— Не знаю, что с ним будет, да, честно говоря, мне на это наплевать.
— О Боже! — В отчаянии Морган вскинул ладони к лицу. — Он уйдет и заберет с собой малыша. Она потеряет Мэтью!
Джина изумленно подняла брови.
— Вот оно что! Так Мэтью на самом деле ребенок Жан-Пьера? Вот, значит, каким образом они его усыновили… — Глаза ее хитро сощурились. — Слезливая история, которые так любит печатать «Нэшнл инкуайрер»: «Что гуманней и справедливей — отдать мальчика под опеку настоящего отца или приемной матери?» Ах-ах.
По мере того как в ее груди поднималась жгучая волна гнева, набирал силу и голос. Не желая больше сдерживаться, Джина перешла на срывающийся крик, из глаз брызнули слезы — началась истерика. В конце концов Джина повалилась на пол и принялась кататься по нему, как раскапризничавшийся ребенок.
И только тогда, когда наконец немного успокоилась, услыхала тяжелое, хриплое дыхание мужа.
— Опять приступ, — презрительно пробормотала она. — Ну конечно, очень удачный ты выбрал момент. — Поднявшись с пушистого ковра, она визгливо заявила: — Уверена, что на тебя подействовало французское вино. Обыкновенная аллергия на новый сорт. Хотя… для тебя оно, вероятно, давно уже не новое.
Морган жадно ловил ртом воздух.
— Джина, пожалуйста, дай мне вентолин… Я… тебя… умоляю…
Вот пусть теперь помучается, пронеслась холодная мысль. Сам виноват. Спокойно спит с моей подругой, а как узнал, что их мелкая афера раскрыта, испугался, как бы я не рассказала все ее мужу. Гримаса исказила лицо Джины, злая ухмылка скривила красиво очерченные губы. Ничего, ничего, пусть подождет. Принесу ему этот чертов вентолин, но только тогда, когда сама сочту нужным.
Взгляд непроизвольно упал на изящный будильник от Тиффани, стоящий на ночном столике. Еще одно доказательство! Он сказал, что купил его сам на свой день рождения. Лжец! Жалкий лжец и подонок! Внезапно Джина вспомнила, что собиралась сегодня обязательно посмотреть по телевизору новый блок рекламы. Она отправилась на кухню. Так и есть, все на свете пропустила!
Решительными шагами Джина вернулась в спальню.
И тут ее внимание привлекло прерывистое дыхание мужа, с неестественным свистом вылетающее откуда-то из глубины бронхов. Морган сидел, откинувшись на подушки, полуразвязанный галстук висел на напряженной груди, пара оторванных пуговиц валялась рядом. Больше всего испугало Джину посеревшее лицо Моргана, искаженное предсмертной судорогой.
Где же этот ингалятор?
Ах да, вспомнила.
Боже, Боже, молилась она. Скорее в ванную Скарлетт… Вот он, вентолин… Теперь назад в спальню…
Засунуть ингалятор ему в рот… И нажимать, нажимать на вентиль… Только не умирай, не оставляй меня! Я ничего не скажу Жан-Пьеру… Господи, какое страшное дыхание, неужели агония?..
* * *
Поняв, что попытки спасти жизнь Моргану бесполезны, Джина бросилась к телефону. Трясущимися пальцами она набрала номер «Скорой помощи», лечащего врача, привратника и, конечно, Мириам.
Мири настояла, чтобы доктор Бенсон вкатил Джине двойную порцию успокоительного. Снова, как и десять лет назад, когда так рано и так нелепо погиб Майк, на плечи этой преданной женщины свалились все заботы и хлопоты, связанные со смертью и похоронами близкого человека.
Больше уколов Джина себе делать не позволила. Совершенно убитая горем, раздавленная чувством собственной вины, все последующее время она провела как во сне. Почти не разговаривала, автоматически подчинялась тому, что ей говорили окружающие.
Но все это было после, а теперь — теперь в квартире появились друзья и коллеги, которые принесли свои соболезнования и исчезли. Естественно, приехал и Жан-Пьер — в одиночестве.
— Известие о неожиданной смерти Моргана совершенно подкосило Кейт, — нервно сжимая и разжимая ладони, объяснил он. — Она говорит, что в таком состоянии не сможет оказать тебе реальную помощь и поддержку… Кейт умоляет ее простить, но уверяет, что, как только сможет найти в себе силы, она обязательно приедет. Знаешь, она чувствует себя такой виноватой, но…
— Я все понимаю, — слабым голосом отозвалась Джина. — Скажи ей, что все это совершенно излишне. Волноваться и переживать не нужно, хорошо?
Нечего и говорить, что последним человеком, которого хотела бы в эту минуту видеть Джина, была ее «любимая подруга» Кейт. Но выбора не было — нужно притворяться, что ничего не произошло и между ними по-прежнему царят мир и дружба. И пусть эта предательница думает, что секрет их тайных свиданий Морган унес с собой в могилу.
Господи! Господи!.. Что же она натворила, зачем убрала лекарство?
Со Скарлетт на руках прибежала Сесилия. До завтрашнего утра Джина не хотела сообщать матери о несчастье, но, позвонив Жан-Пьеру и еще кое-кому из друзей, Мириам настояла на своем:
— Этого Сесилия никогда мне не простит и будет права.
При виде осиротевшей дочки Джину охватил такой приступ вины и безысходности, что она опрометью кинулась в ванную. Вернувшись, обессиленно упала на диван.
Кейт появилась через два часа.
— Я не могла оставить тебя в такую минуту, — захлебываясь слезами, проговорила она.
Джина лишь молча кивнула.
— Ей сейчас очень тяжело, — шепнула Мириам на ухо Кейт.
— До чего же она бледна! — ужаснулась Сесилия. — В лице ни кровиночки!
Прижав ладони ко рту, Джина прошептала:
— Меня сейчас вывернет.
Мать сорвалась с места и через мгновение появилась с тазиком в руках. Придерживая голову дочери, она кивком отослала Мириам и Кейт из комнаты.
Позже Джина признавалась себе, что без помощи матери не смогла бы выдержать напряжения самых первых ужасных дней вдовства.
— Ты же у меня сильная, храбрая девочка, — все время повторяла Сесилия.
Так-то оно так, но сейчас Джина лишилась собственной воли и, словно манекен, покорно подчинялась матери. Сесилия ни о чем не спрашивала и, даже если материнский инстинкт подсказывал ей, что за таким необычным смирением кроется нечто большее, нежели потеря мужа, ничем этого не показывала.
Уйдя в себя, отгородившись от всего мира, Джина снова и снова погружалась в тяжелые думы. Что такое убийство? Это когда один человек лишает жизни другого. Нет, она, конечно, не стреляла в Моргана, не травила его ядом. Однако помочь ему могла, но намеренно не дала вовремя лекарство, в результате чего наступила смерть. Это убийство или нет?
С какой стороны ни посмотри на случившееся, выходит, что она — убийца. А может, глубоко в подсознании она хотела, чтобы Морган умер? Она сознательно, находясь в здравом уме и твердой памяти, убрала все ингаляторы, а когда муж умолял принести вентолин, решила заставить его помучиться.
