А уши покраснели.
Я все вижу.
– Комплекс за городом. За го-ро-дом, – нравоучительно поясняет он. – Это значит, что сначала надо выехать из города. А где мы сейчас?
Хоть и вредничает, но зато я теперь могу быть спокойной: от злости он не съел свой язык.
Уже хорошо.
– Насчет тебя не знаю, но я точно в аду. Тихо, жарко и Сатана лекцию читает. А ведь собиралась в бассейне поплавать. Что за невезуха, Козловский? За что мне это все?
Ой как посмотрел.
Будто я у него почку своровала, пока он спал.
– Сделаем так: по приезде ты сидишь тихо и не высовываешься. Не веди себя так, как обычно себя ведешь. Не забывайся. Все поняла?
– Бомбочкой в бассейн прыгать нельзя?
– Нет, – раздраженно бросает Артём.
Вот черт.
Это же мой коронный номер.
– Ладно. На какие жертвы только ни пойдешь ради твоего спокойствия и хорошего настроения, Козловский.
– Я должен поблагодарить тебя за это?
– Лишним не будет, – одариваю его улыбкой. – Но зная тебя и твою любовь к молчанию, вместо благодарностей можешь дать мне порулить. Я умею. Честно-честно.
– Ни за что.
– Жадина.
Еще бы и говядиной назвала, но Козловский же у нас фанат сельдерея.
– Зато живой.
Немного обидно стало. Не думает же он, что я самоубийца? Веселая – да, чуточку взбалмошная и капельку эгоистичная, но жизнь свою люблю. А он…
– Да ты всех переживешь, не парься по этому поводу. Одной зеленью питаешься. Если бы голым тебя не видела, то всерьез бы решила, что ты гуманоид с другой планеты.
Эй, чего он так нахмурился?
– Ты видела меня голым?
Пфффф. Застеснялся, что ли?
– Ну, по пояс. Забыл? Темный шоколад надо есть, Артёмка. Он для памяти полезен.
Или он решил, что я подглядывала за ним?
Да больно надо.
– И не смотри на меня так, – выставляю палец вперед. – Даже мысли не допускай, что я за тобой подсматривать стану. Нужен ты мне, Козловский, как собаке второй хвост. Смысл уловил?
– Не особо.
Ну, вообще. Кол ему на лоб за отсутствие сообразительности.
– Тогда не заморачивайся. Просто фразу запомни.
Даже странно, что я пояснять не захотела.
– Захочу забыть, и не получится, – отвечает ехидным голосом. – Ты же себя с собакой сравнила. Как такое забудешь?
Вот же гад.
– Знаешь что?
– Что?
– Ты стал много разговаривать, Козловский. Кажется, я плохо на тебя влияю.
Надеюсь, я подожгла фитиль. Вряд ли самоуверенному Артёму понравится сама мысль, что какая-то девчонка сможет на него повлиять.
Это ему за собаку.
– Представь, что с тобой будет через месяц? – продолжаю, вытаскивая из сумки пачку чипсов. – Хочешь? Они с луком и сметаной. Ты же такое любишь. М?
– Травись в одиночестве, – следует короткий ответ. – И приятного аппетита, Комиссарова.
Ой, какие мы добрые.
Пусть не надеется, все равно не подавлюсь.
– Как ты докатился до такой жизни? Я же помню, как ты раньше пирожки трескал. Тетя Надя за неделю начинала готовиться к твоему приезду. Ты из тех людей, которые толстеют от запаха булочек? Колись, Козловский. Я же не отстану.
– Не неси чушь.
Понятно, внутри парня живет толстяк.
– На больное надавила, что ли? Должен понимать, что я не специально.
– Комиссарова, а ты когда такой ненормальной успела стать? Была же адекватным ребенком.
Короче, я точно угадала.
Стоп!
Он меня ребенком обозвал.
– Я предпочитаю слово эксцентричная. Оно мне больше подходит, – цежу сквозь зубы. – Трудное детство, Козловский. Когда у тебя брекеты и волосы в разные стороны торчат, приходилось выкручиваться, чтобы не заклевали.
Ну, не буду же я рассказывать, что после того, как он послал меня при всех одноклассниках, надо мной ржать стали. Для меня та ситуация была концом света, а для остальных – поводом повеселиться.
– Тебя обижали?
Мне послышалось или в его голосе и правда жалость присутствовала?
Как же стремно.
Козловский поворачивает голову и внимательно смотрит мне в глаза. Потом на щеки. Губы. Руки.
Черт.
– Похорошела, да? – немного нервно спрашиваю у него. – Все говорят, что я сильно изменилась.
– Не знаю, – отворачивается и хрипло отвечает. – Я не вижу изменений.
Какой же он гад.
Пусть довезет меня до места и наглядно все изменения увидит.
11.
- Эй, народ! Плачу десять косарей любому, кто залпом выпьет эту бурду. – Орет в микрофон лохматый парень в малиновых шортах. – Ну-у-у? Кто согласен?
Смотрю по сторонам, и на секунду кажется, что я попала на вечеринку в лучших традициях американского кино. Красные стаканчики, бутылки с непонятно какими жидкостями (хотя не сложно догадаться), диджей с дредами прилип к своему пульту, девчонки все, как на подбор. Наверно, их похитили с кастинга топ-модель по-русски.
В глазах рябило от такой красоты.
Бедра сами начали двигаться в такт громкой музыки.
Один Козловский, кажется, не замечал происходящего вокруг. Да он в своем черном пиджаке и не вписывался в общую картинку. Посмотрев со стороны на нас двоих, всем покажется, что я с охранником пришла.
Мило.
А главное, мне такой вариант нравился.
Мой охранник Козловский. Как звучит!
- Так, ты все запомнила? Никого не трогаешь, ни с кем не разговариваешь, бурду не пьешь. – Отдавай приказы, Артем смотрел на меня, как на провинившуюся школьницу, которую поймали с поличным. – Возьми ключи от машины. Если я задержусь, жди меня там. Все ясно?
- Да, мой генерал. Надеюсь, ты задержишься.
Комментировать мой выпад Козловский не стал. Наверно, и рычит он только для вида. И правда, зачем ему переживать за постороннюю девчонку, которая свалилась на его голову, да еще и нервы трепет.
Обидно, конечно, но обиду я свою могу искупать в бассейне.
- Накосячишь, позвоню твоим родителям. – нахмурил брови и развернулся. – Зная тебя и зная, каким длинным бывает твой язык, уже завтра ты покинешь мой дом.
Плохо он меня знает.
Я тот человек, который может косячить не оставляя за собой следов. Сколько раз эта способность спасала меня от домашнего ареста. Были, конечно, оплошности, но умение заговаривать зубы и тут меня спасало.
И вообще, я столько времени просидела в четырех стенах, что было бы глупо сейчас приклеиться к колонне и пропустить все веселье.
Зря, что ли, приезжала и терпела в машине хмурого Артема?
- Дом, может и покину, но в сердце останусь навсегда.
Не уверена, что Козловский меня услышал, потому что он уже важной походкой делового человека потопал к лестнице.
Убираю ключи в задний карман шорт, и еще раз оглядываюсь по сторонам.
Да, это вам не выпускной в одиннадцатом классе, где из танцующих только учитель труда. Здесь было что-то сериальное, я и правда будто в фильм попала. Даже запах был волшебным и многообещающим. Куча людей, все веселятся, и быть единственной, кто стоял в сторонке мне не хотелось.
- Классная тусса, да? – выкрикивает мне кто-то в ухо. – Я тебя не знаю. С кем пришла?
Я могла бы соврать и назвать любое распространенное имя, уверенная, что среди всех людей находящихся здесь обязательно найдется такой счастливчик, но повернувшись увидела парня в малиновых шортах, и что-то мне подсказывало, что он каждого знает в лицо.
- Ни с кем. Мимо проходила и на свет заскочила.
Ну вот. Я встала на верный путь и перестала врать.
Мама может мною гордиться.
- Мимо проходила? Да здесь вокруг один лес.
Черт.
Об этом я не подумала.
- И что? Я в лесу гулять не могу? Это запрещено?
- В таком виде? – его взгляд скользит по моей фигуре, давая понять, что меня раскусили. – Ладно, забей. Я не против новых гостей. Тимур Юрцев – звезда сегодняшнего праздника, очаровательный тип в любые другие дни, и мамин любимчик. А ты у нас…
- А я всегда очаровательная.
Даже не задумалась.
- Почему звезда-то?
