На восьмой день после смерти Моргана Джину посетила мысль о самоубийстве. Муки совести не давали ей покоя, и с каждым днем становилось все хуже. Зачем же ждать? — с горечью думала она. Сегодня тяжелее, чем вчера, а завтра будет совершенно невыносимо.
Решение расстаться с жизнью ни на секунду не покидало Джину два дня подряд, и на третий день она приступила к исполнению задуманного. Все должно быть наверняка: она просто прыгнет с балкона. Тринадцатый этаж — не шутка, конец предрешен. Сердце остановится еще до того, как она достигнет земли.
С залитым слезами лицом Джина вошла в спальню дочери, склонилась над ее кроваткой и поцеловала девочку в лобик. Кто знает, хотела ли она разбудить ее своим поцелуем или нет, но так или иначе Скарлетт ее спасла. «Не умирай, мамочка!» — эхом стучал в висках Джины лепет дочери.
Выпрямившись, Джина тихонько выскользнула из спальни и пошла в ванную вымыть голову. Это был первый разумный ее поступок со дня смерти Моргана. К шести утра она полностью привела себя в порядок и решила просмотреть неотложную почту, которую ее преданнейшая секретарша Моника Мартинс ежедневно приносила прямо Джине домой.
Новая продукция, основанная на травах, была доведена почти до совершенства. Отлично потрудились и химики, и фармакологи, и в итоге получилась великолепная коллекция шампуней, увлажняющих кремов, лосьонов, лаков и красителей для волос. Дело оставалось только за названием. И тут Джину осенило: «Воля к жизни». Только обладая волей к жизни, женщина стремится быть неотразимой и пользуется чудесной косметикой, не приносящей вреда здоровью.
«Воля к жизни»…
Без всякого сомнения, в нее лично волю к жизни вдохнула малышка Скарлетт, когда, не просыпаясь, тоненьким голоском пролепетала: «Не умирай, мамочка!»
Скарлетт была центром ее вселенной, в ней сосредоточился смысл ее существования.
Спустившись к завтраку, Сесилия и Скарлетт застали Джину за кухонным столом, заваленным бумагами.
— Мамочка, тебе уже лучше? — спросила девочка.
— Да, дорогая, гораздо лучше. — Джина погладила дочку по голове и ободряюще взглянула на мать, как бы говоря, что кризис миновал. — Мне намного лучше, — твердо повторила она и принялась собирать бумаги.
Вскоре на столе появились вкуснейшие сахарные вафли, которые бесподобно пекла Сесилия.
— А мамочка приходила ко мне, когда я спала, — объявила Скарлетт бабушке. — Она плакала.
Взгляды Джины и Сесилии снова встретились. В глазах Сесилии засветилось понимание: да, ночью действительно был кризис, но теперь все позади. Не сговариваясь, женщины в один голос произнесли:
— Все хорошо, дорогая.
После завтрака взрослые стали наводить порядок, чем Джина не занималась с момента смерти Моргана. Она не только не мыла посуду, но даже в холодильник не заглядывала. Всем управляла Сесилия. Взявшись снова за домашние дела, Джина открыла дверцу холодильника и первым делом увидела на полке пышный шоколадный торт.
— Торт Кейт, — вырвалось у нее.
— Да, она забегает каждый день, — улыбнулась Сесилия. — То пирожки принесет, то тортик. Прямо не знает, как тебе получше угодить.
— А копченую семгу? — Голос Джины прозвучал холодно и сухо.
Сесилия покачала головой:
— Нет, дочка, никакой семги Кейт не приносила.
— И то слава Богу.
— А тебе что, не нравится семга? — удивленно спросила Сесилия и, спохватившись, добавила: — Пойду позвоню Кейт. Я обещала сообщить ей, как только тебе станет лучше.
Джина болезненно поморщилась:
— Не сейчас, мама, еще не время.
В ее груди полыхала ненависть к бывшей подруге, но тем не менее рано или поздно встретиться с ней все-таки придется, и к встрече этой нужно подготовиться. Сейчас же Джина могла выдать себя. Кейт достаточно маленького намека, и она все поймет: ведь всего за два часа до смерти Моргана она занималась с ним любовью.
Даже отлично зная Кейт, Джина все же недооценила, насколько сильны были подозрения ее подруги относительно того, что их связь с Морганом раскрыта. Дни складывались в недели, недели в месяцы, а подозрения все росли в душе Кейт, и для нее делалось все более невыносимым изображать перед Джиной преданную подругу, а перед Жан-Пьером — любящую супругу.
С самого начала их отношений Кейт и Морган совершенно искренне и по обоюдному согласию решили ни в коем случае не разводиться. Семья для обоих была священна, а мысль о ее попрании казалась кощунственной.
Но все-таки хотелось иметь собственное гнездышко, и тогда Кейт сняла мансарду на Кэнел-стрит. Финансовый вопрос ее, дочь влиятельного банкира, не волновал, денег у нее хватало. В этой мансарде ей было хорошо, только тут она чувствовала себя дома, только тут могла расслабиться.
После смерти Моргана Кейт не нашла в себе силы отказаться от уютного гнездышка, где все предметы напоминали о любимом. Чудилось, что он на минуту вышел и вот-вот вернется назад.
Сейчас, лежа на широкой кровати, Кейт вдруг вспомнила, как Морган однажды сказал:
— Знаешь, Кейт, наши отношения нельзя назвать связью.
— Как так? — всполошилась Кейт.
Запечатлев на ее губах долгий поцелуй, он пояснил:
— У нас с тобой самая настоящая любовь, дорогая. Я придаю этому чувству очень большое значение и ценю каждый час, проведенный вместе.
— Да, понимаю, что ты хочешь сказать. Каждый лень наедине с тобой навсегда останется в моем сердце.
И она не кривила душой. Теперь, когда Морган покинул ее навеки, Кейт только и делала, что предавалась мыслям о любимом.
В который раз она взяла с прикроватного столика вентолин и погладила гладкий прохладный флакончик. При вскрытии врачи констатировали смерть от чрезмерного расширения бронхов. Морган же прекрасно знал, что передозировка неминуемо чревата летальным исходом — ведь он болел астмой очень давно. Так почему вдруг потерял осторожность и начал неумеренно впрыскивать в рот аэрозоль?
Этот вопрос не в первый раз приходил ей в голову, и ответ напрашивался сам собой: значит, ингалятора не оказалось под рукой, когда начался приступ, и Морган, добравшись наконец до спасительного вентолина, уже настолько не владел собой, что допустил передозировку. А где в таком случае находилось лекарство? Кто убрал его с привычного места возле кровати? И из ванной?
Морган часто рассказывал Кейт и о лечении астмы, и о вентолине. В частности, он как-то упомянул, что временами может показаться, будто флакон опустел, а на самом деле его достаточно просто встряхнуть. И если бы она не поторопилась вытащить запасной флакон из сумочки в тот вечер, когда они вернулись из театра, Морган с легкостью привел бы в действие свой.
