И прямо сейчас моя жизнь и все, что в ней происходит, выводит меня из себя.
– Не хочу говорить об этом, – бормочу я. Уверена, это последнее, что Колин хочет услышать, но мне все равно. Я не расположена делиться с ним секретами. Он всегда так сдержан со мной, что ж, самое время вернуть ему должок.
– Ладно, я собираюсь закрывать ресторан. – Он закрывает тему, и я ценю это. В то же время это сводит меня с ума. Он бы настаивал на ответе, если бы действительно заботился обо мне, так ведь?
– Все уже ушли. – Колин делает паузу, и мне интересно, чувствует ли он себя раздраженным и незащищенным, как я. – Готова ехать?
Я хочу сказать, нет, но это глупо, ведь он отвозит меня домой. Мы живем вместе. Как иначе мне добраться до дома? Прогуляться среди ночи? Его дом довольно далеко от центра, чтобы попасть туда, мне понадобится вечность. К тому же, кто знает, с какими мерзкими типами я могу столкнуться, потому что ночью центр города просто кишит ими.
Не утруждая себя ответом, я встаю и иду мимо Колина, проходя через открытую заднюю дверь. Он молча следует за мной, что заставляет меня нервничать, так что я решаю отплатить ему той же монетой. Обычно я чувствую себя неловко в тишине и предпочитаю говорить даже ни о чем, лишь бы избежать неловкого молчания.
Сегодня вечером я слишком устала, даже для этого.
Она садится в мой BMW, который я купил себе в награду после открытия «Квартала». У нее отличный ход, но я редко пользуюсь ею помимо обычного маршрута дом – работа – дом. Как же скучно я живу!
Ее запах заполняет салон: сладкий и знойный, как сама Джен. И как только она оказывается внутри, мое тело моментально воспламеняется желанием. Джен слегка задевает меня плечом, пристегивая ремень безопасности, и на краткий миг ее волосы касаются моей рубашки, пока она усаживается на месте.
Ежедневный ритуал. Я дышу глубоко, пока мы едем на работу и обратно, пытаясь успокоиться и убедить себя, что на самом деле не хочу ее.
Я изо всех сил стараюсь вдохнуть ее аромат, будто это поможет мне поймать ее запах и никогда не дать ему – или ей – исчезнуть.
Я буду скучать по ней. На этот раз я набрался храбрости и попросил ее открыться мне. У меня была на то причина. Я заметил, как слова одного из гостей о том, что он знает ее по «Золотоискателям», вызвали у нее панику. Жаль, что она не поделилась со мной; мне следовало быть настойчивей и добиться от нее ответа.
– Могу я задать вопрос? – внезапно произносит она совершенно нейтральным тоном.
– Э-э, давай, – отвечаю я, гадая, о чем она спросит.
– Ты бы… одолжил мне свою машину? – Изо всех сил Джен старается сделать вид, что это пустяк. Но меня не проведешь.
– Почему ты спрашиваешь? – смотрю на нее краем глаза.
– Просто интересно. – Девушка пожимает плечами, выдавая, что за этим стоит нечто большее, чем просто любопытство.
– Помнится, ты была еще тем водителем. – Она разбила машину брата, когда он учил ее водить. Он бесился из-за этого несколько недель, если не месяцев.
– Если ты про дурацкий Ford Bronco Дэнни, то да, ты прав, Я ужасный водитель. – Она на мгновение замолкает. – Мне было всего пятнадцать, чего еще ждать?
Я смеюсь, удивляясь, что все еще могу это делать. Последнее время отношения были напряженными, и мне это ненавистно.
– Он бы с этим так и не примирился.
– Пожалуй, что нет. – Она закусывает губу, будто останавливая себя от дальнейших разговоров о Дэнни, в чем я молча поддерживаю ее.
Это чертовски больно.
Тогда мы поссорились с моим лучшим другом. Мы спорили о моем отказе идти на военную службу. Я сказал ему, что глупо отправляться служить без меня, и был так зол, что даже не пригласил его в партнеры. Я даже не проводил его, когда он уходил. Только после потом, когда уже прошло какое-то время, я набрался смелости и написал ему о том, что сожалею. Мы переписывались по электронной почте, но уже не откровенно, как раньше. В одном из наших последних разговоров он заставил меня поклясться, что, если с ним что-нибудь случится, я присмотрю за его сестрой. Я пообещал.
Вскоре после этого он погиб.
– Ты мне не ответил. – Замолчав, она от волнения покусывает губы. С каким бы желанием я бы коснулся этих полных, сексуальных губ своими зубами. Черт. – Позволишь мне взять машину?
– Ну, это срочно?
– Э-э… вроде того. – Звучит слишком неуверенно, чтобы я мог поверить ей.
– Запланированная неожиданность? Так не бывает. – Сбросив скорость, я повернул направо, в сторону улицы, ведущей в мой район. Взгляд заскользил по рядам красивых домов с идеально подстриженным газоном и по дорогим автомобилям, припаркованным на подъездных дорожках или вдоль тротуара. Мне здесь нравится. Это один из лучших районов города, и он совсем не похож на место, где я вырос.
Такие места обычно показывают в рекламе на телевидении или в кино. В детстве я жил с мамой в доме, больше похожем на лачугу, рядом с которым пролегала грязная грунтовая дорога. Крыша постоянно протекала, неровный пол со скрипучими половицами был покрыт рваным линолеумом, а в единственной ванной комнате размером с чулан был только крошечный душ. У нас не было настоящего двора, а чокнутые куры бродили среди грязи и сорняков и гадили, где вздумается. Типичная деревенская жизнь. Я ненавидел все это.
Всеми силами старался держаться подальше от этого места, что невероятно раздражало мою мать. Последний раз, когда мы с ней разговаривали, она обвинила меня в том, что я веду себя так же, как отец.
В ответ я только промолчал, а на следующий день, движимый чувством вины, отправил ей чек. Несколько лет назад мама переселилась в новый дом, но все же частенько жалуется, что скучает по своему старому, где прожила большую части жизни; должно быть, он дорог ее сердцу.
Была бы моя воля, я бы сравнял старый дом с землей, но она не позволила. Так что он стоит пустым, если только в нем не поселились мыши, белки и еноты.
– Ладно. – Джен раздраженно фыркает. – Мне нужно поехать в Сакраменто. Я не прошу тебя отвезти меня, это было бы слишком, поэтому я надеялась одолжить на день твою машину.
Да она сошла с ума. Я бы ни за что не позволил ей водить машину в незнакомой местности. Ее просьба одолжить машину – вот что было «слишком». Я знаю, куда она собралась, но все же хочу услышать объяснения.
– Почему просто не попросишь меня отвезти тебя туда?
– М-м-м, потому что я фактически бросаю дом и работу, которую ты так великодушно предоставил мне, ради большой и дикой неизвестности? – Она смеется, что звучит почти… маниакально.
Похоже, она на грани нервного срыва. Да и я недалеко от нее ушел.
– Я по-прежнему твой друг, Джен. Ты так много сделала для меня, и это меньшее, что я могу сделать для тебя, – говорю я спокойно, сворачивая на свою улицу.
Она снова смеется, хотя ее смех звучит горько.
– Я много сделала для тебя? Шутишь? Это ты всегда жертвовал всем ради меня. Ты мой рыцарь в сияющих доспехах, спасающий от беды. А что я когда-либо сделала для тебя?
Ты просто… всегда рядом. Обнимаешь меня, когда я просыпаюсь, дрожа и рыдая от жутких кошмаров. Никогда не судишь меня и не задаешь слишком много вопросов. Хотел бы я сказать тебе все это. Жаль, что я недостаточно смел, чтобы рассказать тебе о своих чувствах. Больше всего на свете я хотел бы раскрыть тебе все свои секреты.
Я выкидываю эти слова из головы. Не могу рассказать ей все сейчас. Не уверен, что смогу… когда-либо вообще.
– Я сам отвезу тебя в Сакраменто. – Я открываю пультом двери гаража, пока приближаюсь к ним по подъездной дорожке, заезжаю в гараж и отключаю двигатель. Все как всегда.
Но не сегодня. Сегодня Джен смотрит на меня, как будто я потерял рассудок. Пожирая меня своими красивыми темными глазами, она, вероятно, гадает, что, черт возьми, со мной не так.
Хотел бы я сам это знать.
– Не стоит.
Я поворачиваюсь к Джен, встречаясь с ней взглядом.
– Почему? В чем проблема?
Она облизывает губы, отчего они начинают блестеть, приковывая к себе мое внимание. К черту все, я хочу поцеловать ее. Забыть о прошлом, о настоящем и чертовски пугающем будущем! Я просто хочу наклониться к ней и прижаться к ее губам своими. Украсть ее дыхание, мысли и сердце.
Как она украла мои.
Но я не делаю ничего из этого. Спокойно сижу, зажав в ладони ключи от машины, и мое тело напряжено так, что готово взорваться. Если она скажет что-то не то – я ухожу. Если скажет то, что нужно, то я запрыгну на нее прямо в машине, в своем гараже, будто подросток, который торопится успеть домой до комендантского часа.
– Проблема в том, что единственная причина, по которой я еду в Сакраменто, это чтобы сбежать от тебя, – тихо признается она. – Сбежать отсюда, от всего, что здесь произошло… от плохих воспоминаний, Колин. Я не могу остаться, это слишком больно.
Ее слова разрывают мне сердце, я ожидал чего-то подобного. Увидев ее лицо, когда тот мужчина спросил ее, не работала ли она в «Золотоискателях», думаю, я догадался, почему она хочет сбежать отсюда, подальше от этого города и от меня.