препятствием. Тем оставалось лишь переглядываться и грустно улыбаться.
Все полюбовались красивым городом и предрассветным небом, а потом, полусонные, расселись по такси и разъехались. Карина почти не думала ни о Полине, ни о Жераре, ни о других проблемах, которые до сих пор оставались нерешенными. Наслаждалась спокойствием, хоть и знала, что это всего лишь затишье перед бурей.
Глава 13. Спасибо, которое ему
Карину разбудил короткий вибросигнал. Их наверняка было несколько до этого, просто глаза открылись на последнем. Зайкин слал сообщения в мессенджере.
«Кариш, запиши голосовуху для моих
А то мне они не верят
Скажи, что, действительно,
со мной встречаешься
Можешь, еще
в любви мне
безмерной признаться
И поблагодарить их
за то, что воспитали такого умницу,
с которым тебе повезло».
Девушка растерялась, будто проснулась в параллельной вселенной, где все пошло как надо. Сначала она хотела сделать все именно так, как просил Зайкин, поддалась его чарам или утренней полуосознанности, а потом пришла в себя и записала ответ с ухмылкой: «Еще чего. Это тебе со мной повезло» и смачно чмокнула воздух у микрофона. Посмеялась уже после. Радость наполняла. В этой реальности ее любили. И она любила. И, наконец, можно было наслаждаться этой любовью открыто и беспрепятственно. Почти.
Воспоминания о Полине быстро разрушили красивый мираж. Но углубиться в тоску не дало следующее сообщение от Зайкина, теперь голосовое.
— Кариш, если это не прикол и не постановка, то мы очень рады за него, — Нина звучала взволнованно. — Но все равно как-то не верится.
— Нусь, ну, кажись, правда, — отец пробивался на фоне, тоже казался возбужденным. — Кариш, он такой счастливый проснулся. Даже хомяка расцеловал на радостях, хотя почти его не трогает. Ему и нельзя. Отчихаться теперь не может.
Зайкин как раз чихнул на заднем плане. В динамике снова заголосила Нина:
— Кариш, ты приходи почаще, мы всегда рады тебя видеть. Когда-нибудь семьей станем, надо привыкать друг к другу. Так что ждем в гости.
— Ага, Кариш, очень ждем. Спасибо тебе, — закончил сообщение Федор.
Карина обомлела и сама не заметила, как расплылась в неснимаемой улыбке. Увидела ее в зеркало, когда пошла умываться. Гадала, за что Федор ее благодарил. Это ей нужно было благодарить Зайкина. За все и больше. Над ответом она долго думала, потому что считала важным каждое слово, которое они услышат, особенно Нина, не хотела оплошать, но на их откровенность волей-неволей отвечала тем же. Не чувствовала реального страха, пыталась быть честной.
— Нина, Федор, здравствуйте. Спасибо за приглашение, — записала с первой попытки. — Зай… Кирилл не врет. И это не постановка. Мы, наконец-то, вместе. Это я тупила. Так что спасибо ему.
— Ничего, бывает, — сразу пришел голосовой ответ от самого Зайкина. — Кариш, насчет сегодня я тогда посмотрю бары и отпишусь тебе.
Она напечатала: «Хорошо. Жду». В ответ получила целующийся смайлик и зарумянилась. Радость не унималась. Она сегодня тоже проснулась счастливой и тоже зацеловала бы хомяка, если бы у нее такой был. Теперь даже в пустой квартире одиночество так не ощущалось.
Оставив телефон на столе, девушка спокойно приняла душ, не торопясь и упиваясь самим процессом очищения. Голова заметно посвежела. И внутри было совсем не скверно — новое ощущение, которое тут же оборвал звонок в домофон.
Карина была уверена, что это сестренка, прибежала плакаться, скорее всего. На душе опять потяжелело. Так не хотелось ее впускать, омрачать себе день, хотелось еще чуть-чуть, самую малость насладиться спокойствием, но совесть упрекнула: «Сама виновата. Терпи».
В трубке послышался мужской голос. Девушка не сразу узнала в нем Жерара. «Блядь, еще же он остался», — раздосадовалась, но впустила. Она ведь обещала Зайкину с ним порвать, сейчас было самое время. Хотя и рвать-то было нечего, и уже сколько раз все рвалось само собой, а он продолжал к ней таскаться, причем без предупреждения, чувствовал, что иначе будет долго добиваться встречи.
Дверь она оставила распахнутой, а сама отошла к кухне и встречала гостя со скрещенными руками в защитной позиции и недовольным лицом, хоть и осталась в одном негляже, полупрозрачном. Жерар сперва улыбался, но замер на пороге, увидев, как ему не рады. В руках держал пакет с апельсинами и чем-то еще.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил, медленно закрывая за собой дверь.
— Уже лучше, спасибо, — в ее тоне не осталось даже вежливости, только раздраженное равнодушие.
— Это тебе. Витамины.
Разувшись, он прошел к столу мимо нее и положил пакет на стул. Достал оттуда сетку с целым килограммом фруктов, пакетированные травы от простуды и баночку меда.
— Спросил у местных друзей, чем вы здесь лечитесь, — мужчина постарался выдавить улыбку, которая никак не налезала на усталое лицо. — Все советовали разное.
Карина сжалилась на долю секунды. Он зачем-то старался делать вид, что все нормально, хотя ее глаза сверлили в нем тонкие отверстия сразу во множестве мест, делали все, чтобы ему было неприятно здесь находиться. Но решиться сказать главное и прогнать его из квартиры и собственной жизни она пока не могла. Надо было к этому как-то подойти, аккуратно, чтобы не задеть за больное. Впрочем Жерар выглядел так, будто здоровых мест в нем не осталось. Можно было уже не осторожничать.
— Я… соскучился, — сказал он тихо и подошел к ней близко, сунул пальцы в волосы, вдохнул запах.
Карина отстранилась, чуть морщась, потому что не могла сдерживать отвращение, которое вызывали его прикосновения. Отойдя к двери, она встала напротив и уперлась плечом в стену. Опять скрестила руки.
— Жерар, спасибо, конечно, но не стоило. Я в порядке.
Он закрыл глаза, боролся с негодованием. Оно мелкой мимикой проявлялось на лице.
— Разумеется, ты не болеешь.
Карина не успела ответить, потому что в дверь с другой стороны кто-то вставил ключ и стал крутить. Открытый замок не поддавался. Тогда ручка опустилась, и дверь распахнулась.
За ней стояла красная Полина с мокрыми щеками и остервенелым оскалом. Растрепанный пучок вился гнездом на голове. Из правого ботинка торчал носок, а из второго — голая лодыжка. Зеленые глаза, казалось, пульсировали от напряжения. И грудь поднималась часто. Сестренка явно спешила сюда.
— Поля? Что случилось? — девушка удивилась такому внезапному появлению и еще больше такому всполошенному виду.
Жерар присел на столешницу гарнитура и согнул одну ногу в колене, понял, что отошел на второй план.
Полина застыла в немом возмущении, раскрыв широко рот, косилась то на мужчину, то на полуголое тело сестры. Карина даже взглянула на себя, пытаясь понять, что не так с ее видом.
— Ах, ты
