— Да тут... Дома.
— Какой дом ты имеешь в виду? — чуть громче спрашивает она, затем шумно вздыхает. — Арина, твой муж приходил ко мне в три утра и искал тебя. Обзывал не только тебя, но и меня не очень приличными словами. А самое обидное, что я была не одна. С Камилем.
— Черт, — я прихожу в ярость от услышанного. — Прости, дорогая. Я не хотела. Господи, получается я тебя подставила...
— Ты где сейчас? — перебивает.
— В квартире. Которую Эмиль оставил.
— Блин, — усмехается подруга. — Прекрасно. Жди, я сейчас буду.
Шестой час. Видимо, Дилара сильно поссорилась со своим мужчиной, раз не спала.
Она приезжает через два часа. И за это время я успеваю избавиться от пыли в доме, помыть полы и даже всю посуду, что имеется в квартире. Спускаюсь в магазин. Холодильник абсолютно пустой. Если бы я жила одна, то было бы плевать. Но нужно кормить Эмилию.
— Прости, — первое, что говорю, как только Дилара заходит внутрь. — Мне очень жаль.
— Да я уже успокоилась. Но ответь ты на мой звонок в три утра, я бы, скорее всего, наорала на тебя. Сукин сын твой Салтыков.
— Сильно ругался? — киваю в сторону кухни.
— Ага. И получил по заслугам. Камиль его круто избил, а потом вышвырнул из квартиры. Правда, мы с ним поссорились... Эмилия спит?
— Спит, — подтверждаю, потирая лицо рукой. Вот сейчас безумно спать хочется. — Я сбежала из дома, Дилар. Напоследок ударила Салтыкова по голове. Правда, мечтала, чтобы он сдох. Но раз постучался к тебе посреди ночи, значит, я плохо постаралась.
— Да ты сумасшедшая! А если бы он действительно умер?
— Да хрен с ним! На одного кретина стало бы меньше в Москве, — ставлю тарелку с печеньем на стол, наливаю нам чай.
— А Камиль, кажется, бросил меня, — грустно усмехается подруга, обхватывая руками горячую кружку.
— Вы сколько месяцев вместе? Никуда он от тебя не денется. Если что, я поговорю с ним. Объясню, что мой муж скотина. Если потребуется, то даже в детали вдамся. Что-то самой хреново стало...
— Нас бы не уволили, главное. Вот тогда по-настоящему будет хреново.
— Не уволят, — улыбаюсь, заглядывая в глаза подруги. — Эмилю мы нужны.
— Только не говори, что вы занялись сексом. Ты же пошла на встречу с ним, верно? И?
— Что, Дилар? Я взрослый человек. И да, у меня давно не было секса. Я бы не отказалась. Бестужев горячий и сексуальный мужчина. Но очень жаль, что до близости мы не дошли. Я вернулась домой, а там Глеб стал наезжать. Одежду на мне порвал, даже ударил. Стукнула его по голове и сбежала вместе с дочерью. Я даже все наши вещи успела забрать. Там только старье всякое осталось.
— Боже, я не верю своим ушам! Ты так говоришь, будто все произошло по щелчку пальцев. И будто так и должно было быть! Да ну тебя, Арина! Ты почему такой уверенной в себе стала? Думаешь, Салтыков все связи потерял? Ты же так его боялась. А сейчас...
— Сейчас есть Эмиль, который не даст меня в обиду. Кстати, он просил, чтобы я надела что-то свободное и не забыла про чулки. Может, сегодня я смогу по-настоящему насладиться близостью с мужчиной, — улыбаюсь тому, как удивленно приподнимает брови Дилара.
— Нет, ты реально сошла с ума. Это так на тебя появление Бестужева повлияло? Ты ему сказала про Эмилию?
— Нет, — тут же становлюсь серьезной. — Пусть сам во всем разбирается. Деньги у него теперь есть, и для него разузнать, что было в прошлом, то же самое, что щелкнуть пальцами. Тогда он ушел без оглядки. А сейчас я заставлю его гнаться за нами. Не видать ему дочь просто так.
— То секса с ним желаешь, то говоришь, что он должен гнаться за вами. Я тебя затрудняюсь понять.
— Ну при чем тут секс... — буквально хохочу. Но замолкаю, устремляя взгляд на дверь, где стоит Эмилия. — Ты проснулась, малыш?
— И умылась. Привет, тетя Дилара, — дочь целует в щеку подругу. — Как хорошо, что ты здесь.
— Кстати, ты за рулем? — спрашиваю.
— Нет, такси вызывала.
— Вот и замечательно. Эмилию в школу, а потом в компанию. Иди сюда, родная, я тебя накормлю. И бежим переодеваться.
— Не смей платье и чулки надевать! — командует Дилара, на что я опять же громко смеюсь.
Натягиваю на себя черный брючный костюм. Обойдется Бестужев. Никакого ему секса.
Пусть Эмиль дал мне время, но около одиннадцати я паркую автомобиль у здания, и мы с Диларой поднимаемся на седьмой этаж.
— Мне надо поговорить с новым боссом или за меня это сделаешь ты?
— Однозначно я. Но и с тобой он захочет пообщаться. Иди ко мне в кабинет, я сейчас вернусь.
Возможно, я действительно наглая, раз захожу в кабинет биг-босса без стука. А он даже не удивляется. Будто знал, что я приду. Может, наблюдал за мной? Тут же всюду камеры.
Отрывает взгляд от монитора, поднимает на меня глаза и оглядывает с ног до макушки.
— Не понравилось? — догадываюсь я.
Лицо Эмиля непроницаемое. Он встает, обходит свой стол. Подходит ко мне настолько близко, что в нос ударяет запах его парфюма, который кружит голову. Я нервно сглатываю, но смотрю на него в упор.
— Не понравилось. Но это не значит, что я не возьму тебя. Сейчас. Прямо здесь. Только дверь на замок закрою. Нам не должен никто помешать.
Глава 9
Его походка, ровная осанка и пожирающий взгляд… Они сводят меня с ума.
Но я мысленно ругаю себя. Повторяю раз за разом, что нужно держать себя в руках и не поддаваться. Этот сукин сын бросил меня в тот момент, когда так сильно был нужен. Не разобрался ни в чем, пусть и я сама, можно сказать, все вырвала с корнями, чтобы Эмиль не стал углубляться. Но он, будь неладен, послал меня на аборт, когда я сказала ему о беременности.
Нет, я, конечно, умом понимаю все. Например то, что он мог сказать это на эмоциях. Лишь бы задеть меня, сломать, сделать больнее. Ведь в тот момент я действительно казалась продажной. По тем фоткам, что сняли Глеб со своей потаскушкой, которая в итоге оказалась за бортом.
Кстати, после того дня, когда они меня вырубили, уколов какую-то гадость, я долго ходила по врачам. Мне нужен был конкретный ответ, что с моим малышом все в порядке. Слава богу, ничего плохого во многочисленных анализах не было. Иначе я не пережила бы. И, конечно же, прикончила бы Салтыкова собственными руками. Да потому что мне уже терять было бы нечего!
— Даже не буду спрашивать, почему ты любишь перечить, — лицо недовольное, как и сам Бестужев. Он разглядывает меня с ног до макушки так, будто впервые видит. Интересно, он чувствует во мне какие-либо изменения? Он вообще в курсе, что я родила ребенка?
— Потому что ты знаешь ответ? — широко улыбаюсь я, делая шаг вперед. Сама подхожу вплотную и обвиваю мощную шею мужчины руками. Благо, на высоких каблуках я не выгляжу рядом с Эмилем как школьница. — Не будь занудой, Бестужев. Скажи, что я прекрасно выгляжу. И что ты без ума от меня, независимо от того, что я натянула на себя.
— Я, пожалуй, соглашусь с твоим последним предложением, — хриплый шепот прямо у уха, от которого по телу разбегаются не только бешеные мурашки удовольствия, но и теплые волны. — Однако больше всего приятно видеть тебя в том, что можно с легкостью порвать к чертям собачьим или же стянуть одним движением.
— Ого-го! Ты поаккуратнее, босс, со своими желаниями, — я смеюсь, касаясь губами шеи мужчины. И чувствую, как его дыхание тяжелеет, грудь вздымается. Он втягивает носом воздух со свистом. — И еще... Прости, конечно, быть может, я сейчас обижу тебя. Но секса между нами точно сегодня не будет. Потому что... Ну... У меня те дни. Ты понял меня.
— Ты думаешь, это меня остановит, Волчонок? Плохо ты запомнила своего Эмиля.
Вот тут он ошибается. Своего Эмиля я знаю прекрасно. Точно так же, как свою дочь или саму себя.
Постоянно самоуверенный, довольный собой мужчина. Который не любит что-то делать напоказ, демонстрировать свой ум. Наоборот. Пусть будет все втихаря и никто не будет тыкать в него пальцем, говорить, какой он гений.
