Старик что-то быстро залопотал, с опаской поглядывая на огромную фигуру Клэя Манро.
– Он подумал, что ты из ЦРУ, – перевела Сакура.
Манро улыбнулся и решительно покачал головой.
– Нет, я не имею к этой организации никакого отношения. – Немного подумав, он снял черные очки и показал их старику. – Видите? Агенты ЦРУ не носят такие дешевые очки.
Старик неуверенно улыбнулся, но немного успокоился, а потом что-то сказал Сакуре и мгновенно исчез за дверью.
– Похоже, он не в восторге от твоего визита, – прокомментировал Клэй, оглядываясь вокруг.
– Он мой старый друг и когда-то починил мне дверь. Сейчас он принесет мне ключи.
– А заодно и позвонит в полицию, – предположил Клэй.
– Нет, он этого не сделает.
Старик появился так же внезапно, как и исчез. Он протянул ей ключи обеими руками, низко поклонился и снова с опаской посмотрел на Клэя.
Они поднялись на второй этаж, но перед дверью Клэй придержал Сакуру:.
– Позволь мне войти первому.
– Там никого нет, – мягко улыбнулась она.
По всему было видно, что его забота доставляет ей немалое удовольствие. Она открыла дверь и пропустила его вперед.
– Боже мой! – изумленно воскликнул Клэй, входя в комнату. Все пространство было завалено вещами, мебель перевернута, а матрасы и подушки распороты. Даже самый жуткий ураган не оставил бы большего беспорядка, чем те, кто однажды наведался сюда.
– Да, когда-то здесь было довольно уютно, – сказал Клэй, оглядываясь по сторонам.
Сакура молча прошлась по комнате, отбрасывая ногами одежду.
– Здесь действительно было неплохо. Похоже, они искали деньги. Только самые последние идиоты могли предположить, что я стану хранить такую сумму в своей комнате.
Клэй с трудом пробрался к книжной полке, но все книги валялись на полу. Он поднял несколько книг – к сожалению, все они оказались на французском языке. Только на одной он сумел прочитать фамилию автора – Бодлер. Заметив на полях сделанные кем-то пометки, он спрятал книгу в карман и огляделся вокруг. Все было разбито, разорвано, и даже пластинки расколоты на мелкие кусочки.
А Сакура тем временем отыскала старый чемодан и начала быстро набивать его уцелевшей одеждой и всякой мелочью.
– И за этим барахлом ты и приехала сюда? – удивился Клэй.
– Самое ценное они забрали, – грустно вздохнула Сакура, разбирая кучу тряпья. – Прихватили все мои драгоценности, дорогие платья, фотографии и; много других вещей. – Она подмяла голову и улыбнулась ему.
– Ну что, все? – спросил он, поглядывая на часы.
– Все.
– Больше ничего не будешь брать?
Она покачала головой.
– Теперь остается только забыть обо всем, как о кошмарном сне. – Взяв чемодан, она направилась к двери. – Спасибо, Клэй, что привез меня сюда. Сама бы я не решилась.
Клэй подошел к ней и неожиданно поцеловал в губы. Она обхватила его шею руками, притянула к себе и ответила таким глубоким и страстным поцелуем, что у него потемнело в глазах. Он всегда был одиноким человеком, а с женщинами встречался от случая к случаю, когда в этом была необходимость. Но сейчас он впервые подумал, что хорошо бы связать жизнь с этой странной пылкой женщиной, которая так привлекает его своей непредсказуемостью и страстным темпераментом.
Она прижалась к нему всем телом и, почувствовав его возбуждение, отпрянула.
– Клэй, давай поскорее вернемся в отель и займемся любовью, – прошептала она, пятясь к двери.
Они быстро вышли из комнаты, и Сакура даже не оглянулась назад, словно решила навсегда покончить с ненавистным прошлым.
Они вернулись в отель «Дипломатик», когда на город опустились сумерки. Навестив Фрэнсин и Клайва, Сакура повела Клэя в свой номер. Там она уселась на кровать и принялась разбирать вещи, которые прихватила с собой из разгромленной комнаты.
– Так-так, сейчас посмотрим, без чего ты не мыслила своей дальнейшей жизни, – пошутил Клэй, подсаживаясь к ней.
– Это мои личные вещи, – спохватилась она и быстро закрыла чемодан.
– А кто говорил, что во всем и всегда может доверять мне?
– Я и сейчас могу повторить свои слова. – Она улыбнулась, спихнула чемодан на пол и быстро стянула с себя майку.
У Клэя даже дух захватило. Ее тело было смуглым, стройным, мускулистым, груди – упругими, с коричневыми затвердевшими сосками.
– Ну, что скажешь? – игриво спросила она. – Стефан говорил, что у меня красивое тело. Надеюсь, ты не станешь этого отрицать? Ведь он все-таки художник и разбирается в таких вещах.
– Я бы тоже писал с тебя картины, если бы был художником, – сказал Клэй и сам удивился, что ничего умнее не смог придумать.
– Ты можешь писать меня своим телом, – прошептала она, выгнулась дугой и начала медленно снимать джинсы.
Клэй растерянно смотрел на нее и не знал, что делать. Никогда еще он не испытывал такого смущения перед женщиной. Уставившись на ее обнаженные бедра, он вдруг увидел на каждом из них татуировку в форме звездочки.
– Ты помнишь, когда тебе сделали эту татуировку? – спросил он, потрогав ее пальцами.
– Нет, я только помню, что было очень больно и им пришлось держать меня. Такие татуировки делают только девочкам, чтобы мужчины потом обращали больше внимания вот на это. – Она прикоснулась пальцами к треугольнику черных волос в самом низу живота.
– Понятно, – прошептал Клэй и облизнул пересохшие от волнения губы. – Это действительно привлекает внимание.
– Это вульгарно?
– Нет, я бы не сказал, – произнес он, не находя сил оторвать взгляд от ее тела. – Во всяком случае, тебе очень идет.
– Правда? – обрадовалась она. – Как здорово!
Клэй не удержался и прикоснулся пальцами к ее кудрявым волосам между ног.
– Сакура, у меня нет слов, чтобы выразить восхищение твоей красотой, – проговорил он, проклиная себя за неспособность отыскать какие-нибудь более оригинальные слова.
Она весело рассмеялась, а он решил сменить тему разговора.
– Сакура, а почему у вьетнамских женщин между ног нет волос?
– А ты что, переспал со всеми вьетнамскими женщинами? – совсем развеселилась она.
– Не со всеми, конечно, но со многими, – гордо заявил он.
– Они сбривают волосы, так как знают, что это нравится американцам. Причем делают это, как ты понимаешь, исключительно проститутки.
– Да, я так и подумал. – Он провел рукой по ее плоскому животу, и она вздрогнула.
– Вот видишь, – прошептала она, – ты уже начал рисовать меня.
Клэй наклонился над ней и прикоснулся губами к ее соскам. Он понимал, что нужно встать и уйти, но ничего не мог с собой поделать.
– Ты мой, Клэй, мой, – стонала она, закрыв глаза.
