидящим за обеденным столом. Софии не видно, наверное, ушла после того, как кончился скандал. И разве можно ее за это винить?
– Как ты? – Карен переключает внимание на Хардина, когда тот проходит мимо.
Лэндон поднимает голову одновременно с Кеном, и я толкаю Хардина локтем.
– Кто, я? – спрашивает он, сбитый с толку, и останавливается перед лестницей. Я врезаюсь в него.
– Да, милый, ты в порядке? – уточняет Карен. Она заправляет за уши свои каштановые волосы и делает шаг нам навстречу, опустив руку на живот.
– Вы имеете в виду, – откашливается Хардин, – не собираюсь ли я разнести тут все и набить Лэндону морду? Нет, не собираюсь.
Карен качает головой, ее доброе лицо выражает лишь терпение.
– Нет, я хотела спросить, как ты себя чувствуешь. Могу я что-нибудь для тебя сделать? Вот что я имела в виду.
Он моргает, стараясь собраться с мыслями.
– Да, все хорошо.
– Если вдруг что-то изменится, дай мне знать, ладно?
Он кивает и ведет меня вверх по лестнице. Я оглядываюсь, чтобы проверить, не видно ли следом Лэндона, но тот закрывает глаза и отворачивается.
– Мне нужно поговорить с Лэндоном, – говорю я Хардину, когда он открывает дверь в свою комнату.
Он включает свет и отпускает мою руку.
– Сейчас?
– Да, сейчас.
– Прямо сейчас?
– Да.
В тот же момент Хардин прижимает меня к стене.
– В эту секунду? – Я чувствую на шее его теплое дыхание. – Ты уверена?
Я уже вообще ни в чем не уверена.
– Что? – хрипло спрашиваю я. Голова идет кругом.
– Мне показалось, что ты собираешься меня поцеловать.
Он касается своими губами моих, и я невольно улыбаюсь этому безумию, этой вспышке страсти. Его губы сухие и потрескавшиеся, но они чудесны, и я обожаю, когда его язык обволакивает мой и вторгается все глубже в рот, не давая мне возможности ни подумать о чем-либо, ни отпрянуть.
Он кладет руки мне на талию, его пальцы с наслаждением впиваются в мою кожу, и он раздвигает коленом мои ноги.
– Поверить не могу, что ты действительно так далеко уедешь. – Он скользит губами по моей щеке к чувствительному местечку под ухом. – Так далеко от меня.
– Прости, – выдыхаю я, не в силах больше ничего сказать, когда его руки перемещаются от моих бедер к животу и он резким рывком задирает мою футболку.
– Между нами говоря, все у нас по-прежнему, – спокойно произносит он, хотя его ладони торопятся обхватить мою грудь. Я прижата спиной к стене, футболка валяется на полу у ног.
– Да, так и есть.
– Одна цитата из Хемингуэя, и я обещаю, что потом найду своему рту другое применение. – Он улыбается, почти касаясь моих губ, а его руки дразнят и ласкают меня выше талии.
Я киваю, мечтая, чтобы он выполнил то, что пообещал.
– «Уйти от себя, изменив место жительства, увы, невозможно»[11]. – Он просовывает пальцы мне в трусики.
Я издаю стон, потрясенная одновременно и его словами, и прикосновениями. Его слова плывут бесконечным потоком в моей голове, и я отдаюсь во власть его рук. Он уже весь напрягся под «молнией» джинсов и со стоном выдыхает мое имя, пока я сражаюсь с пуговицей на его поясе.
– Не уезжай в Нью-Йорк с Лэндоном, останься со мной в Сиэтле.
«Лэндон».
Я отворачиваю голову и убираю руку с его ширинки.
– Мне нужно поговорить с Лэндоном, это важно. Кажется, он очень расстроен.
– И что? Я тоже расстроен.
– Я знаю, – вздыхаю я. – Но явно не слишком сильно. – Я бросаю взгляд на его член, почти не прикрытый трусами.
– Ну, это потому что я забыл, что сержусь на тебя – и на Лэндона, – запоздало добавляет он.
– Я быстро. – Я отодвигаюсь от него, поднимаю с пола и натягиваю на себя футболку.
– Ладно, мне в любом случае требуется пара минут.
Хардин откидывает волосы назад, и взлохмаченные пряди падают ему на шею. С тех пор как мы познакомились, он ни разу не отращивал волосы длиннее, чем сейчас. Мне нравится, но я немного скучаю по тому, как край татуировки выглядывал у него из-под ворота футболки.
– Пара минут без меня? – спрашиваю я, прежде чем понимаю, с каким отчаянием это прозвучало.
– Да. Ты мне только что сказала, что переезжаешь в другой конец страны, а я сорвался из-за Лэндона. Мне нужно немного времени, чтобы привести мысли в порядок.
– Хорошо, я понимаю.
Я и правда понимаю. Он держится гораздо лучше, чем я ожидала, и мне сейчас не следует прыгать к нему в постель вместо того, чтобы убедиться, что с Лэндоном все в порядке.
– Приму душ, – говорит он, когда я выхожу в коридор.
Спускаясь по лестнице, мысленно я все еще в спальне, вместе с Хардином, прижатая к стене. С каждым шагом ощущения от его прикосновений слабеют, и когда я вхожу в столовую, Карен отходит от Лэндона, а Кен жестом просит ее выйти из комнаты вместе с ним. Проходя мимо меня, она коротко улыбается и слегка пожимает мне руку.
– Эй. – Я пододвигаю стул и сажусь рядом с Лэндоном, но он тут же встает из-за стола.
– Не сейчас, Тесса, – бросает он и уходит в гостиную.
От его резкого тона у меня екает сердце. Видимо, я чего-то не понимаю.
– Лэндон… – Я тоже встаю и иду за ним. – Подожди!
Он останавливается.
– Прости, но, по-моему, уже хватит.
– Чего хватит? – Я сгребаю его за рукав, чтобы задержать.
Не оборачиваясь, он произносит:
– Ваши отношения с Хардином. Одно дело, когда это касалось только вас двоих, но теперь вы втягиваете в них всех вокруг, и это нечестно.
Злость в его голосе больно ранит, и я не сразу понимаю, что он разговаривает со мной. Лэндон всегда был очень чутким и добрым, и я никак не ожидала услышать от него такое.
– Прости, Тесса, но ты знаешь, что это правда. Вам нельзя было вываливать все это на нас. Моя мать ждет ребенка, и сегодняшняя сцена могла сильно ей навредить. Вы оба мечетесь между нашим городком и Сиэтлом, ссоритесь и здесь и там, и вообще везде.
«Так-то».
Я отчаянно ищу нужные слова, но в голову ничего не приходит.
– Я понимаю, и мне очень жаль, что так случилось. Я этого не хотела, Лэндон. Мне нужно было рассказать ему про Нью-Йорк, нельзя было больше скрывать. Мне кажется, он очень хорошо все воспринял. – Голос срывается, и я замолкаю.
Я сама не своя от того, что Лэндон так обижен. Конечно, он не обрадовался, когда Хардин набросился на него, но такой реакции я все же не ожидала.
