Они с Кэти сидели рядышком, на столе перед ними стоял горячий чай и сырные бисквиты. Кэти вскочила на ноги и быстро натянула шарф, который отняла у меня, как только я достиг комнатной температуры. Шарф не полностью закрывал правую сторону ее лица, и Кэти это знала. Эффект был жутким, особенно для Коры, которую нужно было оберегать от любых жестокостей мира. Дельта оскалилась в мою сторону с видом «ну-куда-ж-ты-смотрел».
– Ты, наверное, Кора, – нервно сказала Кэти. Кора не двинулась с места и не издала ни звука. Кэти съежилась. – Кора, все в порядке. Тебе не нужно говорить «здравствуйте» и все такое. Я знаю, что странно выгляжу.
Кора рванулась к ней, словно темноволосая колибри. Схватила стул, подвинула его к Кэти, забралась на сиденье и потянулась вверх. Маленькая ладошка отодвинула шарф в сторону. Кэти застыла. Кора нежно дотронулась до обгоревшей щеки, провела пальцами, словно перышком.
– Я знаю, что случилось, – прошептала она. – Это же Перефорн на тебя дунул?
В фильмах о принцессе Арианне так звали опасного огнедышащего дракона. А Кэти теперь смотрела на Кору с облегчением и нежностью.
– Да, он на меня дунул.
– А ты все равно прекрасная принцесса. Все равно.
– Ты так считаешь?
– Ага! И я так рада, что ты здесь! – Кора поднялась на цыпочки, протягивая к ней руки. Кэти обняла девочку.
– У меня в сумочке твой рубин, – голос у нее дрогнул.
К тому времени Дельта уже вытирала слезы, да и у меня в горле застрял комок.
Кора запищала:
– Правда?
Кэти аккуратно усадила ее на стул.
– Чистая правда. Он принес мне удачу.
– Тетя Лэйни сказала, что это просто камень.
– А вот и нет. Он волшебный.
– Ух ты!
Кэти перевела взгляд на Иви, застывшую у двери и готовую защищаться.
– Иви?
– Иверем.
Кэти щелкнула внутренним выключателем. Помните, я говорил о мегаваттной улыбке? Об оглушительной харизме? Иви получила полный заряд того и другого.
– Я храню эскиз, который ты мне прислала. Шлюз на ручье. В бабушкином доме я нашла рамку для фотографий, так что теперь твой эскиз стоит в шкафу, в моей гостиной. Рядом с коллекцией моих бутылок. Отлично смотрится. И я рада познакомиться с тобой, Иверем.
У Иви не было ни единого шанса. Она сделала завороженный шаг вперед, к Кэти, потом еще шаг и остановилась на расстоянии вытянутой руки. Кэти протянула ей руку. Левую, без шрамов. Я видел, что правую руку Кэти прячет за бедром.
– Можешь называть меня Иви. – Иви пожала протянутую руку. Совсем чуть-чуть, нежно и восторженно. А на ее лице читалось: «Кэтрин Дин пожала мне руку. Мне. Я теперь знаменитость». – У тебя есть коллекция бутылок? А с чем они?
– Ни с чем, это просто, хм, пустые бутылки. Немного странно, правда?
– Не, к тому же мне нравятся странные вещи.
– И мне. Круто.
– Круто.
Мы с Дельтой обменялись взглядами. Она прижала руку к сердцу и улыбнулась. Круто, беззвучно повторила она.
За моей спиной, из кухни, донесся топот. Улыбка Дельты исчезла. Кэти тоже перестала улыбаться, опять натянула шарф и попятилась к двери на крыльцо.
– Стадо сорвалось в набег? – мрачно пошутила она.
– О, милая, рано или поздно тебе пришлось бы познакомиться с остальными, так почему бы не сейчас? – заворковала Дельта, хватая ее за руку. Я уцепился за косяк, пытаясь блокировать путь, но их было слишком много.
– Бесполезно, – прорычал Пайк, хлопнув меня по плечу. – Это как Баптистское крещение. Кэти пройдет крещение всеми Уиттлспунами за раз. Так что скажи «Аминь» и отойди.
Родственная орда окружила Кэти со всех сторон, вежливо, но внимательно разглядывая. Кэти побелела, но улыбалась приклеенной улыбкой, пока Дельта знакомила ее с каждым членом семейства. Затравленные глаза Кэти поймали мой взгляд. Они смотрят на мое лицо.
У меня получилось только кивнуть. Так просто позволь им.
– Томас, люди запомнят этот день на века, – шепнула мне Дельта. – Сегодня родилась легенда Кэтрин Дин.
– Боже, благодарю тебя за то, что Кэти с нами, – провозгласила Клео, воздев руки к потолку. – Но уж простите, мне нужно прогреть этот зал для клиентов.
Она подбежала к камину, присела на корточки и вытащила из кармана джинсов газовую зажигалку на длинной ручке. Плеснув на поленья жидкостью для разжигания, Клео щелкнула зажигалкой.
И над дровами с громким шипением заплясало оранжево-синее пламя.
Кэти выскочила на крыльцо и перегнулась через перила. Ее рвало на рождественские гирлянды, ждущие своего часа возле крыльца, и трясло от ужаса и унижения.
– Кто-нибудь, принесите влажное полотенце, – скомандовала Дельта, подбегая к Кэти, чтобы поддержать ее голову. Кэти снова стошнило.
Я схватил горсть бумажных салфеток и попытался подойти к двери, но меня перехватили Бека и Клео.
– Что может быть хуже, чем заблевать рождественские гирлянды на глазах у толпы незнакомцев? – спросила Бека.
– Только увидеть, как твой парень вытирает рвоту с твоего лица, – ответила Клео. – Аминь.
– Но я не… – начал я.
– Еще как да, – отрезала Бека.
Они отобрали у меня салфетки, а я не сопротивлялся.
Кэти
Той же ночью в доме Дельты
Я проснулась в темноте. Мне было стыдно, но меня мучили голод и запахи кукурузного хлеба с беконом, которые доносились откуда-то с кухни. Старинные часы на сосновом комоде в гостевой комнате Дельты только что пробили десять раз.
Десять часов? Я проспала бóльшую часть дня? После моего тошнотного дебюта Дельта быстро отвезла меня к себе домой и потребовала проглотить несколько чайных ложек ее домашнего лекарства от тошноты. Дельта называла лекарство «травяным маслом». После масла она дала мне чистую одежду и заставила лечь в постель. После этого я помню только, что сквозь сон пару раз слышала свой тонкий храп.
А сейчас я неуверенно столкнула мягкое покрывало, набивной квилт, который Дельта сшила из старых платьев своих бабушек (модных в те времена, когда бензин стоил двадцать пять центов за галлон, а все незамужние дамы носили шляпки-колокольчики, спускавшиеся так низко на брови, что нужно было задирать голову, чтоб видеть, куда идешь). Если бы не голод, я провела бы в этом уютном коконе пару ближайших лет.
Я вышла в тускло освещенный коридор, пытаясь не думать, что одета в носки без пяток, фланелевые пижамные штаны и футболку с логотипом кафе. «Рецепты Господни неисповедимы» – кричал розовыми буквами слоган. Я пригладила волосы и зачесала их пальцами на шрамы, прочистила горло на случай, если кто откликнется, но ответом мне была тишина, так что я отправилась в заднюю часть дома. Мне смутно помнилось, что именно там находится большая уютная кухня. Проходя мимо открытой спальни, я заглянула внутрь. Иви и Кора спали на двуспальной кровати под квилтами. Между ними свернулись клубками две пушистые домашние кошки.
– Спят сном праведников, – прошептала я. Во мне вдруг проснулись материнский инстинкт и родительская гордость.
Кухню я нашла, но застыла у входа, арки с семейными фотографиями, глядя, как Дельта крутится у плиты. Она напевала, когда готовила. Как можно быть такой счастливой от того, что просто готовишь еду?
Есть люди, которых никто не замечает, но именно вокруг них вращается мир. Они обычно тихие, сильные, мирные, они центр колеса, к которому сбегаются хрупкие спицы. Правду говорят: семьи не рождаются, они собираются. И в их центре, в центре бесконечного колеса любых семей, по крови или по любви, есть сердцевина, есть человек или люди, благодаря которым это колесо держится и вращается.
Когда-то я считала себя таким центром, только потому, что платила людям, вращающимся вокруг меня. А теперь я могла лишь печально всхлипнуть: я не была даже луной забытого солнца. Дельта тут же отвернулась от плиты.
– О, новый житель Кроссроадс проснулся и снова порозовел, – весело воскликнула она.
– Я сегодня устроила то еще шоу, верно?
– Ага. Ты уже стала легендой. Я не шучу. И Томасу я сказала то же самое. Легендам не нужно быть идеальными. На самом деле, чем больше на них пятен, тем лучше. Сплетникам и историкам не придется потом скучать. А на тебе, милая, пятен больше, чем на лягушачьей заднице. Это я в хорошем смысле слова.
– Ха, спасибо. – Бывшая принцесса, теперь лягушачья задница. Возможно, какой-то принц решится меня поцеловать. Но не Томас. Меня еще никогда не тошнило на глазах у мужчины.
– Садись, – подтолкнула меня Дельта. – Плита не кусается.
– Посади ее на цепь на всякий случай.
– Да ладно тебе. Она ручная.
Я маленькими шажками двинулась на кухню, прищурилась на яркие лампы люстры в виде тележного колеса, на длинный стол из сосновых досок. И очень внимательно глядя на профессиональную плиту с шестью газовыми горелками. Дельта подогревала синюю суповую кастрюлю.
