что стала случайным свидетелем их личной драмы, Ирина намеревалась плотно прикрыть дверь и переждать бурю, но не смогла даже пошевелиться. Застыла, точно парализованная, услышав:
— Теперь ясно, у кого все это время находилось недостающее украшение из вашей знаменитой рубиновой коллекции! В закромах у Сашеньки Чижовой! Как же я раньше-то не догадалась?
— Это вопрос? — прозвучало невозмутимо, явно скучающим тоном.
— Это утверждение! Как и тот факт, что Клавдия Олеговна узнала вашу фамильную реликвию. Определенно узнала, но даже не удивилась. Что весьма странно! Ведь твоя мать с одержимостью фанатика оберегает этот гарнитур! Меня к нему ни разу не подпустила! А здесь видит свою драгоценную подвесочку на шее какой-то пигалицы, и хоть бы хны!
Пауза. Шаги. Женский возглас:
— Куда ты пошел? Саша!
— Что тебе от меня нужно, а? Что, бл*дь? — рявкнул мужчина. — Мать не удивилась, увидев кулон на Ирине, потому что подарить его Саше вместо помолвочного кольца — ее идея! Потому что моей женой должна была стать не ты! Их невесткой должна была стать не ты! И наследника мне подарить должна была тоже не ты! Господи, вспомнить жутко, как я ненавидел его в первые месяцы после рождения. И себя ненавидел. И собственного сына. А потом вдруг полюбил! Представил как-то раз, что Славяна мне родила не ты, а она! И полюбил так, как смог бы любить только нашего с ней ребенка!
— Пожалуйста, перестань…
— Не реви! Я не куплюсь на твои слезы! — брезгливо фыркнул Красницкий. — Лучше посмотри на меня, и скажи: этого ты добивалась, когда ломала мою жизнь? Этого?
— Сашенька…
— ОТВЕЧАЙ!
— Ой, было бы там, что ломать! — совершенно спокойно отозвалась женщина, словно и не плакала секундой ранее. — Крепкие отношения просто так не разрушить! Не я, так другая подсуетилась бы. А я очень хотела за тебя замуж! Смысл скрывать? Да и кто не хотел? Всем было совершенно плевать на твою Сашу! Да, я нужным образом высчитала дни цикла, чтобы с высокой долей вероятности забеременеть с первого раза, и никогда не скрывала этого. И да, я тебя намеренно соблазняла на той вечеринке. Вызывающе себя вела, НО! В койку тебя силой никто не тащил! Ты мог бы и отказаться, раз так…
Глухой удар, явно кулаком в стену, заставил Васелину Анатольевну замолчать. Александр Борисович продолжил жутким безжизненным голосом:
— Как я мог отказаться, если совершенно не помню ни ночь ту, ни сам вечер! Как? Столько лет прошло, а в голове по-прежнему чистый лист! К моменту, когда ты ко мне подошла и начала виснуть, я выпил лишь две банки пива. Две! Сама понимаешь, этого явно недостаточно, чтобы здоровому молодому лбу забыть все напрочь к чертовой матери. Какой напрашивается вывод? Правильно! Значит, проблема в чем-то другом. Я думал об этом и раньше, но был связан по рукам и ногам, небезызвестными тебе условиями. Однако, теперь все иначе! Сыну почти девятнадцать, он совершеннолетний!
— Что ты хочешь этим сказать?
— Недавно я обратился к специалистами по поводу своей странной однодневной амнезии. Попытался все вспомнить с помощью сеанса гипноза.
— И… что? — в голосе женщины проскользнули тревожные нотки.
— Ничего! Такой же чистый лист! Знаешь, о чем это говорит?
— Нет.
— Знаешь, Лина! Знаешь!
— Нет!
— О явном медикаментозном вмешательстве, дорогая!
Тишина в ответ. Затем:
— Признавайся, сука, чем ты меня накачала тогда? М?
— Ничем!
— Подумай лучше!
— Отпусти! И иди уже проспись! Я впервые тебя таким пьяным вижу!
— Чем, я спрашиваю?
— Полегче! Ты мне руку сломаешь!
— И не только руку, Лина! Мне нечего терять!
— Это Генка был… мне не хватило бы духу.
Мужчина закашлялся и глухо пробормотал:
— Нет!
— Можешь не верить, но именно твой лучший и единственный друг — Генка Синицын, неожиданно помог моему плану осуществиться. Это он угостил тебя третьей банкой пива, когда догадался о моих намерениях. Что там было внутри, я не знаю! Но явно что-то было, потому что твое поведение резко изменилось. Ты стал безвольным. Ведомым. А мне это было только на руку, сам понимаешь. Пока мы с тобой общались, он незаметно улизнул с вечеринки и вернулся уже с Сашей, которую привез под предлогом помирить вас после какой-то крупной ссоры. Только когда они нас нашли, мы с тобой уже с упоением скакали друг на друге! И знаешь, что было самым жутким, даже для меня? Впервые в жизни ты ее не узнал! Ты вообще никак не отреагировал на их появление! Как ни в чем не бывало, продолжил наслаждаться процессом, несмотря на мое сопротивление! А я сопротивлялась. В мои планы беременность входила, а не половой акт на глазах у посторонних людей. Но ты был сильнее и не отпускал меня всю ночь. Даже не побежал за ней! Не попытался исправить ситуацию! А утром стало поздно, и исправлять было уже нечего. Вот и все! Остальное ты сам знаешь…
Очередной глухой удар в стену. И еще один. И еще.
Сдавленный стон. Долгий. Мучительный.
— Ну, ладно тебе злиться! Столько лет прошло, Красницкий! Оглянись, у нас прекрасная состоявшаяся семья. Чудесный сын. Что не так-то?
— Удались с глаз моих, пока не придушил, дрянь!
— Саш…
— Я сказал, пошла вон!
— Ладно, спущусь к гостям. Поговорим, когда успокоишься.
В коридоре воцарилась первозданная тишина. А Ирина вдруг обнаружила, что вновь сидит на полу и практически задыхается от сильнейшей истерики.
Весь ужас случившегося обрушился на нее тяжким грузом. Будучи не в силах обуздать свои эмоции после всего услышанного, девушка просто разрыдалась. Она не понимала, что делать дальше. И как теперь себя вести, тоже не понимала. Зато предельно четко осознавала, что ее мама была влюблена в отца Славика. А папа ради мамы предал лучшего друга!
Перед
