за ней тишина — на стук никто не открывает. Он уже до боли закусывает губы, подходя к третьей. Если Эжени не откроет ему, он просто ничего не сможет сделать. Пока не сможет.
Нажимает кнопку звонка. Раздаётся длинная мелодичная трель, похожая на птичью. И вдруг — удача! Приятный женский голос с тревожными нотками, там, за закрытой дверью, на английском:
— Кто там?
Макс действует интуитивно, самозабвенно импровизируя:
— Привет! Я от Алекса. Мне нужно передать тебе информацию, — и добавляет, — я Тень! Помнишь меня?
Он уверен, что да.
Эжени наверняка помнит его, но Макс боится обращаться к ней по имени, ведь едва ли это ее настоящее имя. Настоящего он не знает, но если бы его действительно прислал Алекс, Макс не мог бы не знать.
И вновь — невероятная удача. Она открывает ему дверь.
Я узнаю его. Время немного изменило черты лица этого человека, слегка заострив их, и добавив морщинок в уголки губ и глаз, а фигуре мощи, роста, но это, бесспорно, был он! Тень. Макс Талер, если мне не изменяет память. Алекс говорил, кажется, что теперь он работает с ними.
Ну что ж, это чудесно, наверное. Пусть их юная, криминальная в прошлом команда друзей потеряла Старка, но как же здорово, что Алексу удалось вытянуть в лучшую жизнь еще одного из них.
— Приветик поближе, — говорит он так, как будто в последний раз мы виделись вчера, ну, или по крайней мере, на прошлой неделе. Тепло улыбается, подмигнув, и немного мнётся, как бы смущаясь, — мы теперь работаем вместе, Алекс говорил?
— Да, — я тоже тепло улыбаюсь ему в ответ, хотя сердце уже тоскливо сжимается от тревожного предчувствия. Зачем он здесь?! — привет.
— Я Макс, — тянет руку, и хороший тон вынуждает меня пожать ее в ответ, — в смысле, настоящее имя. Ты никогда не спрашивала..
— Очень приятно, — отвечаю, все больше волнуясь, — Женя. А что просил передать Алекс?
Тень почему-то сейчас вызывает у меня странную ассоциацию с большой хищной птицей. Он бросает в сторону квартиры зоркий острый взгляд исподлобья, а затем топчется на пороге секунду-другую, прежде чем печально произнести:
— Если честно, Алекс попросил меня сказать тебе это как-то аккуратно… подготовив, что ли. Но я этого не особо умею, прости! Потому скажу, как есть. Ты только не бойся, с ним все в порядке.
— А конкретнее?! — я чувствую, как мои ноги подкашивает. Опираюсь плечом о косяк двери, глядя на него в ожидании плохих новостей.
— Короче. Он сейчас едет в больницу в карете скорой помощи!
— Как? — ахаю. Внутри все обрывает.
— Его сбили на пешеходном переходе. Суки-эфиопы, — он ругается, — ты видела, как они здесь водят?! Для них не существуют правила дорожного движения… в общем, Женя. Он в порядке, только повредил немного голову и руку. На скорой дали адрес, Алекс велел забрать тебя и отвезти к нему в больницу!
— Я сейчас, — начинаю бестолково метаться по прихожей, в поисках сумки, телефона, чего-то ещё, — я позвоню ему..
— Не надо, — на мое запястье мягко, но уверенно ложится его рука. Машинально отдергиваю свою — не выношу случайных прикосновений от малознакомых людей, — возьми все с собой. Алексу как раз сейчас накладывают швы! В больнице поговорите. Возможно, его оставят на ночь там.
Меня грызёт червячок сомнения, но времени на раздумья нет.
Хватаю сумку, засовываю в нее телефон, а Макс Талер уже нетерпеливо дожидается меня на пороге квартиры. Обуваюсь и мы выходим, захлопывая за собой дверь. Замок здесь английский — закрывает дверь автоматически, а единственные ключи находятся у Алекса.
Мы спускаемся по лестнице, когда в моей сумке начинает звонить телефон. Копошусь в ней дрожащими пальцами, находя его не сразу. В этот раз мне впервые кажется, будто Тень настораживается. Он вопросительно вытягивает шею, заглядывая мне в глаза:
— Неужели уже закончили? Алекс?
— Нет, — я абсолютно подавлена. Это Катя, — моя сестра.
Я собиралась еще вчера позвонить ей! Колеблюсь, отвечать ли. Смотрю на Тень — он принимается разглагольствовать о чём-то, и я кладу телефон обратно в карман, сбрасывая вызов. Ладно, перезвоню позже, из больницы.
— Ты понимаешь, все произошло так внезапно… я был рядом и, возможно, должен был что-то сделать. Ты ведь не винишь меня?
— Нет.
Выходим. Вздрагиваю, замечая двух огромных эфиопов подозрительного вида, но Тень ободряюще говорит мне, что это наши друзья.
— Они не понимают по-английски, не беспокойся. Прошу, — покровительственно добавляет, открывая передо мной дверь в какой-то неопрятный микроавтобус.
— Спасибо, — сажусь. Тень говорит что-то одному из них и тот отходит, кивнув, а на место рядом со мной присаживается второй эфиоп. Мы трогаемся. По-прежнему мало что понимаю, но ужас нашего положения и какая-то безысходность начинают потихоньку просачиваться в мое сознание.
А еще, мне почему-то очень неуютно в компании Тени и его «друга».
Память вдруг услужливо подбрасывает фрагмент из любимого мною многосерийного фильма «Семнадцать мгновений весны». Момент, когда профессор Плейшнер понимает, что проигнорировал важный знак на явочной квартире, добровольно угодив прямо в руки шпионов-врагов из-за своей невнимательности.
«Пьяный воздух свободы сыграл с профессором Плейшнером шутку, — навязчиво звенит цитата в моей голове, — явочная квартира советского разведчика была провалена фашистами…»
Вот и со мной, опьяненной Алексом и его любовью, может случиться все, что угодно.
А ведь я должна быть как никогда осторожной. Алекс предупредил, что уйдёт всего на полчаса, и уже в дверях заметил мне с улыбкой, что очень огорчится, если я захочу выйти из квартиры без него. Но ведь мы оба тогда даже подумать не могли, как развернутся события, что его собьет машина! Хоть бы травмы были несерьёзными.
К черту все дела, к черту Артиста! И тут беспокойный ход моих мыслей прерывает Тень:
— Мы как раз шли по одному делу, Женя… ты ведь знаешь, о чем я, не так ли?
Киваю утвердительно, глядя на пролетающие мимо улицы и дома. Мы едем слишком быстро.
— А где больница? Далеко ещё? — приказываю себе не дёргаться. Крепко прижимаю к коленям сумку, концентрируясь на ней, на чем угодно, только чтобы не запаниковать.
— Далековато, — лениво отвечает он, контролируя руль двумя пальцами и наблюдая за мной. На эфиопа рядом стараюсь не смотреть. Не хочу провоцировать лишний интерес к себе, его взгляд и без того будто печет мою кожу.
Эти эфиопы даже не скрывают, что видеть белую женщину так близко для них в большую диковинку!
Сумка в моих руках мягко вибрирует очередным звонком телефона — начинаю лихорадочно искать его. Когда нахожу,
