Просто не хочу показывать говнюку, как сильно взволнована его прикосновениями.
Сразу же вспоминается, как он меня ласкал, как трогал, и как трогала его я… Боже, конечно, он меня вынудил. Фу.
Сама бы я ни за что. Ни при каких условиях.
И вообще, может, это были не оргазмы, а кое-что другое…
Стряхнув руку Дана, выпрямляюсь.
У него сна ни в одном глазу, лицо решительное.
Впрочем, это выражение сердитой лопаты у Дана, кажется, топовое и просто привычное.
И взгляд: не влезай-убьет-злая-собака.
— Чего тебе?
— Завтрак.
Дан подносит к моему носу собственное запястье с невероятно крутыми часами.
— Через двадцать минут я хочу видеть на своем столе завтрак. Сытный, плотный, полезный завтрак. Сегодня позволяю немного опоздать. Завтра, чтобы ни секунды опоздания. Поняла?
Отходит.
Линия плеч, посадка головы, снежный затылок.
Уверена, он доволен собой!
— А больше… ничего не хочешь? — сердито бросаю в его спину.
— И еще ты будешь носить вот это!
Развернувшись, он растягивает в руках нечто.
Покрывшись пятнами стыда, почти такими же пятнами, как майка, которую Дан держит в руках, узнаю вчерашний предмет нижнего белья мужчины.
Я надеялась, что пятна побледнеют.
Но они не побледнели.
Еще майка высохла и… села в размере.
— Снимай свои шмотки, будешь ходить в этом! — требует.
Как неудобно с майкой вышла. наверное, она не из синтетики, иначе почему бы так села?
Я ведь совсем не хотела ничего портить. Просто не подумала.
Но извиняться не буду.
— Я не хочу.
— Придется, — скрипит зубами. — Испортила, носи! — швыряет в лицо. — Это твое наказание. Первое из…
— Первое?!
— Первое, — растягивает губы в ухмылке.
Глава 11
Глава 11
Ника
Вот сволочь!
Я с негодованием смотрю на мужчину. Он медленно обводит меня собственническим взглядом с головы до ног и обратно.
Дан неспешно складывает руки под грудью и кивает.
— Переодевайся. В майку.
Лучше бы я с мокрой голой задницей по морозу шла до города!
Дан смотрит на меня, я смотрю на него. Между нашими взглядами вспыхивают искры и отлетают во все стороны с шипением пламени, которое наткнулось на ледяную стену.
Я киплю. Он спокоен.
Я бешусь. Он наблюдает.
— Переодеться в майку? — голос низко вибрирует от негодования.
— Да.
— Подавись!
Я быстро стягиваю с себя спортивный топ. Кожу груди покусывает вальяжным мужским взглядом с интересом.
Быстро надеваю майку. Она сильно подсела, но все равно велика мне.
В прорезях по бокам виднеется моя грудь, майка болтается на бедрах, едва прикрывая попу.
— Доволен?
— Нет.
— Что?
— Все снимай.
— Не буду! — яростно плюю в его сторону.
Реально плюнула, даже нижняя губа стала мокрой от капельки вылетевшей слюны.
— По доброй воле я трусы свои для тебя снимать не стану. Хочешь, чтобы я ходила по твоему дому с голой жопой?! Более ужасного унижения придумать не мог?! — кричу.
— Я могу тоже пойти на унижение и буду ходить без трусов.
Его глаза странно сверкают.
— Н понимаю! Это, что, шутка? Шутка, чтобы я трусы сняла? Или шутка, что ты без трусов будешь ходить!
— Я не шучу.
Он запускает пальцы под резинку просторных брюк и немного оттягивает ее вниз вместе с резинкой трусов, демонстрируя твердый, раскачанный пресс. Я все еще помню, какой он гладкий, горячий, словно камень.
И слишком хорошо помню, как держалась за член и дрочила ему, как гладила яйца.
Боже, стыдоба какая!
— Не надо ходить передо мной и мотылять своим…
— Своим? — подталкивает.
— Ху… Худым концом.
— Худой конец, значит.
Кажется, я делаю только хуже.
Запоздало понимаю, что мое сопротивление может разжигать аппетит у этого мужчины.
Жаль, понимаю это слишком поздно: он уже завелся.
— В общем, я добровольно унижаться не стану. Хочешь видеть меня без трусов, придется тебя снять их с меня насильно. Ведь на хорошее ты точно не способен! Принудитель!
Высказав все, что думаю о его методах, задираю подбородок повыше.
Должно же стать ему хотя бы немного совестно после моих слов.
Дан застывает.
Подействовало, значит.
Однако моя радость тотчас же сменяется легкой паникой, которая нарастает и нарастает по мере того, как Дан приближается ко мне.
Медленно, не неотвратимо!
Это смотрится жутковато — как он делает шаги, сверлит меня пристальным взглядом, не сводя его с моего рта.
Губы пересыхают, я смачиваю их автоматически языком и сглатываю.
Все во мне, буквально каждая клеточка тела кричит: беги!
Но ноги словно вросли в пол.
Сдвинуться с места не могу. Сердце колотится в горле.
Дан оказывается близко. Очень близко.
Еще один шаг.
Я едва слышно всхлипываю, но продолжаю держаться… чудом!
Его тело касается моей груди. Взгляд находится на уровне мощного острого кадыка.
У него спокойное, едва слышное, но безумно горячее дыхание, которое ложится жаркими выдохами на мою макушку.
— Ты…
На плечи опускаются его ладони.
— Маленькая дикая Белка.
Дан наклоняется и выдыхает на ухо.
— Но кончать тебе нравится. Очень… Сегодня повторим.
— Нет… — шепчу.
— Повторим и продолжим. Понравилось, как разминаешь орехи. С восторгом. Может, с таким же восторгом мне их полижешь? Подскажу пару фокусов. Применишь…
Я и просто никому лизать не умею и во рту такое держать — тоже. Какие фокусы, дядя? С ума сошел!
— Не стоит.
— Здесь я решаю.
Пальцы скользят немного ниже. С удивлением отмечаю, что Дан садится у моих ног, присев на корточки, скользит ладонями всюду и с удовольствием гладит мои ноги.
Потом тянет вниз шортики и просовывает палец под резинку трусиков.
— Сделаю тебя мокрой, сама снять захочешь…
— Я не закончила тренировку! — цепляюсь за резинку трусов.
Это так глупо, ведь он поглаживает меня снизу, просто сдвинув трусы в сторону.
— Главное, чтобы кончила хорошенько!
Через миг он легонько ударяет меня по ногам, под коленкой. Но так, что ноги подгибаются, и я чуть не грохнулась.
Упала прямиком в его расставленные руки.
Дан быстро меняет позу, садится сам и быстро стягивает с меня трусы, швырнув их в сторону.
— Ай-яй. Ты…
Мои ноги широко расставлены, а оголенная промежность касается хлопковых мужских брюк, которые выдаются вперед мощным бугром.
И на этой горе он меня деловито размещает, качнув бедрами.
— Хватит!
Новый толчок разжигает во мне противоречивые эмоции. Домогательства слишком наглые, но не пугающие.
То есть, я опасаюсь, но не умираю от страха.
Насторожена, но не перепугана до смерти.
Взбудоражена и…
— Возбужденная Белочка… — мужские пальцы стискивают грудь, пальцы мнут отозвавшиеся соски. — Всю ночь на твой зад пялился.
— На мой зад?
— Ты светила им из-под одеяла!
— Не может этого быть.
Дан цепляет зубами мое ухо, теребит его языком, проходясь по сверхчувствительным точкам:
— Пару раз словил соблазн пристроиться…
— Не надо, — выдыхаю изменившимся голосом.
Оставив одну руку сминать мои груди по очереди, пальцы второй руки Дан коварно опускает на мой лобок и дотрагивается до клитора.
— Небольшой аванс удовольствия. Попробуем зайти со стороны поощрения. Будешь умницей?
Глава 12
Глава 12
Ника
— Прекрати! — зажмуриваюсь.
Совладать с громилой нет никакой возможности, но вдруг есть возможность, что он… прислушается?!
— Плохая идея.
— Очень плохая?
Пальцы Дана неспешно ласкают меня между ног.
— Подними руки, — командует он. — Или подними майку так, чтобы я их видел. Видел твои сиськи.
— Ты сам приказал надеть эту майку.
— Ты надела. Я оценил твое послушание.
