– Ты все силы отдаешь заботам о доме, и времени на увлечения просто не остается, – закончил он за нее.
Улыбка Каролины стала ему наградой за сообразительность.
– Именно так. Я знала, что вы поймете меня!
Джеффри наклонился вперед, борясь с желанием сжать ее руки в своих и понимая, что это совершенно недопустимо.
– Так ты смогла найти что-то, что вдохновляет тебя?
– О да! И это необычайно интересно, уверяю вас, – выпалила она.
– Я рад за тебя, – ответил Джеффри.
Он действительно обрадовался, ведь новое увлечение заставит ее забыть об экспериментах с поцелуями.
– И что же станет темой для твоих исследований?
– Ну конечно же плотские отношения. Вы сами подтолкнули меня к изучению этой темы!
Джеффри понадобилась вся его выдержка, для того чтобы сохранить спокойствие. Каролина смотрела на него, надеясь, что он разделит ее интерес. Он не хотел разочаровывать ее, к тому же он не мог сказать о том, что не одобряет эту идею, ведь это лишь подстегнуло бы ее интерес.
– Но… Плотские…
– Отношения. Да, именно так.
– Но… Зачем тебе это?
– Вообще-то это было вашей идеей. Я лишь расширила поле исследований.
Каролина наклонилась вперед и понизила голос, словно боялась ранить его чувства.
– Мне кажется, что об одних только поцелуях можно написать целый трактат, но мне хочется узнать больше. Испробовать весть спектр отношений между мужчиной и женщиной и то, как они влияют на сердце.
Джеффри не понял и половины из того, что она сказала. Он по-прежнему не мог избавиться от мысли, что, по словам Каролины, именно он подсказал ей идею для нового исследования.
– Прошу тебя, я не хочу этим заниматься.
– Глупости! Вы просто скромничаете, – запротестовала она, лукаво улыбаясь ему.
– Но… но… – запинаясь пробормотал Джеффри, пытаясь подыскать слова, которые заставят ее передумать.
– Вы ведь не будете осуждать меня, правда? Я буду очень осторожна. Эта тема действительно очень интересует меня.
– Осуждать? Я?!
Джеффри называли разными словами, но в излишней педантичности его не обвиняла даже мать. Ему было обидно слышать это от Каролины.
– Хорошо, – ответила Каролина, которую, очевидно, порадовало его негодование.
– Я твердо решила заняться этим исследованием. Вы знаете, я ведь всегда интересовалась человеческим телом.
– Нет, я об этом не знал, – обреченно ответил Джеффри.
– О да. Я часто помогала нашему хирургу в Хадли, но мне никогда особо не нравилось разрезать и зашивать людей. Меня больше привлекает теоретическая часть, как и моего отца, – подчеркнула она.
– Понятно.
Сделав над собой огромное усилие, Джеффри попытался успокоиться. Эта девушка явно ненормальная. Но, к несчастью, еще и очень умная и легко сможет скрывать свои странности. Заставить семью Каролины сдать ее в Бедлам[1] он не мог, поэтому нужно было придумать способ спасти ее от собственных идей, чтобы она не винила его в неприятностях, которые наверняка посыплются на ее голову в будущем. Но для этого Джеффри нужно было узнать больше.
Он откинулся на спинку дивана и заставил себя тепло улыбнуться. В его голове уже начал зарождаться план, но ему необходимо было время для его реализации. К счастью, взгляд Джеффри упал на часы, и они помогли ему придумать предлог, чтобы задержаться.
– Каролина, не могла бы ты приказать, чтобы нам принесли чаю, пока мы обсуждаем твою идею.
Она захлопала в ладоши от радости.
– Я знала, что могу положиться на вас, милорд. Можете выставлять себя в образе пижона перед кем угодно, но меня вы не обманете – я вижу, что у вас острый ум.
Она мило улыбнулась ему и позвала слугу, а Джеффри не мог найти себе места от волнения. Никто, кроме матери, не мог разглядеть его настоящие мысли и желания под маской, которую он создал. Изысканной одежды и скандальной истории его семьи вполне хватало, чтобы утолить любопытство лондонской элиты. Джеффри старался поддерживать иллюзию легкомысленности, в которую так удобно было верить другим. Богатые невесты всегда с сомнением относились к тем, кого интересовало что-то кроме новой моды.
А Каролине удалось раскусить его меньше чем за неделю. Пожалуй, стоило ожидать этого. Она ведь ученый, ее наверняка еще с младенчества учили внимательно наблюдать и не делать поспешных выводов. В будущем нужно быть с ней осторожнее. Иначе Каролина сделает его самого объектом для исследований, и одному Господу известно, к чему это может привести.
– Скажи мне, Каролина, как ты собираешься проводить исследование?
Сдвинув бровки, она какое-то время молчала, думая над его вопросом. В это время в комнату вошел престарелый дворецкий с подносом. Он двигался невероятно медленно, и Джеффри начало казаться, что он не пересечет комнату до конца следующей недели. Но Каролина не стала ждать. Она встала, подошла к старому дворецкому и взяла поднос, ласково улыбаясь старику.
– Спасибо, Томпсон. Почему бы тебе не отдохнуть? Я вижу, суставы снова начали беспокоить тебя.
Слуга поклонился, а когда повернулся к выходу, Джеффри услышал, как хрустят его кости.
Каролина покачала головой, наблюдая за ним. Прошло несколько минут, и она снова начала хмуриться. Потом наконец дворецкий ушел, не заметив, что дверь осталась приоткрытой; Каролина принялась разливать чай.
– Он думает, что может меня обмануть.
Джеффри вопросительно поднял брови.
– Я о Томпсоне. Он явно уже не в состоянии работать дворецким. Я же вижу, как он страдает от ревматизма. Я уверена, что в Эссексе вместе со мной и отцом ему было бы гораздо лучше, но тетя Вин и слышать об этом не хочет. Она отказывается расставаться с ним, и я не могу переубедить ее. Очень тяжело наблюдать, как он пытается скрыть, что нездоров.
Нездоров? Боже правый, да он даже не потрудился закрыть дверь. Очевидно, Томпсон лишь делает вид, что страдает, чтобы подслушивать разговоры хозяев. Как это похоже на Каролину – она абсолютно неправильно поняла ситуацию. Она все верно подметила, но из-за своей наивности пришла к неправильным выводам. И эта девушка собирается исследовать интимные отношения мужчины и женщины! Это просто ужас какой-то!
– Да, да… но мы, по-видимому, отвлеклись – ты говорила о своем эксперименте.
Каролина улыбнулась и сразу оживилась.
– Я совсем недавно приняла это решение – несколько минут назад, сразу после того, как Гарри ушел.
– Гарри?
Неужели эта пародия на мужчину опять что-то натворил?
– Ага, – пробормотала Каролина, не отрывая чашку от губ, а потом поставила ее с громким стуком.
– Я хотела, чтобы он поцеловал меня. Я специально устроила так, чтобы моя тетя ушла и мы остались наедине.
Джеффри пришлось приложить усилие, чтобы побороть неожиданную вспышку ревности. Но он тут же строго напомнил себе, что его цель – поскорее выдать эту девицу замуж. И чем скорее, тем лучше. Тогда забота о Каролине ляжет на плечи ее новоиспеченного мужа. Но если этот идиот Гарри снова…
– А он отказался.
– Что?
– Я тоже удивилась, – ответила Каролина, решив, что Джеффри разделяет ее негодование. – Он заявил, что, мол, его поцелуй ошеломил меня в первый раз и он не собирается рисковать вновь.
Она рассерженно взглянула на Джеффри.
– А еще Гарри сказал, что вы запретили ему целовать меня. Что это за глупости, Джеффри? Вы оба знаете, что я не привередливая девица. – Каролина гордо вскинула голову. – Я – ученый.
– Да, ты говорила, – сухо заметил он, скрывая иронию.
Но Каролина насупилась – она замечала гораздо больше, чем другие девушки, какими бы умными они ни были.
– Вы дразните меня, милорд?
– Да, но мне это не особо удается. Пожалуйста, продолжай.
Какое-то время она стояла, внимательно глядя на Джеффри и очевидно пытаясь понять, что он хотел этим сказать, а потом продолжила:
– Когда Гарри ушел, я поняла, что он не способен переубедить меня.
Джеффри услышал негодование в ее голосе. Что этот олух наговорил ей?
– Я собираюсь узнать, как разум, сердце и тело взаимодействуют, создавая различные ощущения…
– Насчет лорда Бертона…
Но Каролина была слишком увлечена, чтобы услышать его. Она продолжала говорить, не обращая на его реплику ни малейшего внимания.
– Взять хотя бы ту ночь, когда Гарри впервые поцеловал меня. Он слишком поспешил, я была не готова к тому, что произошло между нами, поэтому испытала лишь отвращение.
Она замолчала и сделала глоток чая, перед тем как продолжить. Джеффри был слишком шокирован ее откровенностью, чтобы пытаться снова прервать ее.
– А ваш поцелуй был намного медленнее.
Каролина смущенно взглянула на него.
– Вы помните, как коснулись моего лица?
– А… да.
Боже правый, неужели она думает, что такое возможно забыть?
– То, что вы не спешили… не спешили коснуться моих губ, дало мне время расслабиться. Поэтому… ощущения были весьма приятными.
