сумку за салфеткой: тот успел заляпать слюнями лацкан пиджака от Армани. Богохульство!
— Вот же… чучело.
Преодолевая отвращение, пришлось-таки вытереть следы преступления с благородной синей ткани и с подбородка зомби. На миг я непроизвольно попыталась заглянуть ему в глаза — сколько раз мне приходилось вот так врываться в зону его комфорта для очередного флирта… Очки удачно закрывали пустоту радужки, и всё же я кожей ощущала смерть. Словно гнилая сладость на языке, холодок по позвонкам. Вздрогнув, убрала салфетку в карман джинсов и замерла в нерешительности: если мы будем идти как утка с утёнком, это будет выглядеть кошмарно.
— Возьми его под ручку и вперёд, — мягким шёпотком подсказал Матвей, чуть приоткрыв дверь.
И тут же шумно её захлопнул, как бы заявив, что на этом чит-коды закончились.
Нервно облизав накрашенные ежевичной помадой губы, я всё же сделала, как он велел — да, так смотрелось куда приличнее. Но даже через слои одежды почувствовав деревянное тело Вадьки, я тонко и жалобно проскулила. Коленки немели. Не такой я себе представляла семейную жизнь и уж точно — первое брачное утро.
— Так… Идём, мой хороший…
Я потянула его за собой, но зомби не шелохнулся, продолжая стоять посреди коридора безучастной куклой в дорогом пиджаке. Ладно, попробуем иначе.
— Вадим, идём со мной, — чётко озвучив его имя, потребовала я, и он, наконец-то, поплёлся рядом, пришаркивая туфлями по ковру.
Думаю, было очень похоже, что веду пьяного. Что ж, отличная версия. Решив её и придерживаться, я вполне уверенно дотащила муженька до лифта и ткнула в кнопку вызова. От тяжести сумки на плече, волнения и чёткого понимания, что переплела руки с трупом, ткань моей полупрозрачной блузки от Ив Сен-Лорана неприятно липла к спине. По шее скатилась капля испарины…
Лифт тренькнул, раскрывая двери. Внутри отливающей всеми оттенками начищенной стали кабины стоял тощий мужчинка в помятой рубашке и очках-половинках. Уверена, что мои глаза отразили весь ужас вселенной, потому что я напрочь забыла: свидетель со свадьбы, лучший друг Вадьки и партнёр по бизнесу, Костя Лаушин, тоже ночевал в этом отеле, но парой этажей выше.
Твою мать.
— О, Вадька! Доброе утречко. И тебе привет, Юль. Как первая ночь в качестве законной жены? — бодро улыбнулся он, чуть сторонясь и освобождая для нас место. Привычным мужским жестом протянул руку другу, но тот не реагировал никак, и момент вышел дико неловким.
Делать нечего. Пусть от мамочки мне не перепал ни грамм таланта, сейчас я откопала в себе то, чего отродясь не было. Мы зашли в лифт, и я заворковала, изо всех сил стараясь, чтобы голос не «дал петуха».
— Вадим, пожми уже руку, ты что? — пихнула я его в бок, и зомби послушно принял пожатие. Светлые брови Костика поползли ещё выше: он явно ощутил холодность ладони, так что я поспешила сгладить ситуацию: — Ох, Кость, не обращай внимания. Он ещё немного… подшофе. Мы потому и уезжаем так рано, пока никто его таким пьяным не заметил… Сам знаешь, только грязного «сарафана» свадьбе не хватало.
— А, ясно, — усмехнулся Костя, заметно расслабившись и сунув руки в карманы брюк. Дело для светских кругов было вполне знакомое. — А я-то думаю, чего не здоровается?
— Так рот откроет — ну и… сам понимаешь, — смущённо улыбнулась я и нежно погладила Вадика по плечу. — Ночка бурная была. Всё шампанское выпили, отмечали. А ты же вроде с Милкой уехал, или я ошибаюсь?
Самая лучшая тактика, как уйти от плохой темы беседы: перевести её на оппонента. Костик неразборчиво покряхтел, потёр шею, и я заметила отчётливый синеватый след на его коже. Ого, а моя однокашница оказалась не промах! В этот момент хотелось расцеловать старую подругу за то, что удачно забрала на себя лишнее внимание.
— Ну да… Она спит ещё, а у меня совещание… Решил не будить.
Он окончательно стушевался, уши смешно покраснели. А у меня заиграли победные фанфары в груди: повезло. Жена Костика не пошла на свадьбу из-за их двухгодовалой дочки, невовремя подхватившей простуду. И сейчас он наверняка… да. Что и требовалось доказать. Торг.
— Юль, слушай, ты бы могла… ну, моей ничего не говорить? — шёпотом попросил он, чуть наклонившись и обдав не самым свежим запахом перегара. — Я же так, ну святое дело, на свадьбе друга оторваться…
— Да без проблем. Только давай ты тоже нас с Вадькой сейчас не видел: не хватало сплетней в соцсетях про его ранний алкоголизм.
— Замётано, — с видимым облегчением подмигнул мне Костик. Лифт звякнул, остановившись на первом этаже, и он поспешил к выходу, на ходу бросив: — Вадька, а ты давай, отсыпайся: у нас же рыбалка на следующей неделе, на Чудиновом озере! Золотарёв баньку новую построил прямо на берегу — закачаешься!
Убежав с этими преувеличенно весёлыми словами в холл отеля, он уже не мог видеть, в каком замешательстве оставил меня. Рыбалка, банька, озеро? Он сейчас так пошутил же, да? Представив, как буду учить зомби закидывать удочку — чего сама в жизни не умела — я безнадёжно всхлипнула и едва не забыла, что надо двигать вперёд.
— Вадим, пошли.
Однако на удивление, дальше всё покатилось гладенько, как по ягодичкам после шугаринга. В просторном холле крутились только парочка горничных в красных передниках, и если их удивили тёмные очки на Вадике — виду не подали. Столь же безупречная выучка была у парнишки-администратора, которому сдала карту-ключ. Хорошо, что всё давно было оплачено. Ещё больше повезло со скупердяйством Вадьки: в той же «Олимп-плазе» мы бы так легко не улизнули, там только в подвале игра в покер тянулась до рассвета.
Что ж, иногда скромность — не порок.
Пока вела муженька на парковку, я уже в целом приноровилась к его неуклюжей походке и медлительности. Из-за них Матвей действительно управился с выездом из номера быстрее нас. Когда мы подползли к чёрному «Крузаку» Вадика, тот уже ждал неподалёку, покуривая какую-то странную сигаретку с цветочным душком.
— Как ты узнал, какая машина? — не без удивления спросила я, торопливо отстраняясь от окаменевшего в ожидании следующего приказа трупака.
— Ооо, Юлия Леонидовна, вы ещё и мозгами не блещете? — закатил глаза Матвей и щёлкнул по одному из белых шариков на капоте.
— А. Да. Я, похоже, заражаюсь кретинизмом от зомби, — нехотя признала я глупость своего вопроса. На всю парковку, ещё только-только начинающую озаряться дневным светом, лишь чёрный «Лэнд Крузер» выделялся свадебными лентами и бело-голубыми шарами.
— Ты моё творение не обижай! — оскорбился Матвей и панибратски положил ладонь на плечо безучастно зависшего
