не вписывалось в мои планы.
— Нет, Завьялов перенес встречу, — напомнила мне помощница и секретарь в одном лице. При чем, очень даже толковая женщина, несмотря на свой почтенный возраст.
На эту должность, я планировала нанять молодую, энергичную, расторопную молодую девушку, в моем понимании, лишь такая могла бы выдержать сумасшедший график работы. Однако, Римма Олеговна смогла меня удивить.
Энергии ей было не занимать. Светлая голова работала в режиме нон-стоп, запоминая тонны информации. Эта дама в почтенном возрасте, могла дать фору некоторым молодым. И если раньше мое переживание было о том, что она не справится, теперь, я боялась лишиться такого помощника, когда настанет время и ей придется уйти на заслуженный отдых.
— Здравствуй, Алиса, — Соколовский, одетый, как всегда с иголочки, держа в руках увесистый букет, уверенно вошел в кабинет.
— Спасибо, Римма Олеговна. Будьте добры, сделайте нашему гостю чашку зеленого чая. И поставьте букет в вазу, — с улыбкой произнесла, проводив взглядом помощницу.
— Ты приехал к отцу? — поймав на себе знакомый взгляд голубых глаз, пригласила гостя присесть.
— К тебе. Надеялся, что ты согласишься со мной поужинать, — Соколовский не спешил садится, напротив, обошел стол и приблизился к креслу, в котором сидела я.
— Прости, но мне еще Раду из сада забирать. Так что… — развела я руками, повернувшись к Игорю лицом.
Да, я готова была использовать свою дочь, в качестве прикрытия, как бы жестоко это не звучало. Но желания ужинать с Игорем, у меня не было.
— О ней позаботится Вадим, — сухо произнес Соколовский, поймав мою руку в свою ладонь и не отрывая от меня взгляда, прикоснулся к ней губами.
— Что значит, позаботится? Он ничего мне не говорил, — вырвав свою руку, из цепких пальцев Соколовского, принялась перебирать на столе бумаги, пытаясь отыскать под ними мобильник.
— Пап, что еще за новости? — смерив недовольным взглядом Игоря, произнесла, как только услышала голос отца на том конце провода.
— А ты про Раду? Так я уже в садике. Ни о чем не волнуйся. Мы с малышкой поедем в контактный зоопарк.
— А со мной ты не считаешь нужным посоветоваться? Или хотя бы поставить меня в известность о своих планах на мою дочь?
— На мою внучку… Прости, солнышко, это вышло спонтанно…
— Даже не сомневаюсь! Ладно, не задерживайтесь там надолго. Поцелуй мою радость за меня.
— Уже, — заверил меня отец, но прежде, чем он сбросил звонок, я услышала радостный голос своей дочери, которая, судя по всему, была рада незапланированной прогулке с дедом.
— Так что на счет ужина? — поинтересовался Соколовский, который все это время внимательно следил за нашим с отцом разговором.
— Я заказал для нас столик в «Премьере».
В настойчивости ему не откажешь. Видимо, прав был папа. То, что я считала точкой, в наших, так и не сложившихся отношениях с Игорем, Соколовский использовал, как тактическое отступление. Правда, не понимаю, чего он хотел этим добиться? Давал мне время? Или себе?
— Как прошла ваша поездка? — задумчивый взгляд Соколовского, так же, как и его затянувшееся молчание, когда мы сидели за столиком в роскошном ресторане, заставили меня произнести первое, что пришло в голову.
О результатах их с отцом поездки мне уже было известно, но молчание, в ожидании ужина, слишком напрягало. Я всегда чувствовала себя рядом с Игорем, не в своей тарелке. От алкоголя я отказалась, так как была за рулем, на что Соколовский заверил меня, что смог бы и сам доставить меня к дому.
«Вот уж нет!» — мысленно вскрикнула, а в ответ лишь произнесла:
— Мне завтра с утра вести в садик Раду. Так что, без машины, я, как без рук, — надеюсь на моем лице не отразилось растерянность.
Игорь с самого начала был слишком напорист. С самого первого дня нашего с ним знакомства. Но ему пришлось смирится с моей упертостью. Возможно, именно моя недоступность и равнодушие, вызывали в мужчине инстинкт завоевателя.
Слишком уж сложно мне было поверить в его влюбленность и в мою исключительность. С моей самооценкой полный порядок. Я никогда не сравнивала себя с другими, прекрасно понимая, что все мы разные. Но моя внешность меня вполне устраивала, и менять в ней я никогда ничего не планировала. Даже в подростковом возрасте, у меня не было желания перекрасить волосы или накупить дорогой косметики.
Проще говоря, я любила себя такой, какой меня создала природа и родители. Правда, иногда экспериментировала с длинной волос, но ничего кардинального. И да, время от времени посещала косметолога и массажиста.
— Алиса, почему ты меня избегаешь? — так и не ответив на мой вопрос, Игорь накрыл мою руку своей.
Ответь я, что он мне не нравится, соврала бы. Соколовский очень привлекателен. Я даже в курсе, что вокруг него постоянно вьются красивые женщины. Не будь он бизнесменом, многие рекламные агентства с руками забрали бы его в качестве модели.
Наверное, в этом то и проблема. Ну не верю я, что такой, как Соколовский сможет хранить верность одной единственной женщине. Ведь рядом с ним всегда будут крутится женщины, гораздо моложе и намного красивее. Возможно, таким искушениям мужчины не всегда поддаются, если дорожат своей любимой. Но в том то и дело, что о любви Соколовского ко мне речи никогда не шло.
— Игорь, скажи, вы сговорились с отцом? Почему вы оба, так настойчиво, вынуждаете меня к встречам? — грубо? Возможно. Но мне не нравится, когда мною пытаются манипулировать или вынуждают делать то, что идет вразрез с моим мнением.
— Ты казалась мне достаточно умной, чтобы понимать, что твой отец не может на меня влиять, — усмехнулся, обнажив ровные белые зубы. И я точно знаю, что они у него настоящие.
Никаких протезов или виниров. Прекрасный генофонд! И возможно, я бы даже согласилась провести с ним ночь, если бы планировала еще одного ребенка. Но, учитывая то, что при всей своей привлекательности, Соколовский слишком жесткий и опасный противник, наверное, много раз подумала, прежде, чем рожать от него.
— Чего ты хочешь, Игорь? — непозволительно близко склонившись над столом, произнесла я.
— Тебя, — его уверенный ответ, заставил меня отпрянуть, снова опереться на спинку стула.
— Вот только в комплекте со мной идет и моя дочь, — усмехнулась, пытаясь скрыть волнение.
— Не стоит лукавить. Рада не твоя дочь…
Ну, папа! Зачем? Возможно, он и уверен, что дальше Соколовского эта информация не уйдет, но Игорь ведь может проговориться при Раде!
— Она моя дочь. И если ты считаешь иначе, нам больше не о чем говорить! — резко
