– Нет. – Консуэла покачала головой. Почему у нее нет выходных, как у других горничных в Беверли-Хиллз?
Разыскав чету Джеффри, Абигейль отправилась на поиски Табиты. Распахнув дверь в комнату дочери, она сразу оглохла от воплей Ван Халена, оглушительно орущего из стереоколонок.
– Табита, – попыталась она перекричать шум.
Дочь, лежащая на неприбранной постели среди журналов для подростков, ее не услышала. Она целиком погрузилась в разговор по своему любимому розовому телефону.
– Табита! – рассерженно закричала Абигейль, прошагала через комнату и выключила стерео.
Табита вздрогнула, будто получив смертельную рану.
– Чего это ты?
– Я хочу с тобой поговорить, – ответила Абигейль грозно. – Ты же сама себя не слышишь. Как ты можешь говорить во всем этом грохоте? Ты повредишь себе слух.
– Да не будь такой старомодной. – Табита пробормотала что-то в трубку и отодвинула телефон. – Кстати, папочка тебе сказал? Он пообещал мне «порше» на мое шестнадцатилетие.
– Не смеши меня, – хмыкнула Абигейль.
– Он обещал. Правда.
– А где твой отец?
– Откуда я знаю?
– Он не сказал, куда идет?
– Не знаю.
Выудить что-то у ее дочери труднее, чем уговорить папу римского переспать с женщиной.
Абигейль удалилась из комнаты.
Не успела она закрыть дверь, как Ван Хален снова заорал еще вдвое громче, чем раньше.
В полицейском участке Микки много шумел и наконец добился, чтобы ему разрешили позвонить. Он позвонил Форду Верну.
К сожалению, Форда дома не оказалось.
Лесли использовала предоставленную ей возможность и позвонила в дом на побережье, надеясь, что Эдди там. Он действительно был там.
– Эдди! – воскликнула она благодарно.
– Радость моя! Где ты? Я так рад, что ты позвонила. Приезжай домой, малыш. Прости меня, пожалуйста, прости. Я никогда тебя больше и пальцем не трону. Не знаю, что на меня нашло.
– Я попала в беду, – прошептала Лесли.
– Только скажи мне, где ты, и я приеду за тобой, – пообещал он.
– Я в тюрьме, Эдди. Меня арестовали. Ты должен внести за меня выкуп.
Он не поверил своим ушам.
– Что?
– Произошла ошибка. Я все объясню, когда ты приедешь.
– За что тебя арестовали?
– Неважно. Приезжай и забери меня.
– Еду.
В знак приветствия Абигейль и Примроз неохотно обнялись. Примроз, с золотистыми волосами и голубыми глазами фарфоровой куклы, была выше сестры. Ее муж, мужчина довольно крупный, выглядел молодо для своих пятидесяти лет, несмотря на волнистые седые волосы и суровое выражение лица. К Примроз он относился со значительной долей уважения.
– Где Микки? – задал он первый вопрос.
– Скоро придет, – ответила Абигейль взволнованно. – У него деловое совещание.
– Нам надо все обсудить, – заявил Бен отрывисто. – Понятия не имею, в чем дело. Знаю только, что нам не понравилось, что нас призвали сюда в самый последний момент. Кто-нибудь встречался с Эйбом?
– Я навещала его на прошлой неделе, – сообщила Абигейль – Он ни о чем мне не говорил. Я пыталась ему звонить. Инга утверждала, что его нельзя беспокоить.
– Нельзя беспокоить? – повторил Бен, мрачно нахмурившись. – Что это за объяснение?
– Все узнаем в понедельник утром, – сухо заметила Абигейль, думая о том, куда мог подеваться Микки.
Когда Микки наконец появился, они уже заканчивали ужин. Абигейль услышала, как он прокрался в дом и попытался проскользнуть мимо столовой, чтобы скрыться в спальне.
– Извините меня, – обратилась она к Бену и Примроз, мило улыбнувшись. Быстро вышла в холл. – Микки! Где ты, черт побери, шлялся?
– Попал в аварию, – соврал он. Вид у него был растрепанный.
– Аварию? А машина в порядке?
А машина в порядке? Абигейль в своем репертуаре.
– Да, – обиделся он. – Машина в порядке. Я умер, но в порядке.
– Здесь Примроз и Бен, – объявила она, игнорируя его сарказм. – Иди переоденься и присоединяйся к нам. Я не собираюсь одна их развлекать.
– Пожалей меня, – взмолился он. – Я чуть не погиб.
– Микки. – В ее голосе чувствовалась угроза.
Какое ей до него дело?
– Ладно, ладно, через пять минут.
Он поспешил наверх. Господи! Самый кошмарный сон, превратившийся в реальность. Арестован в тот момент, когда шлюха-китаянка делала ему минет! Неужели уже ничего святого? Слава Богу, что мадам Лоретта не растерялась и связалась со своим адвокатом. Он прибыл в рекордно короткое время и внес залог.
Теперь Микки предстояло предстать перед судом.
Если Абигейль узнает, что он посещал бордель…
Казалось, что поездка на побережье более продолжительна, чем обычно. Эдди долго молчал, управляя машиной одной рукой, в то же время барабаня пальцами другой по приборной панели.
Наконец он заговорил.
– Ты что делала в публичном доме, Лесли?
– Я познакомилась с мадам Лореттой, когда впервые приехала в Лос-Анджелес, – пояснила Лесли, собираясь рассказать ему придуманную историю. – Мне она показалась милой женщиной. Она мне помогла, по правде говоря. Я иногда к ней ходила, чтобы попить чаю.
– Чаю?! – возбужденно закричал Эдди. – Ты что, не знаешь, какой у нее дом? Думаешь, это английская чайная? – Он помолчал, потом уточнил. – У нее бордель, Лесли. И ты там спала эту ночь. Каким образом она тебе помогла?
Лесли смотрела прямо перед собой.
– Я могу объяснить.
«Мазерати» с ревом мчалась по шоссе.
– Факты говорят сами за себя, не так ли? – раздраженно спросил Эдди.
– Сколько можно говорить? Я просто осталась ночевать. Мне некуда было больше пойти.
Эдди всплеснул руками.
– Господи! – иронизировал он. – И что это я такой подозрительный? Ты как думаешь?
– Мне надо будет идти в суд? – спросила она с беспокойством.
– Нет, – ответил он. – Я все улажу.
– А сможешь?
– Если я сказал, что сделаю, то сделаю.
– Спасибо, Эдди, – проговорила она еле слышным шепотом.
Машину бросало из стороны в сторону. Эдди вел ее не слишком осторожно, мягко говоря. Он продолжал ее допрашивать.
– А почему ты никогда не рассказывала мне о Лоретте?
– Ты никогда не спрашивал, – ответила она тихо.
Он взглянул в зеркало заднего обзора.
– О, я должен был спросить, так? Эй, Лесли, детка, а у тебя нет подруги бандерши? Это я должен был спросить?
Ее глаза наполнились слезами. Вроде она ничего плохого и не делала. Просто осталась ночевать. И в первую очередь в этом виноват Эдди. Несправедливо.
– Эдди, пожалуйста, не сердись на меня. Я очень устала.
– Ты устала, – он был возмущен ее эгоизмом. – А про меня ты подумала? Я тут должен разбираться с этим бандитом Боннатти. Мне все это нужно, как рыбке зонтик.
