Когда ее рот открылся, Каден принял приглашение как изголодавшийся человек на банкете. Он просунул язык в ее сладкий рот и смаковал дразнящие ласки, которыми их языки обменивались. Макенна поглаживала его голову, массажировала шею и ухватилась за плечи. Каден придвинулся ближе к ней, потому что, того, как они располагались друг к другу, просто не было достаточно.
Ему нужно находиться ближе. Ему нужно больше ее.
Макенна растворилась в удовольствие, которое возникало от прикосновений Кадена. Тьма в сочетании с интенсивностью их связи заставила ее почувствовать, словно ничего другого не существовало в этом мире. Она никогда не испытывала такой страсти раньше – по крайней мере, не от одного лишь поцелуя.
Как только он пробормотал ласковые слова о том, насколько хорошо все это ощущалось с ней, она знала, что оказалась перед необходимостью поцеловать его. Ей нужно вкусить рот мужчины, который пережил такую трагедию, но сумел сохранить такую мягкость, так много сладости. Макенна подумала, что они разделили самый честный и приятный разговор в ее жизни. Она жаждала большего, чего-то, чтобы выжечь это в своей памяти навсегда.
В подсознании Макенна говорила себе «Поцелуй меня, поцелуй меня, поцелуй меня», но она не была так уверена, поскольку Каден, казалось, находился в размышлениях о том, в чем она нуждалась. Таким образом, она погладила его голову и нежно потянула за шею. И в ожидании того, чтобы он мог фактически понять, что она предлагала, а также перемещение ее бедер – сделало ее трусики мокрыми. Все это, и она никогда не видела его. По крайней мере, не глазами.
Она ахнула, когда теплый вес его упругой груди навалился на ее грудь. Его рука схватила длинные локоны ее волос, пока егорот нежно прижался к ее щеке. Она не смогла сдержать стон от изумления наконец-то почувствовать его так. Нуждаясь в нем еще больше, она наклонила его голову, придвинув ближе к себе, затем скользнула руками ниже, упиваясь точеными мускулами его широких плеч и твердого бицепса.
Тогда его губы требовали ее. В то время как Макенна наслаждалась сладкими поцелуями бабочки, которые он прокладывал по ее скуле, ее потребность слиться с ним была слишком велика, чтобы медлить. Ее рот приоткрылся после их первого поцелуя, и Каден не разочаровал. Он придвинулся ближе своим торсом и повис над ней, исследуя ее распутный рот своим языком. Иногда он нападал, и иногда она уклонялась. Каждое движение заставляло ее сердце трепетать в груди, а тело покалывать от предвкушения.
Когда Каден отступил и начал оказывать меньшее давление на ее губы во время поцелуя, Макенна воспользовалась возможностью, чтобы проявить инициативу в этот раз. Она схватила его за затылок и потянула к себе, после чего поцеловала его и засосала нижнюю губу. Она ахнула, когда почувствовала что-то металлическое на его губе. Макенна была так взволнована от неожиданности этого, что застонала и облизала эту вещь. Его ответный стон отразился чуть ниже ее живота. Его губы скривились в быструю ехидную улыбку, пока она уделяла особое внимание на то, что она наконец-то поняла, являлось пирсингом.
Еще более загадочным стал Каден Грейсон после этого. Татуировка. Пирсинг. Короткая стрижка. Он, вероятно, выглядит грубо внешне. Но он также огромный, милый, внимательный, иногда уязвимый простак внутри. И она хотела узнать обе эти стороны намного лучше.
Невозможно определить сколько времени они целовались во тьме – время, казалось, потеряло всякий смысл. Но у Макенны перехватило дыхание, она нуждалась в большем и уже стала влажной к тому времени, когда он прокладывал поцелуи и слегка покусывал вдоль ее линии челюсти к уху и затем обратно к шее. Его незначительная щетина послала жар по коже, когда Каден касался ее. Она обвила его ногами, нуждаясь ощутить большую близость с ним. Стон, который он издал, когда она резко перекинула колено через его бедро, заставил ее застонать и закачать бедрами в такт его.
Он придвинулся ближе и скользнул коленом между ее ног, не давая ей извиваться, как она делала прежде. Не то, чтобы она действительно не заметила, что Каден посасывал маленький алмазный гвоздик, находящийся в ее мочке уха, в то время как его правая рука блуждала по ее телу и обосновалась на бедре, обернутом вокруг него.
- О, Боже, Каден.
Его щеки растянулись в ухмылку, прижимаясь к ее коже. Она не возражала, когда он облизывал, целовал и посасывал ее шею. Макенна наклонила голову в сторону, чтобы открыть ему лучший доступ и обхватила его руками, чтобы проявить ласку к его шее и голове.
Именно тогда она почувствовала его. Пальцами левой руки отчетливо прослеживалось то, что могло являться только шрамом на голове. Она колебалась меньше секунды, но Каден ощутил это и слегка отстранился.
- Я расскажу тебе об этом, - прошептал он напротив ее шеи. - Обещаю.
Она сделала глубокий вдох, чтобы ответить, как вдруг лифт тряхнуло, и свет вспыхнул в небольшом пространстве.
Макенна взвизгнула и закрыла глаза. Каден пробормотал проклятья и зарылся лицом в сгиб ее шеи. После нескольких часов тьмы, свет стал болезненным, ослепляя глаза.
Макенна была разочарована от того в какой момент появился свет, избавляя их от тьмы. Она также боялась того, что произойдет с ней и Каденом теперь, когда они видят друг друга.
Но затем лифт содрогнулся. И они вновь погрузились во тьму.
Они снова оба застонали и обвились вокруг друг друга, пытаясь приспособиться к стробоскопическому эффекту, который свет вызвал у их глаз. Макенна испытала чувство от ослепления до видения циркулирующего калейдоскопа дезориентации красных и желтых пятен.
- Дерьмо, - пробурчал Каден.
Макенна перестала волноваться о своих напряженных глазах и снова обратила на него внимание. Она сразу же поняла, что его тело неподвижно над ней. О нет.
- Каден?
Его единственным ответом стал тихий гортанный сдавленный стон и левая рука, сжимающая чуть крепче ее плечо.
Макенна поняла, что это плохой знак. Хотя она и знала этого человека всего несколько часов. Хотя никогда и не видела его. Но Макенна знала его. И она осознавала, что он нуждается в ней.
- Эй, эй, - она ворковала с ним, пока гладила его волосы. - Все хорошо.
Он нисколько не расслаблялся, но она ощутила, что он слушал ее или хотя бы пытался.
- Я здесь. И у нас все в порядке. У нас все будет хорошо. Ты не один, – в этот раз Макенна добавила и про себя. Она мысленно проклинала это дразнящее временное возвращение электричества, потому что все это предполагает самое явное напоминание о том, что Каден всю ночь заперт в маленьком, черном как смоль металлическом ящике. Макенна заметила, что она в ярости от сложившейся ситуации для Кадена. Пока она продолжала поглаживать его и шептать все подбадривания приходящие ей на ум, мысленно Макенна прокляла изобретателя лифта, электроэнергетической компании и генератора света. И пока она находилась тут, то нашла также и несколько язвительных слов для Томаса Эдисона, потому что, ну, Каден не был бы загнан в ловушку в крошечном электрическом подъемнике, если бы старый добрый Том не взял бы себя в руки и не нашел бы способ применить электрическую теорию. Она также не была слишком довольна и Беном Франклином, и этим проклятым подъемным щитком.
