меня поймать.
Прижатая спиной к его груди, я несколько секунд слушаю оглушительный стук собственного сердца. Напугалась я знатно.
Но, переведя дух, я вдруг улавливаю, и сердцебиение Артёма. Только в отличие от моего успокаивающегося, его набирает обороты, ускоряясь и отзываясь во мне волнением.
Внезапно остро ощущаю его дыхание у себя на макушке.
Чёрт!
Как кипятком обдаёт.
Чувствуя, что пахнет палёным, я вырываюсь из хватки, но Генералов не позволяет мне уйти. Удержав меня за плечо, он опускается на корточки и расстёгивает ремешки моих босоножек.
Пальцы у него сильные и горячие. И мне не по себе.
Нет, нет и нет!
Я не позволю Генералу поставить ещё одну галочку в списке своих побед!
— Очень любезно с твоей стороны, — выговариваю я, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — И будет совсем чудесно, если у тебя есть фен.
— Есть, — отвечает Артём, глядя на меня снизу своими невозможными глазами, и бесит меня этим ещё больше, потому что я, сто пудов, уверена, что сам он феном не пользуется.
Небось, дизайнерша сушится.
— Тогда не тяни. У меня дел полно́. Поигрались и хватит, — обрубаю я, почему-то чувствуя себя обиженной.
Генералов поднимается и как-то обещающе произносит:
— Я ещё не начинал.
— Ну, кончишь без меня, — фыркаю я независимо. По крайней мере, я очень надеюсь, что у мокрой как мышь меня этот выходит именно так.
— Посмотрим, — усмехается Артём и ведёт меня в дом.
Воспользовавшись внутренней дверью, на пороге мы встречаем Бетти, приветствующую нас осуждающим лаем. Как так? Всё веселье и без неё?
Посмотрев на натекающие с нас лужи, Генералов выуживает откуда сбоку тапки. То есть себе какие-то шлёпанцы, а мне бесячьи розовые ЖЕНСКИЕ тапочки.
Вы посмотрите!
Только переехал, а подкрадули бабские уже готовы!
— Цени, какой я кабальеро, — лыбится он.
Кобельеро, блин.
Но я оставляю своё мнение при себе. Догадываюсь, что если озвучу, то начнутся шуточки типа: «Ревнуешь, Беда? Хочешь, мы и тебе именные заведём».
Больно надо.
Молча иду за Артёмом и глазею по сторонам. В доме особо ничего не изменилось с того момента, как я его смотрела в последний раз. Так, интерьерная мелочёвка новая.
Я пялюсь и пускаю момент, когда Генералов внезапно тормозит возле лестницы на второй этаж. Чуть не налетев на него, я выглядываю из-за его плеча, чтобы увидеть причину внезапной обстановки.
Ей оказывается пся, усевшаяся на попу возле нижней ступеньки и всем своим видом демонстрирующая полную беспомощность.
Артём наклоняется и, подхватив животину под пузо, укладывает к себе на плечо, и путь наверх мы продолжаем уже втроём.
— И что это было? — спрашиваю я у широченной спины, за которой следую.
— Она хочет на второй этаж, но не хочет идти по лестнице, — вздыхает он.
— Эм… Может, не так уж и хочет? — предполагаю я.
— Если не отнести, она садится на задницу и скулит, пока я не помогу. Наверное, ей неудобно.
Я с уважением смотрю на шкодливую моську над плечом Генералова и хитрые блестящие глаза-бусины. Ишь ты. Технология.
Кто ещё кого дрессирует.
— То есть, на стол с конфетами ей запрыгивать удобно, а на ступеньку нет? — ехидно спрашиваю я, не удержавшись.
Артём на секунду замирает, поворачивает голову к морде и получает поощрительный лизь в нос. Тяжело вздыхает:
— Бабы… — но покорно доносит собакенцию до второго этажа.
Господи, кто бы мог подумать, что из Генералова будет вить верёвки эта шмакодявка.
Артём подводит меня к одной из дверей:
— Наслаждайся.
А я, проскользнув внутрь, вспоминаю, что ванная — это вторая причина, по которой я готова была вкалывать сверхурочно, чтобы набрать, наконец, на первоначальный взнос и купить-таки этот дорогущий дом.
Здесь целая банная зона. Центральное пространство имеет большое окно, свет из которого сейчас золотит кремовую плитку, и оборудовано раковиной для умывания и зеркалом. Вдоль одной из стен стоят полочки с приятными мелочами, а на другой стене две двери: одна — в ванную, другая — в душевую.
Попинав циновку на полу от очередного приступа бессильной злости, я сурово отжимаю платье в раковину и вешаю его на сушилку.
Ну вот скотство же!
Зачем Генералову такое? Ему и тазика хватит!
Пусть моется брутально и по-спартански!
За его свинское поведение ему и такие блага цивилизации, как горячая вода, не положены.
Увы, как бы меня ни манила глубокая длинная ванна на гнутых ножках, приглашая понежиться и дразня тем, что уж в этой-то лохани я смогу вытянуть ноги, приходится выбрать душ.
Если я заберусь в ванну, то застряну надолго. Пофиг, что займу помещение, Генералов потерпел бы. Сам виноват.
Но у меня всё ещё что-то стрёмное с колесом, и надежда попасть в шиномонтажку ещё не сдохла. Когда-то же они закончат обед? Я очень рассчитываю, что он не переходит плавно в ужин.
Скинув халат, я встаю перед высоким и узким напольным зеркалом. Обожаю такие. Чем зеркало уже, тем стройнее ты в нём выглядишь. Вот он секрет блогерш. Ну и фильтры для фоток, конечно.
Разглядываю себя и пытаюсь представить, какой меня увидел Артём во время моего недостриптиза. Я ничего такого мегаэротичного не вижу, но то, как он смотрел… При воспоминании об этом выступают крупные мурашки. Генералову явно понравилось, хотя он явно из тех, кто избалован в этом вопросе.
Избавляюсь от мокрого лифака, и тяжёлая большая грудь вырывается на свободу.
Придирчиво рассматриваю своё главное женское оружие.
Ничего. Пойдёт. Без растяжек, не мотается ушами спаниеля…
А если приподнять руки, вот так над головой, то вообще, как для эротических вкладышей из жвачек моего детства.
— Я принёс тебе майку и твою сумку! — вдруг врывается голос в моё уединение.
Застыв, я с ужасом смотрю, как Артём заходит внутрь. Он говорит громко, видимо, думая, что я за уже купаюсь.
— Там телефон звонил … — по мере того, как Генералов замечает меня, и его взгляд скользит по моему отражению в зеркале, голос его теряет силу, и договаривает он почти хриплым шёпотом. — Вдруг важное…
Глава десятая. Брачные игры самцов
Издав придушенный писк, я закрываюсь руками.
Но куда там… Пятый размер!
Опустив руки с вещами, Генералов медленно идёт ко мне. Плавно. Как хищник, который боится спугнуть дичь. Не отрывая взгляда от моих ладошек, беспомощно шарящих по неохватной поверхности, он хрипло предлагает:
— Помочь? Могу подержать…
Что?
— А ну, выйди! — обретаю я голос.
— Ты как себе это представляешь? — серьёзно спрашивает подошедший ко мне вплотную Артём. Сумка падает к нашим ногам, футболка отправляется метким броском на сушилку, аккурат на мокрое
