Что же до Криса, то он почувствовал, что что-то произошло. Может, он толстокожий, но не тупой.
Хотя все думали, что он ни о чем не догадывается, он заметил, как расцветает Сэм, когда Дэн рядом, и понял, что дело в тайной и глупой влюбленности. Но он верил в свой брак, верил в Сэм и знал, что это пройдет.
И он также знал, что случилось неладное. Он мог бы догадаться, но не хотел размышлять на эту тему и гадать, что могло произойти. Достаточно было видеть, что сегодня вечером ее влюбленности пришел конец. Это чувство, каким бы оно ни было, исчезло. Резко и навсегда.
Все было кончено.
И все остальное было уже неважно.
В ту ночь Сэм плохо спала. Эта ночь отличалась от других. Вместо того чтобы лежать в кровати и предаваться фантазиям о Дэне, она снова и снова прокручивала у себя в мозгу его снисходительный тон. Пыталась выкинуть его из головы, заставляла себя сосредоточиться на чем-то другом, но его голос опять проскальзывал в ее мысли.
«Эта несчастная корова испытывает множественные оргазмы, стоит ей лишь взглянуть на меня».
О боже. О боже. Сэм съеживается от унижения, от того, как ошибалась, какой была дурой, если не замечала, что Дэн всего лишь играет с ней.
Но, самое худшее, он видел ее такой, какая она есть на самом деле. Она-то думала, что выглядит сексуально, соблазнительно, чудесно, а он считал ее посмешищем.
Несчастная корова.
Он увидел в ней именно то, чего она боялась и скрывала от других: толстую домохозяйку из пригорода. Идиотка. Она знала, что он о ней думает: она была объектом издевок, ничтожеством, посмешищем.
Жалкое зрелище.
Это самый ужасный вечер в моей жизни, думает Сэм. Я никогда не смогу пережить этого. И никогда больше не смогу взглянуть Мэйв и Марку в глаза. Я этого никогда не забуду.
В 4.34 Крис начинает тихонько похрапывать. Сэм садится на кровати и наблюдает за ним, смотрит, как подрагивает его тело, как его спина слегка вздымается вверх-вниз, и ждет. Ждет, когда почувствует ненависть.
Все эти месяцы она лежала ночью без сна и ждала, когда он захрапит. Ждала, чтобы оправдать свое раздражение и злобу. Лежала в постели и шипела, чтобы он заткнулся, и ненавидела его за то, что он оказался не тем человеком, за которого она должна была выйти замуж.
И сегодня ночью она ждет, когда эти эмоции хлынут через край с избытком желчи, но, к своему изумлению, не чувствует ничего. Это всего лишь Крис, думает она, и глаза ее наполняются слезами. Посмотрите на его тело; эту спину я знаю так хорошо, что могла бы отыскать на ней каждую родинку с закрытыми глазами. Посмотрите на его волосы: эту густую, косматую шевелюру она бы узнала в море других голов. Внезапно он кажется ей таким родным, таким уютным, и эмоции переполняют ее, а к горлу подкатывает комок.
О боже, думает Сэм, пораженно качая головой. О чем же я думала? Что я наделала?
– Крис, – шепчет она, протягивая руку и дотрагиваясь до него.
– Извини, – бормочет Крис и переворачивается на бок.
Он так привык, что ранним утром она тыкает его и шипит, что это выходит у него автоматически.
Сэм улыбается, а по щекам катятся слезы. Она пристраивается сзади, подтягивая колени и крепко прижимая их к его ногам, и обнимает его за спину.
– М-м-м, – бормочет Крис, на секунду просыпаясь.
– Я люблю тебя, – шепотом произносит она и улыбается.
Ужасы вчерашнего вечера постепенно отступают. Она крепче обнимает его, прижимается и понимает, что за ним она – как за стеной. Он всегда будет заботиться о ней, всегда придет на помощь.
Он – мой муж, думает она, зарываясь носом в его волосы и вдыхая его запах. Сэм благодарит бога, что он ничего не знает и ничего не слышал.
Отец моего ребенка.
Мой любимый мужчина.
Мэйв появилась тремя днями позже, выждав, по ее мнению, подобающий срок. Сэм не отвечала на звонки, но Мэйв хочется увидеть ее перед Рождеством.
– Я хотела сначала позвонить, – объясняет она, расстегивая комбинезон Поппи, – но подумала, что придумаешь предлог и скажешь, что занята, а я переживала из-за… из-за… ты знаешь. О том, как ты… – у Мэйв смущенный вид, но Сэм смеется и распахивает дверь.
– Я в порядке, – говорит она. – Кофе хочешь?
Мэйв идет за ней по коридору. Ее беспокоит, что Сэм пытается храбриться. В конце концов, Мэйв сама была там тем вечером. И все слышала. Можно только догадываться, какое унижение сейчас испытывает Сэм.
Сэм хлопочет с кофейником, а Мэйв усаживает Поппи на стульчик и поворачивается к Сэм, убедившись, что Поппи надежно пристегнута и сидит тихо.
– Сэм? Ты в порядке? Правда! Я ведь все слышала тогда. Это было ужасно, и я бы умерла, если такое произошло со мной. Я все понимаю, просто переживаю за тебя.
Сэм с горькой усмешкой садится за стол, поставив перед собой две чашки кофе.
– Мне не хочется даже вспоминать об этом, – говорит она. – Стоит только подумать, и меня сразу тошнит.
– Должна сказать, этот Дэн – полное дерьмо. И я с самого начала так подумала. Тогда, когда мы только познакомились, я сразу подумала: какой ублюдок. Было видно, что он издевается над тобой…
– Прекрати! – Сэм вытягивает руку.
Еще не хватало слушать о том, как Дэн издевался над несчастной коровой Сэм.
– Я не хотела тебя обидеть, – честно признается Мэйв. – Ведь ты ему нравилась. Это же очевидно?
– Ничего подобного, – вздыхает Сэм и сжимает руку Мэйв. – Я знаю, что я ему не нравилась, ничего страшного, можешь не врать, лишь бы мне стало лучше. Самое ужасное то, что я чувствую себя полной идиоткой. Последние несколько недель я была одержима этим парнем, думала, что вышла не за того человека, и что с Дэном наконец обрету вечное счастье. Но все это оказалось лишь дурацкой детской влюбленностью, которая зашла слишком далеко, и… – она умоляюще смотрит на Мэйв. – И я же замужем. Я не должна влюбляться как девчонка. Какого черта я только думала.
– Какого черта мне знать?
Мэйв пожимает плечами, и они смеются.
– В ту ночь я долго размышляла об этом, – устало произносит Сэм. – Знаешь, когда я вышла за Криса, то была уверена, что никогда больше даже не взгляну на другого мужчину. Так и вышло. Шесть лет меня никто больше не интересовал. Но, наверное, я чувствовала себя такой толстой, непривлекательной и скучной, что, когда Дэн проявил ко мне интерес, я раздула это до невероятных пропорций. А ведь кто угодно мог бы обратить на меня внимание, и это ударило мне прямо в голову.
– К тому же, – мягко добавляет Мэйв, – если ты замужем или живешь с мужчиной, это вовсе не значит, что тебе нельзя влюбляться.
– Правда? Хочешь сказать, ты тоже влюблялась в других мужчин? А как же Марк?
– Серьезно я не влюблялась, но иногда можно пофантазировать. Но все дело в выборе, не так ли? Ты взвешиваешь все варианты: что у тебя есть, и что ты можешь потерять. Я бы никогда не подумала, что предпочту любимого мужчину и ребенка безумному сексу и шикарным мужикам, но теперь у меня есть Марк и Поппи, и я ни за что не стала бы ими рисковать.
