– Мне есть чем заняться, – заявила она, обращаясь к самой себе.
Уже вечерело, настало время кормить животных. Сара должна помочь мистеру Хиксу спасти овцу, которая воспользовалась еще одним упавшим забором, чтобы побродить вместе со знаменитыми длинношерстными девонскими овцами сэра Магнуса. Потом ей надо осмотреть обломки, которые, кажется, перекрыли дорогу ручью к ее пшеничному полю. Но вместо этого Сара будет балансировать на краю утеса на грани смерти, чтобы поймать борова.
Сара вздохнула. Выбора у нее нет. Уиллоби был лучшим источником доходов в Фэрборне. И над ним нависла угроза упасть с самого края Британии.
Нырнув в амбар за своим секретным оружием, Сара подобрала юбки и побежала к дорожке, которая, извиваясь, вела к прибрежным зарослям. Именно по этому пути Уиллоби убегал от нее вчера и на прошлой неделе.
Ну почему только он не влюбился в животное из своего скотного двора?!
– Если бы ты не был таким замечательным добытчиком, – пробормотала Сара, на ходу смахивая с глаз прядь волос, – я бы предоставила тебя твоей судьбе. Глупый, слепой, свиноголовый… надеюсь, что ты все-таки станешь свиноголовым, не так ли?
И слепой, и свиноголовый. Согласно одной из немногих удачных идей мужа Сары Босуэлла, Уиллоби был представителем породы крупных (или девонских) черных свиней, из которых получается замечательный бекон. У него также были такие огромные уши, что, свисая вниз, они хлопали его по глазам, и это мешало ему видеть. Проблема в том, что Уиллоби не замечал этого, пока не завязал в грязи или не оказывался на крутом утесе с осыпающимися склонами.
«И почему только Фэрборн не построили подальше от моря?» – в который раз спрашивала себя Сара, пробираясь по лесу. Чтобы он был чем-то вроде… ну-у, она даже не знает… Оксфорда. Спокойного, сухого и относительно чистого. Вдалеке от океанов и высоких утесов, с библиотеками, в которых имелись бы не только справочники Дебретта и готические новеллы. Да, особенно с библиотеками.
Сара, на самом деле, ни разу не была в Оксфорде, но не раз представляла себе, как замечательно бродить по мощеным мостовым и мягким газонам, тянущимся под золочеными шпилями, впитывая в себя историю, культуру, ученые беседы мужчин в развевающихся черных одеждах. Книги, лекции и интересные разговоры за обедом. Ни грязи, ни уборки, ни свиней. И особенно никаких крупных черных свиней, склонных влюбляться в неподходящих животных.
Его последняя привязанность гуляла на пастбищах сквайра Боуи, расположенных на пути к побережью. Побережье, которое в этом месте представляло собой утес над каналом высотой в несколько сотен футов, никак не подходящий для бессмысленного карабканья по нему.
Сара продолжала бежать, но когда выскочила из леса, ее тут же едва не подхватил порыв сильного холодного ветра, дувшего с канала. Споткнувшись, она остановилась, ее сердце рвалось на куски. Позади нее земля словно откатилась назад, обнажая заросли папоротника-орляка, тянувшиеся до зазубренных нетвердых утесов. Взору Сары открылось пространство почти на милю вокруг. Но борова нигде не было видно.
«Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы он не пропал!» Только благодаря ему Сара не голодает и сводит концы с концами!
Она все еще стояла в пятидесяти футах от утеса, собираясь с духом, чтобы подойти поближе, как вдруг до нее донеся какой-то звук, напоминающий жалобный визг.
Оглядевшись по сторонам, Сара оторопела. Она не верила своим глазам. В каких-то десяти футах от нее, в леске, в полной безопасности стоял Уиллоби, привязанный к дереву. Вид у него был несчастный, но Уиллоби всегда не особенно радовался, если его планы нарушались.
Сара снова осмотрелась, ожидая увидеть мальчиков сквайра или Тома Скара, который выполнял необычные поручения и частенько забредал сюда в это время дня. Но никого из них поблизости не оказалось. Лишь трава, папоротник-орляк да непрекращающийся ветер, нетерпеливо срывающий с нее юбки и закидывающий волосы на глаза.
Может, это опять дело рук таинственного благотворителя? Последние несколько дней Сара начала подозревать, что в ее поместье забрел гость. Она недосчитывалась яиц, а однажды увидела объедки кролика, которым явно кто-то пообедал. Возможно, это был оставшийся без дома и работы солдат, демобилизованный после десяти лет сражений на кровавой войне. Если это так, он не был первым. И наверняка не последний.
Он хотя бы пытался отплатить за скудные дары поместья. Каждое утро Сара обнаруживала выполненным какое-то из ее небольших дел. Например, залатана брешь в каменной стене. Цыплятам насыпан корм, старая упряжь починена, потерянная коса не только найдена, но и наточена. И вот теперь Уиллоби.
Недовольное хрюканье снова привлекло ее внимание. Уиллоби смотрел на Сару печальными глазами. По крайней мере, ей так показалось, ведь нелегко разглядеть глаза под длинными ушами.
Сара направилась к борову, чтобы отвязать его, и мысли о собственных неприятностях снова нахлынули на нее. Кто бы ни привязал Уиллоби, этот человек знал о ней.
Ей понадобилось не меньше десяти минут, чтобы развязать узел и освободить вырывающегося борова. Намотав веревку на кулак, Сара сунула руку в карман фартука и вытащила оттуда кусок грубого одеяла, который она прихватила в амбаре. Помахав им перед носом борова, она потянула веревку. Уиллоби издал радостное похрюкивание и толкнул ее носом с такой силой, что Сара едва не упала. Она усмехнулась – этот способ никогда не подводил. Сара повела Уиллоби за собой, и он засеменил рядом, послушный, как декоративная свинка.
До этого на Сару снизошло самое сильнейшее озарение в жизни. Может, Уиллоби и не видел все вокруг из-за ушей, но обоняние у свиней очень острое. Поэтому Сара собрала все вещи, принадлежавшие нынешней пассии Уиллоби, чтобы заманить его их запахом. И единственное, что было ей не по нраву, так это то, что Уиллоби не видел разницы между ней и кобылой сквайра.
– Пойдемте же, джентльмен, – ворковала Сара, пробираясь назад через лес с боровом на веревке. – Вы и в самом деле должны прекратить эти походы! Вас ждут жена и детки. К тому же я договорилась, чтобы на следующей неделе к вам привезли четырех очень милых свинок, и вы должны быть на месте к их приезду. Это, конечно, ужасно и несправедливо, но мне нужны деньги, чтобы продержаться ближайшую зиму.
Если бы Уиллоби все же умудрился свалиться с утеса, у Сары вообще не было бы денег на то, чтобы выжить зимой. Поэтому первое, что она должна сделать, вернувшись на ферму, – так это починить изгородь. А потом ей все равно придется заняться пропавшей овцой и засыпанным ручьем, прежде чем она завершит свои вечерние дела.
Как и каждую осень, когда ферма покрывалась грязью и кожа у Сары начинала трескаться, она сокрушалась, что не находится в каком-нибудь другом месте. Весной или летом не так плохо, потому что в это время ей надо возиться с урожаем и поднимать новых деток, но полевые цветы и теплые небеса помогают ей. Каждую весну Сара мечтает о том, чтобы все изменилось к лучшему. Каждую осень она принимает горькую правду. Фэрборн поймал ее в ловушку, и здесь она останется навсегда. Больше ей некуда пойти.
Но Сара не будет думать об этом. Это бессмысленно и только надрывает ей сердце. Повесив на забор кусок одеяла, чтобы Уиллоби мог чувствовать его запах, Сара почесала ему за ушами и наказала борову хорошо себя вести. Потом, поплотнее закутавшись от холода в шарф, она занялась работой и закончила ее походом в курятник.
Сунув руку под курицу, Сара уже не сомневалась в том, кто привязал Уиллоби. Эдна была ее лучшей несушкой, но ящик под ней пустовал. Сара проверила Марту и Мэри, и результат оказался таким же. Кто-то забрал их яйца. И это не лисица, потому что в таком случае по крайней мере от одной из ее курочек осталась бы лишь кучка окровавленных перьев.
Ну хорошо, думала Сара, собирая оставшиеся яйца. Ее гость заслужил еду. И все же ей хотелось его увидеть. Она бы даже вознаградила его несколькими ячменными лепешками за то, что он спас Уиллоби от катастрофы.
Хотя, подумав, Сара пришла к выводу, что не такая уж хорошая награда эти ячменные лепешки. Она искренне улыбнулась впервые за день. Потому что это были бы лепешки Пег, а лепешки Пег можно использовать для обучения стрельбе – такие они твердые. Никого не следует награждать ими.
В этот момент приехали мужчины. Она как раз закрывала дверцу курятника, когда услышала стук копыт по идущей вверх Пинхей-роуд. Сара вздохнула. Что теперь?
Расставшись с надеждой поесть в ближайшее время, она в последний раз проверила дверцу курятника и пошла навстречу приближающимся всадникам. Но, проходя мимо старой маслобойни, Сара краем глаза уловила какое-то движение в углу. Тень у задней стены, ничего больше. Но тень большая. И кажется, эта тень сидела на земле. У нее были длинные ноги и плечи размером с рождественское полено.
Сара ни на мгновение не усомнилась в том, что это ее благодетель. Она уже собиралась окликнуть его, но тут всадники переехали гребень холма, и она узнала голос их предводителя.
