На протяжении многих лет мы с Рассом находили утешение в нашем сходстве, а также удовольствие в кратком перерыве от чрезмерного размышления и физиологическом облегчении, которое могло последовать за нашими связями. Был ли Расс тем человеком, которого я представляла себе своей второй половинкой?
Нет, эта планка была поставлена слишком высоко, когда я была слишком молода. Исполнение фантазии, которая появилась в молодом, впечатлительном уме, было за пределами достижимого. На ум пришел взгляд зеленых глаз человека, имени которого я не знала.
Я поняла, что это было именно так. Его глаза напомнили мне… прекрати.
Это невозможно. У загадочного мужчины не было другого сходства.
Похожи, но не одинаковые. Тогда зачем соглашаться на Расса?
Я не раз задавала себе этот вопрос.
Ответ, пришедший на ум, заключался в том, что он просто был.
Он был реальным.
Он обладал сущностью за пределами мечтательных иллюзий, которые могло вызвать подсознание.
Я сделала шаг назад.
— Расс, уже поздно. Мне бы хотелось, чтобы ты сначала позвонил, прежде чем приезжать.
Вместо того чтобы принять мой более прямой намек, Расс прошмыгнул мимо меня в гостиную. Со вздохом он откинулся на спинку дивана, расстегнул пиджак, ослабил галстук и закинул нога на ногу. Когда он посмотрел на меня, на его лице застыло нечто среднее между беспокойством и желанием.
— Похоже, ты сегодня не в себе. Это из-за Дэмиена?
Пока он ждал ответа, меня охватил новый озноб. Я не была уверена, было это из — за вопроса Расса или из-за моего мокрого платья. Покачав головой, я сделала то, что делала большую часть ночи, и заговорила неопределенными общими фразами.
— На таких сборищах мне не по себе.
— Я знаю. Казалось, что в этот раз сильнее.
Если я не могу закончить этот разговор, то, по крайней мере, могу его отложить.
— Дай мне секунду, пожалуйста. Мне нужно снять мокрое платье и надеть что-нибудь…
— Более удобное. — Он многозначительно на меня посмотрел, с долей иронии, когда попытался закончить мою фразу. — Мне нравится, как это звучит.
Я не ответила. Вместо этого я отвернулась и босиком пошла к лестнице. Ступив на первую ступеньку, я наклонилась и подняла туфли, те, что поставила туда раньше. Когда я выпрямилась, тепло тела Расса было позади меня, и его руки начали обнимать мою талию. Сделав еще один шаг и оказавшись вне его досягаемости, я повернулась к нему лицом.
Его глаза остекленели, когда он посмотрел на меня снизу.
— Лорел, я знаю, ты не любишь таких случаев, как сегодня. Это не значит, что ты не сбила их с ног… — он провел ладонью по моей руке. — …ты совершенно потрясающая в этом платье и быстро находишь ответы и объяснения.
— Расс…
— Я с удовольствием помогу тебе переодеться во что-нибудь более удобное или… — Он потянулся к выбившейся пряди моих волос. — … может быть, принять теплый душ после того, как мы побывали под ледяным дождем.
Я покачала головой. Хотя мне нравилась идея не быть одной, я была не в настроении для того, что он предлагал. Мой разум был полон слишком противоречивых мыслей, большинство из них возвращались к мужчине, тому, кто напал на меня из засады, и тому, о ком я не могла перестать думать.
— Не сегодня. Я устала.
Его грудь приподнималась при вдохе и опадала при выдохе. Запах виски усиливался.
— Сколько ты сегодня выпил? — спросила я.
Он пожал плечами.
— Я не считал.
— Послушай, я не хочу, чтобы ты ехал домой. Ты можешь остаться здесь. Я постелю тебе на диване.
Расс склонил голову набок и стиснул зубы.
— Лорел, я хотел поговорить с тобой о «Синклер Фармасьютикалз» где-нибудь без ушей.
— Значит… не на работе.
— Мы можем поговорить здесь, но лежа на подушке будет лучше.
Было много ночей, когда мы выбирали этот вариант, продолжая наши рабочие разговоры, пока мы не сдавались и не поддавались сну.
— Не о чем говорить, — сказала я. — Это не наше решение. Примет ли он их деньги, решать Эрику.
— Неужели? — спросил Расс. — Эрик сказал мне, что Дэмиена пригласил Дин Оукс.
— Да, он сказал мне то же самое.
Расс сошел на пол и повернулся.
— Мы слишком усердно работали, чтобы они могли забрать себе эту ответственность. — Его глаза расширились. — У Дэмиена было еще одно предложение — нанять нас, перенести исследования в «Синклер».
— Я не продаюсь.
Мне показалось несколько ироничным, что я повторила одно и то же предложение дважды за одну ночь. Когда Расс просто посмотрел на меня, я спросила:
— У тебя есть конкретика? Он дал точные цифры?
— Черт возьми, нет, — сказал он. — Я сказал Дэмиену, чтобы он засунул свое предложение себе в задницу. Нам это не интересно.
— Ты бы мог..? — Я зажала верхнюю губу зубами. — Я имею в виду…есть ли цена, которая заставит тебя продасться?
— Синклеру?
Я пожала плечами.
— Кому угодно.
— А есть ли цена, за которую ты готова продасться?
— Не думаю. Как ты сказал, мы слишком много и долго работали. Потенциал этого препарата огромный. Я хочу быть рядом, чтобы увидеть, как это осуществится.
Он кивнул.
— Тогда мы на одной волне. В понедельник мы скажем Эрику, что голосуем против.
— Дэмиен фактически предложил мне работу в присутствии Эрика, — сказала я. — Думаю, мы должны дать понять Эрику и Дэмиену, что ни у кого из нас нет намерений покидать корабль, — продолжила я, думая вслух, — я имею в виду, уверена, что Эрик беспокоится. Он знает, что университет не может предложить нам столько денег, сколько предложил бы Синклер.
— Согласен. Мы скажем ему, где находимся, и пусть он разбирается с доктором Оуксом.
Расс потянулся к моей руке, той, что лежала на перилах.
— Увидимся в понедельник.
— Тебе не обязательно уходить.
— Обязательно, потому что если я останусь здесь, то не буду спать на диване.
— Спокойной ночи, Расс. Веди машину осторожно.
Он повернулся, чтобы уйти.
— Расс?
— Да, Лорел.
— Напиши мне, когда доберешься до дома, пожалуйста.
Я не хотела спать с ним, но хотела быть уверенной, что он в безопасности. Мое предложение насчет дивана было вполне реальным. Да, наверху была свободная комната, но я его знала. Я знала себя. Дистанция была лучшим способом оставаться верной своему решению.
Его губы скривились в грустной улыбке.
— Конечно, напишу.
С минуту мы стояли молча.
Расс склонил голову набок.
— У нас все хорошо. Это… — Он указал жестом между нами. — …мы договорились, что это не помешает нашей работе.
— Правильно. У нас все хорошо.
Мы согласились на это. Это была основа, которую мы заложили для наших неклассифицируемых отношений. При любых обстоятельствах наши исследования были на первом месте — всегда и навсегда.
— Я могу выйти сам, — сказал он.
Я поставила туфли обратно на ступеньку.
— Я закрою за тобой дверь.
— Нет нужды. У меня есть ключ.
Напоминание о том, что у него есть ключ от моего дома, а у меня — от его, вызвало у меня укол вины за то, что я отказалась от его предложения.
— Ладно. Пожалуйста, не забудь запереть вторую дверь.
Он снова кивнул, подняв руку в низком взмахе.
— До понедельника, доктор Карлсон.
— Да понедельника, доктор Картрайт.
Я не последовала за ним. Я подождала, пока не услышала, как захлопнулась дверь. Как только это произошло, я вернулась на кухню и дважды проверила замок на деревянной двери. Он запер ее снаружи. Изнутри был еще один засов. С поворотом моего запястья тот был тоже надежно закрыт.
Глава 9
Лорел
Дезориентация, которая встретила меня после пробуждения, заставила мой разум пошатнуться. Когда прошлой ночью после ухода Расса сон не шел, я приняла снотворное. Такое я делала редко. Однако, как исследователь фармацевтики, я знала о преимуществах лекарств, а также об их недостатках.
