Там она оперлась на шершавую стену и притянула его к себе. Снова поцеловала, выдавая языком и губами то желание, какое вызывал у нее молодой человек. Он еще приблизился, прижался к ней всем телом и позволил нежно провести коленкой себе между ног, способствуя возникшему там невероятному напряжению. Его запах сводил ее с ума, вкус его губ опьянял, а руки… Сильные пальцы сжимали ее тонкую талию, ласково мяли ягодицы. Он уложил ее на пол, и Эмилия обняла своими длинными ногами бедра Александра, прижалась низом живота к его неукротимой отвердевшей плоти и затрепетала, увлажнившись от этого прикосновения. Одной рукой Александр удерживал ее в этом положении, а другой захватил маленькую грудь Эмилии и мягко сжал ее, пытаясь одновременно избавить от мешающей блузки. Девушка выгнула спину, ее волосы спутались, и она полностью отдалась объятиям. Она вся горела. Внутри ее тела как будто оказались горячие головни, которые мешали думать. Она чувствовала однако, что все происходит слишком быстро, слишком интенсивно, слишком рано. Но как сопротивляться? И, главное, с какой стати? Множество противоречивых мыслей проносилось в ее распаленном сознании. Во всяком случае, не могут же они заниматься любовью прямо здесь, в темном коридоре. Она остановила себя: «Так. Что я делаю? Что сейчас будет?»
Александр почувствовал эти колебания, как будто прочел ее мысли, и ослабил напор. Потом прижал Эмилию к себе, и жест был так нежен, так непохож на предыдущее мгновение, что та испугалась, не разонравилась ли она ему. Она воспользовалась передышкой, чтобы привести в порядок мысли и восстановить дыхание.
– Александр… Что мы будем делать?
– Тебе решать… Я так сильно… хочу тебя!
– И я! Но… Может быть, нам надо немного повременить? Мы едва знаем друг друга…
Однако Эмилии в одинаковой мере хотелось как немедля пригласить его к себе (если ей следует поступить так, смотрите продолжение здесь) , чтобы закончить то, что так хорошо начиналось, и ощутить наконец прикосновение его обнаженного тела, так и еще немного помучить молодого человека, чтобы продлить удовольствие от завоевания… ведь она знала, что он уже завоеван (если ей лучше поступить так, смотрите продолжение здесь) .
С момента знакомства две недели назад с Александром Ламбером, молодым человеком из лифта, Мариза намного тщательнее стала следить за собой и радовалась этому. Она никогда не признавалась себе, что очень, даже слишком долго ждала подобного события. Александр как будто разбудил ее, оживил. Да, она устала. Да, ей было намного важнее позаботиться о дочке, Сабрине, чем соблазнить первого встречного. Но все же она была женщиной. Молодой женщиной, на которую когда-то заглядывались. Ей было только тридцать четыре года, и она имела право быть привлекательной. Для себя самой, для того, чтобы смотреть на собственное тело и гордиться им. Филипп, с которым она встречалась уже некоторое время, конечно, заметил перемену в ней, и без конца осыпал комплиментами. Тем не менее, Мариза поймала себя на мысли, что достойна большего. Филипп был очень мил, щедр, но между ними не хватало той искры, той страсти, которую она сполна ощутила с отцом Сабрины. Однако она прекрасно видела, к чему эта страсть привела! Узнав о беременности, он запаниковал и пропал. Мать-одиночка, но вполне самостоятельная, Мариза делала все, что было в ее силах, чтобы подарить Сабрине как можно больше любви и защищенности…
Она познакомилась с Филиппом незадолго до Рождества и была очень осторожна. Ей импонировало внимание Филиппа, его терпимость к ограничениям, вызванным присутствием дочки. Он, может, был и не слишком хорош внешне, зато обожал Сабрину, и та отвечала ему взаимностью. Он ценил Маризу и заботился о ней, так что она была уже почти готова впустить его в свою жизнь. Но тут появился Александр и, сам того не зная, снова вселил в нее сомнения…
После эпизода в лифте Мариза подождала несколько дней, прежде чем постучаться в копировальный центр на первом этаже.
Она хотела быть как можно более привлекательной, как можно тщательнее подготовиться к встрече. Для начала посетила парикмахера. Стрижка стоила целого состояния, но она об этом не жалела. Снова начала регулярно, каждое утро краситься. Это уже много. Когда она увидела наконец Александра, он, казалось, ее не узнал. Потом его лицо просияло, и он воскликнул:
– А! Это вы! Вы сменили прическу, вам очень идет!
Мариза покраснела и затрепетала от этого комплимента, как девчонка. Он продолжал:
– Да, вам очень, очень хорошо. Ваши необыкновенные глаза теперь еще ярче!
Этого оказалось достаточно, чтобы Мариза решила следить за питанием, заняться спортом и порадовать себя какой-нибудь красивой одеждой. Новая Мариза опять похорошела.
Она была счастлива, что ее работа позволяет постоянно обращаться к услугам Александра. Он без конца хвалил ее и давал понять, что рад каждой встрече. А однажды пригласил пообедать в недавно открывшийся в здании бар-ресторан. Она согласилась, несмотря на неприятное чувство вины.
Они замечательно провели целый час, в течение которого Маризе удалось промолчать о своей связи с Филиппом, что, впрочем, не мешало говорить о Сабрине. Александр похвалил ее смелость, решимость и самоотверженность… Перед возвращением в офис он поцеловал ее, украдкой, но жарко, так что весь вечер потом женщина витала в облаках.
С того дня ситуация развивалась стремительно. Когда она приходила, Александр волнующим взглядом буквально раздевал ее и пользовался малейшей возможностью, чтобы поцеловать, нежно приобняв за талию или за шею, задержавшись рукой на пояснице или на волосах. Как-то вечером, ожидая припозднившегося важного клиента, она прошла в копировальный центр, чтобы сделать срочные копии.
– Это займет немного времени. Присядь здесь, так будет удобнее, – предложил Александр.
Он проводил ее за кассу, в маленькую комнатку в глубине помещения. Выбрал нужный аппарат, нажал несколько кнопок и запустил процесс. Потом присоединился к своей гостье…
– Нужно, по меньшей мере, пятнадцать минут. Можешь подождать здесь…
Она улыбнулась, и Александр приблизился к ней. Нежно поцеловал, она ответила тем же. Это было так сладостно, что все сомнения Маризы растаяли, как лед под солнечными лучами. Она обняла его, прижалась к нему и наконец ощутила рядом с собой такое желанное тело. Сама удивилась, как ловко ее пальцы пробежали вдоль его мускулистой спины, вокруг талии, легли на широкие плечи, овладели крепкими ягодицами. Ее тело превратилось в сжатую пружину, и это было поразительно и необычно. Где предел ее возбуждения? Где предел его возбуждения? Рука Александра ласкала теперь ее грудь, легонько касалась напряженных сосочков, нежно обнимала ее шею и плечи. Нет, Мариза не собиралась сопротивляться ему, прерывать его действия. Не сейчас…
Александр осторожно прижал ее к стене и проник рукой ей под юбку. Она развела дрожащие ноги навстречу неотвратимому вторжению и почувствовала, как ее лоно увлажняют капельки удовольствия. Его рука уверенно достигла трусиков, проникла в них и начала волнующим плавным движением поглаживать створки жаждущей наслаждения сокровищницы женского тела. Его ладонь легла на разгоряченную почечку, умело потерла ее, так что его палец оказался в опасной близости от входа в ее лоно. Ей захотелось кричать, когда он устремился в нее. К первому пальцу присоединился второй. Мариза уже желала ощутить внутри огромный член и едва не теряла сознание от возбуждения. А это божественное трение ладони, бесконечные прикосновения, волнующие вторжения… Она чувствовала, как истекает, буквально тает от его необыкновенных ласк. А эти колдовские губы, которые страстно впивались в ее грудь и целовали губы, это великолепные зубы, покусывающие ее, этот ласкающий язык… Женщина не могла больше противиться наслаждению и позволила бушующей волне подхватить и унести себя. Казалось, это длилось бесконечно. Ноги больше не держали ее, она обмякла на руках Александра, и он осторожно усадил ее в кресло. Она задыхалась, сердце бешено стучало… В этот момент копир остановился, и в комнате повисла тишина. Мариза посмотрела на Александра:
– Мне нужно идти. Я должна отнести копии…
– Конечно, иди. Но ты ведь вернешься, да?
– Я… Я не знаю, Александр. Меня ждут дочка с няней…
– Нам нужно встретиться. Поскорее. Обещай мне подумать об этом.
Мариза кивнула, привела в порядок одежду, подправила макияж и вышла. Дыхание понемногу успокоилось. Сможет ли она сохранить верность Филиппу в той борьбе, которую вела сама с собой (если да, смотрите продолжение здесь) , или сдержит слово, данное в исступлении Александру (если так, смотрите продолжение здесь) ?
***
Дружеская вечеринка в тот день прошла отлично. Анна была рассеяна, о чем-то мечтала, но окружающие объяснили ее состояние усталостью. Они вернулись домой, поужинали. Анна решила, что Лоран, должно быть, присоединится к Оливье, который с увлечением смотрел хоккейный матч, и пошла принять ванну. Муж выглядел разочарованным… Весь вечер он был очень внимателен к ней, засыпал комплиментами по поводу ее новой блузки, ее красоты. Отлично выбрал время! Если бы он только знал, какой трепет вызвали под этой самой блузкой прикосновения Александра! Лоран не хвалил ее уже несколько месяцев. Почему вдруг сегодня? Неужели что-то почувствовал? Или он всегда восхищался женой, только сейчас это стало более заметно? Анне нужно было привести мысли в порядок. Она включила водный массаж, зажгла несколько свечей и погрузилась в нежное тепло. Ее мысли вернулись к Александру и той рискованной ситуации, в которую оказалась втянута… Так больше не может продолжаться! Она мечтала о нем днем и ночью, оживляя в памяти откровения молодого человека. Он утверждал, что его возбуждает одна мысль о ней, что он мечтает о ней так же, как и она о нем… Он без конца повторял ей, как она женственна, мила, что его сводит с ума непреодолимая тяга к опытным женщинам, что он не может быть счастлив ни с кем другим… Как она могла отказать ему? Почему, в самом деле, ей нужно лишать себя этого поклонения? Из-за Лорана, конечно. Лоран… Хоть он не прикасался к ней уже многие месяцы, она не сможет ему изменить, по крайней мере, в реальности…
