— Я буду с Дейзи и Джорданом.
— Отлично.
Она вызывающе поднимает подбородок. Ее первые слова заставили меня затаить дыхание. — Я потеряла девственность из-за придурка, который притворялся, что я ему очень нравлюсь.
Я глотаю кислоту, обжигающую мое горло.
— Через неделю я нашла его в постели с моей соседкой по комнате.
Каждое слово — физический удар.
— И, наконец, тот же придурок разрушил мою поездку на выходные с друзьями, продолжая при этом встречаться с каждой девушкой, которая попадалась ему на пути.
Я хочу сказать ей, что все это ложь или, по крайней мере, не полная правда. Я “был” очень увлечен ею. Я даже не помню, как лежал в этой постели с ее соседкой по комнате, и я не встречался сегодня с этими девушками, но знаю, что это не имеет значения. Я облажался. Безвозвратно.
Поэтому вместо того, чтобы бороться с ней, я делаю шаг в сторону. — Ты можешь получить палатку.
6
ГЭВИН
В воскресенье днем я возвращаюсь домой, лежу в постели и листаю телефон, когда в дверях появляется мой товарищ по команде, приятель и сосед по комнате Ной Андерсон.
— Тук-тук, — говорит он, делая это в открытую дверь.
— Привет. — Я роняю телефон на грудь. — Как прошли выходные?
— Хорошо. Убийственная вечеринка в футбольном доме вчера вечером. Как прошел “кемпинг”? — Он произносит это слово так, будто это абсурдное занятие на выходных.
— Было приятно уйти, но я рад вернуться. — Как только я произношу эти слова, я задаюсь вопросом, правда ли они. Я вернулся, но не приблизился к тому, чтобы Вайолет простила меня.
— И как раз вовремя для большей драмы. — На его лице появляется ухмылка, отражающая отчасти беспокойство, отчасти юмор, и он поднимает телефон, чтобы показать мне заголовок новостей, который я узнаю на всем протяжении комнаты. — Видел, что мама и папа снова ссорятся. Хочешь поговорить об этом?
Я сжимаю челюсти и качаю головой. — Точно нет.
Другая причина, по которой я хотел уехать на эти выходные, — чтобы избежать бесконечного освещения в СМИ продолжающейся драмы моих родителей.
Он молчит, давая мне время передумать. Ной — отличный сосед по комнате, очень веселый и просто хороший парень. Если не считать Дженкинса, он мой ближайший товарищ по команде. — Тогда сыграем в баскетбол?
— Ага. Дай пять минут.
Он выходит из моего дверного проема, а я хватаю телефон, чтобы перечитать статью. Такие слова, как слухи, измена и развод, привлекают мое внимание и заставляют мою голову взорваться. Мой отец, бывший звездный игрок НБА Энтони Леонард, предположительно изменял моей маме, уважаемому тренеру женского баскетбола в колледже, на протяжении всего их брака. Я говорю якобы, но знаю, что хоть что-то из этого правда. Сколько? Я не уверен.
Я мог бы спросить у отца, но мы не совсем в ладах. Я думал, что после развода в СМИ все успокоится, но прошли месяцы с тех пор, как он был окончательно оформлен, и до сих пор каждый раз, когда он или моя мама появляются в новостях по поводу чего-то совершенно не связанного с их отношениями, заголовки появляются снова. Это никогда, черт возьми, не прекращается. Постоянное напоминание о том, что мой отец — кусок дерьма, который изменяет. Каков отец, таков и сын.
Я швыряю телефон на край матраса, сжимаю руки в кулаки. Я бы хотел, чтобы удар по чему-нибудь помог. Вместо этого я встаю на ноги. Мой взгляд падает прямо на окно рядом с моей кроватью. Мой взгляд смотрит через забор на наших соседей — на Вайолет. Судя по всему, она в своей комнате, распаковывает вещи. Я задерживаюсь, наблюдая за ней еще несколько секунд.
Ее рот шевелится, как будто она поет под музыку. Ее черные волосы ниспадают до плеч, на ней майка и короткие шорты. Вайолет всегда великолепна, но такие ее отблески мне больше всего нравятся.
Она замирает, как будто чувствует, что я наблюдаю за ней, а затем смотрит прямо на меня. Я не отвожу взгляд. Не смог бы даже за миллион долларов. Вайолет поднимает средний палец в мою сторону, затем разворачивается и снова игнорирует меня.
* * *
Тренировка в понедельник днем — это легкая схватка в рамках подготовки к игре против «Орегона» завтра вечером.
Тренер Рейнольдс ходит по боковой линии, наблюдая, как мы перемещаемся вверх и вниз по площадке. Он не произнес ни слова уже как минимум десять минут. Он тише, чем любой другой тренер, который у меня был, и более терпелив. В начале сезона он немного больше бросался в глаза, но теперь он сидит сложа руки и позволяет нам играть, совершать ошибки и думать, как вернуться на правильный путь.
Как капитан команды, я уважаю его стиль и доверие, которое он мне оказывает.
Еще через пять минут игры он дает свисток и выходит на середину площадки.
Мы собираемся в круг вокруг него.
— Леонард, Дженкинс, это был приятный мимолетный порыв положить конец всему. В целом неплохо для выходных. Это оно. Последний толчок. Завтра у нас «Орегон», в пятницу «Стэнфорд», а на следующей неделе турнир PAC-12 [Прим.: Конференция Pac-12 — спортивная студенческая конференция в США, чьи члены расположены в западном регионе США. Конференция Pac-12 входит в первый дивизион Национальной ассоциации студенческого спорта. В конференции представлены лучшие государственные университеты Аризоны, Калифорнии, Колорадо, Орегона, Юты и Вашингтона, ещё четыре дополнительных государственных и два частных университета]. Убедитесь, что вы достаточно спите и правильно питаете свое тело.
— Пиво считается? — спрашивает кто-то, и мы все смеемся.
Тренер Рейнольдс качает головой, на его лице появляется понимающая улыбка. Он тоже был баскетболистом в колледже и не притворяется, будто не знает, что происходит по вечерам и выходным.
— Если вы хотите таскать задницу вверх и вниз по моему двору, то, во что бы то ни стало, выходите и веселитесь столько, сколько хотите. У меня есть достаточно скамейки, на
