– Микки! – воскликнула пораженная Уорнер.
Член Микки опал, как проткнутый воздушный шарик.
– Что, мать твою, происходит? – настойчиво спросил Карло Боннатти.
– Вы о чем, босс? – переспросил Линк, его телохранитель и правая рука.
– Я спрашиваю, что, твою мать, происходит? – повторил Карло резко.
Линк пожал плечами. Высокий человек с худом лицом, глазами-щелочками и страшным шрамом, извивающимся по левой щеке.
– Вы ведь сами говорили с Эдди Кейном, – напомнил он.
– Сам знаю, – ответил Карло нетерпеливо. – И я знаю, что у него нет денег. Этот говнюк все вынюхал. Все мои деньги попали в его чертов нос.
Линк выступил с великолепным предложением.
– Хотите, мы переломаем ему ноги?
– Если бы я думал, что после этого я получу деньги, я бы согласился. Но давай останемся реалистами. У ублюдка денег нет. Значит, надо идти на студию к Микки Столли.Договорись о встрече.
Линк кивнул.
– Будет сделано. Когда вы хотите?
– В понедельник, – ответил Карло, поразмыслив. – Договорились.
Он подошел к окну своего пентхауса в центре города и посмотрел на открывающийся вид. Ему нравилось бывать в Лос-Анджелесе. Может быть, стоило подумать о том, чтобы проводить больше времени на побережье. Выбираться из грязного Нью-Йорка с его преступностью и толпами бездомных на улицах.
Теперь, когда Карло стал свободным человеком, идея казалась привлекательной. После десяти лет брака жена его бросила. Ей же хуже. Эта идиотка сбежала с каким-то гомиком, художником по интерьерам.
Карло решил наказать ее на всю катушку. Через несколько месяцев она приползет назад, умоляя о прощении. Когда это произойдет, он доставит себе огромное удовольствие, захлопнув дверь перед ее физиономией.
К счастью, их брак бездетен. Карло всегда хотел сына, но жена его подвела.
А ему не нравились люди, подводившие его.
Поэтому очень не нравился Эдди Кейн.
Никто еще безнаказанно не обкрадывал Карло Боннатти.
– Мне нужно позвонить, – заявил Микки, застегивая молнию на брюках.
– Сказал же тебе, приятель, звонить будешь в участке, – ответил полицейский, которому на все было наплевать.
Уорнер стояла в стороне, глядя на него с отвращением и покачивая головой, как будто хуже него и быть никого не могло.
– Вы знаете, кто я? – настаивал Микки, обращаясь к мужчине-полицейскому, так как понимал, что от Уорнер он помощи не дождется.
– Ага, мы знаем, кто вы, – ответила Уорнер за обоих. – еще один раздолбай.
Его свели вниз вместе с остальными. Мадам Лоретта пыталась сделать хорошую мину при плохой игре, уверяя девиц и клиентов, что все будет в порядке. Полураздетые девицы сгрудились вокруг нее. Микки показалось, что он заметил среди них Лесли Кейн. Но видел он ее мельком и понимал, что скорее всего ошибся.
Микки находился в шоке. Он не мог позволить, чтобы его арестовали в доме терпимости и отвезли в тюрьму, как обыкновенного преступника. Происходящее казалось ему чьей-то дурной шуткой.
– Кто у вас старший? – решительно спросил он, пытаясь обнаружить среди полицейских старшего по званию.
Хотя полицейских вокруг – пруд пруди, и в форме и в штатском, он не мог определить, кто же руководит рейдом. Уорнер подарила ему еще один злорадный взгляд.
– Сделай сам себе одолжение и заткнись, – велела она. Каждое слово источало яд. – Мистер Столли.
Он встретился с ней глазами.
– Почему ты не вытащишь меня из этого вонючего дерьма?
– Сам вляпался, сам и выбирайся, – ответила она грубо и добавила вполголоса: – Засранец. – Если бы взглядом можно было убить, он мог бы вполне считать себя похороненным.
И это женщина, с которой он спал больше года? Та самая, не устававшая уверять его, насколько он хорош? Что бы между ними ни было, этому определенно пришел конец.
Наконец всех выпроводили наружу и погрузили в полицейский фургон.
Микки прикрыл лицо и скрючился около окна, размышляя, может ли он подать в суд. Ему определенно хотелось бы податьв суд на этих придурков за оскорбление человеческой личности.
Ко времени их прибытия в тюремный изолятор там уже собрались телевизионщики и фотографы, жаждущие их приветствовать.
Только этого не хватало! Да чтоб они все провалились! И как такое могло случиться с ним?
Он прикинул, как прореагирует на все Абигейль, и понял, что, ему несдобровать.
Запертая в полицейском фургоне, Лесли дрожала и думала о несправедливости всего случившегося. Напрасно она пыталась объяснить полицейским, что она всего лишь гостья, оставшаяся переночевать.
– Ну, конечно, милашка, – говорили они и, не обращая внимания на ее протесты и утверждения, что она ни при чем, погрузили ее в фургон вместе с остальными.
Сердце у нее бешено колотилось. Когда Эдди узнает, он, безусловно, начнет разбираться, и ее прошлого уже не скроешь.
Какой позор! Эдди узнает, что женился на проститутке!
Она старалась успокоить себя. Все не так уж страшно. В конце концов, она вышла замуж за наркомана. Может быть, пришла пора им обоим во всем разобраться.
Еще до того как ее посадили в фургон, она заметила Микки Столли. Микки Столли, глава студии «Пантер», один из столпов голливудского общества. Женат на Абигейль, голливудской принцессе. Что он-то здесь делает?
Мужчины! Когда Лесли работала в заведении, то нередко поражалась тому, какие типы к ним захаживали. Что же удивляться по поводу Микки Столли? Он такой же, как все.
Мужчины приходят к шлюхам за двумя вещами – поговорить и переспать. Причем начинают всегда с разговоров.
Она надеялась, что Микки Столли ее не видел.
Прилетевшие из Лондона Примроз и Бен Гаррисоны сняли номер в гостинице «Беверли-Хиллз». Абигейль была вынуждена пригласить их на ужин в субботу вечером.
– Мы устали, – предупредила ее Примроз по телефону, однако прийти все равно согласилась.
Все сложилось на редкость нескладно. У дворецкого с женой обычно в субботу выходной. Теперь Абигейль придется их разыскивать и просить вернуться. Им это не понравится.
И ей тоже.
– Где мистер Столли? – спросила она Консуэлу, отдав приказание повару приготовить жареных цыплят с соусом и свежую кукурузу, сваренную в початках.
Консуэла пожала плечами. С чего это супруги Столли всегда думают, что она знает, куда кто пошел.
– Я не знать, миссис, – ответила она туманно. – Мистер Столли, он ушла. Вы в магазин.
– Знаю, знаю, – раздраженно прервала ее Абигейль. – Я ходила в магазин, но теперь я вернулась. Мистер Столли ничего не просил мне передать?
