нет, гордый турецкий орел отчитываться не привык. Сейчас купит у тебя дом и землю и исчезнет, а ты ещё десять лет на луну будешь выть. Плохо быть однолюбом — это вредно для здоровья.
Я закрываю глаза и выпиваю валерьянку, залпом опрокинув в себя чашку с водой. Сижу и жду, но успокоение не приходит, внутри по-прежнему бурлит негодование. Никогда не понимала, каким образом пять капель валерьяны должны успокаивать.
— Ну было же в нем что-то хорошее… — Задумчиво откидывается на спинку стула Ира.
Усмехаюсь.
— Он отлично готовит лахмаджун.
— Турецкая пицца. Точно, — подхватывает подруга, — я помню, пробовала у вас в гостях, когда вы ещё в той квартире жили, на седьмом этаже.
— Он отлично целуется и очень умный. С ним интересно, знаешь, нет этих пауз, когда нужно придумывать, о чем поговорить. Рядом с Тимуром хорошо, спокойно, мне нравилось чувство уверенности и небольшого превосходства над обстоятельствами.
Мы замолкаем одновременно, каждая размышляет о своем.
— Думаю, он изменился, другой человек, — подытоживаю. — Столько лет прошло, теперь он незнакомец в дорогом костюме.
— Точно, изменился и стал еще хуже, — смеётся Ира.
Оборачиваемся на стук. В кабинет входит Игнат. Он привычно улыбается, интересуясь моим самочувствием. У него красивая и добрая улыбка. Он из тех мужчин, что при необходимости окружают женщину заботой и любовью. Чисто выбрит, пахнет дорогим одеколоном и смотрит очень внимательно, участливо заглядывая в глаза.
Пялится на меня без остановки, а я стараюсь подавить раздражение.
— Я собрала вас здесь, потому что у меня есть идея.
Слегка приподнимаюсь в своем кресле, нервничаю. Затея рискованная, и Айвазов, скорее всего, взбесится, но выбора у меня нет. Театральная пауза затягивается, очень надеюсь, что это способ сохранить мой бизнес в целости.
— Скажи, Таня, что ты придумала, как устроить несчастный случай для Айвазова! — хохочет Ира.
Мне сейчас не до шуток.
— Мы пойдем к конкуренту Айвазова и попробуем договориться с ним.
Игнат округляет глаза, но бумаги смотрит.
— Михаил Сафронович Дусманис?! — читает Ирка. — Звучит сексуально. Я уже возбудилась.
Закатываю глаза, поднимая руку, пытаясь заставить Иру замолчать.
— И какая разница? — встревает Игнат. — Купит землю он или Айвазов? Мы же не хотим её продавать!
— Разница есть!
— Тише, не кричи, Танюш, — улыбается Игнат.
Что, опять ору? Не заметила.
— Я спокойна. — Убираю волосы. — Наш знакомый…
— Твой бывший муж, — ехидно поправляет Ира, с удовольствием наблюдая за сереющим лицом нашего юриста.
Вот же зараза.
— Хорошо. — Медленно закрываю и открываю глаза, делая над собой усилие. — Мой бывший муж — разрушитель. Его стиль — сносить всё под ноль и строить новое. А мы обратимся к человеку, который любит вкладываться в существующий бизнес. Я на это надеюсь, потому что узнала всё это в интернете.
— Танюшка, ты только, пожалуйста, успокойся.
Если он ещё раз попросит меня успокоиться, я выколю ему глаза ножом для бумаг.
Игнат предлагает идеи презентации нашего бизнеса, а я слушаю вполуха. Мне известно, что я сделала не так в нашем браке с Тимуром. Вчера ночью я выплакала всё это в подушку, вспоминая, осмысливая, анализируя. Если бы я не была такой дурой, а он таким мудаком, возможно, у нас получилось бы. Но вину я свою чувствую.
— Ладно, мне пора, дела сами не делаются. — Встает Ирка, а Игнат продолжает на меня смотреть.
Нежно, трепетно, с пониманием.
Отчего женщин будоражат мужчины с хищным взглядом, вроде того, каким осматривает меня бывший муж? Что за неуëмная жажда быть пойманной в сети? Вот у Игната взгляд добрый и спокойный. Мне повезло. Бери и веди в ЗАГС, хоть сейчас.
— Почему вы развелись? — неожиданно спрашивает Игнат, посылая сквозь меня новую волну ностальгии. — Он изменил тебе?
Смотрю на Игната с подозрением. Очевидно, он желает всколыхнуть во мне ненависть к бывшему мужу. Это хитрый ход. Напомнить мне, что Айвазов — мудак, и не стоит даже думать о нём. А вот он — хороший, молодой, заботливый, и всегда рядом. Самопиар в чистом виде. Раздражает. Решаю сказать правду.
— Это я виновата, я его ревновала, вела себя несдержанно. Всё, как вчера, только в десять раз хуже.
— В разводе всегда виноваты двое. — Подходит Игнат к кофеварке, нажимает кнопку, ставит чашку в нужное отверстие.
Его слова вызывают протест. Разглядываю его спортивную фигуру. Знаю, что два раза в неделю Игнат посещает тренажёрный зал, следит за питанием и плавает в бассейне. И он, наверное, отлично выглядит без одежды, но эта мысль не вызывает трепета.
— Что ты знаешь о разводе? Ты никогда не был женат.
— Я догадываюсь, был в отношениях. Считаю, что я и мои женщины были в равной степени виноваты. Мы не дорабатывали друг перед другом. Недостаточно много вложили в отношения.
Кофе-машина трещит. Комната наполняется ароматом кофе.
— После Тимура я жила с одним парнем, — смеюсь. — Недолго, три месяца где-то. Хотела доказать самой себе, что дело не во мне, что я могу строить отношения.
— Ты потрясающая! — Садится напротив Игнат, помешивая кофе ложечкой и подбадривая меня.
— Мы с ним не ссорились, — снова смеюсь, пожимая плечами, — забавно, я просто застукала его с парикмахершей. Она работала в салоне с элитным названием «Локон». Все её разговоры сводились к шампуням из новой коллекции. Я даже не расстроилась. Он сказал, что я его не ревновала, будто мне всё равно. А мне и было всё равно, и я не ревновала. Не специально, просто не задумывалась, что его нужно ревновать. Да и парикмахерша была так себе.
Игнат улыбается, но по глазам видно — ему не нравится этот разговор.
— Мы пойдем к его конкуренту, — тянется он к моей руке, сжимая её. — Мы победим, Танюш.
Таня
В отличие от моего бывшего мужа, Михаил Сафронович Дусманис оказался куда более сговорчивым бизнесменом. И, несмотря на то, что за глаза его называли «хозяином жизни», он принял нас сразу, без необходимости записываться на прием за полгода и через специальный отдел.
Кабинет оказался светлым и большим. За огромным дубовым столом сидел привлекательный мужчина около сорока лет с глубокими карими глазами. Высокий, широкоплечий и черноволосый, он походил на греческого бога. И если бы не языки татуировок, стильно выглядывающие из ворота рубашки, я бы точно решила — он спустился с Олимпа. Белая ткань обтягивала сильные спортивные руки, прорисовывая контур мышц. С красивыми мужиками я завязала уже очень давно, с тех пор, как побывала замужем, но в первые минуты невольно залюбовалась.
Меня привлекало его волевое лицо. Михаил производил впечатление делового человека, с которым легко
