– Нет, мисс. Он уехал к Бидендену на два дня, – ответила экономка, – и весьма огорчится, когда узнает, что ваше сиятельство заезжали навестить его, а он был в отъезде.
– Мы должны послать за ним, – решительно заявила Китти. – Мне крайне важно повидать его. Кто-нибудь должен поехать в Биденден с письмом!
Миссис Арматвейт весьма удивилась и в учтивой форме напомнила мисс Чаринг, что поместье Биденденов находится в пятнадцати милях от Гарстфилда, следовательно, преподобный Хью вряд ли успеет вернуться домой до темноты.
– Надо за ним съездить, – нервничая, сказал лорд Долфинтон. – Это очень важно.
– Ну, конечно, милорд, если вы настаиваете, – с сомнением в голосе согласилась миссис Арматвейт. – Думаю, туда верхом отправится Питер.
– Отправится Питер, – кивнул его светлость.
– Да, милорд. Извольте пройти в гостиную. Я немедленно прикажу, чтобы зажгли свечи.
Провожая нежданных посетителей в гостиную, располагавшуюся слева от входной двери, экономка бросила заинтригованный взгляд на мисс Плимсток. Китти посчитала за нужное сообщить женщине: Ханна – ее подруга, и она оказалась столь добра, что выразила согласие сопровождать ее в этой поездке. Объяснение, казалось, полностью удовлетворило любопытство миссис Арматвейт, и женщина, сделав реверанс, ушла, чтобы распорядиться насчет еды для гостей.
После этого обе леди вполголоса посовещались. Следствием разговора стало то, что мисс Плимсток попросила лорда Долфинтона показать ей сад священника, а мисс Чаринг отправилась в его кабинет отыскать перья, чернила и бумагу.
Составление письма, однако, представляло не такую уж простую задачу, как ей казалось вначале. Написав «Мой дорогой Хью», Китти в нерешительности сидела некоторое время, задумчиво щекоча концом пера подбородок, не зная, как лучше выразить суть дела. Довольно скоро девушка поняла, что историю любви Долфинтона лучше будет рассказать позже лично, поскольку Китти ни секунды не сомневалась, что все написанное ею тотчас же будет передано лорду Бидендену, а уж он, как она предчувствовала, не отнесется с одобрением к избраннице двоюродного брата. В конце концов, письмо, которое слуга Хью, Питер, должен был отвезти своему господину, оказалось весьма коротким и ограничивалось тем, что Китти сообщала: сейчас она находится в его доме и срочно нуждается в помощи. Девушка надеялась, что преподобный Хью не мешкая приедет домой настолько быстро, насколько хватит сил у его лошади.
Между тем миссис Арматвейт вовсю хлопотала по дому. К тому времени как Питер умчался со своим поручением, в столовой была подана холодная закуска, а в камине гостиной весело заполыхало пламя. Мисс Плимсток сумела отвлечь лорда Долфинтона от дурных мыслей, и он с удовольствием полакомился говяжьим филе. Граф и Китти отдали должное мастерству кухарки, и лишь Плимсток, которая внешне казалась взволнованной меньше всех, едва притронулась к поданному ей угощению. При первом же удобном случае женщина открыла Китти причину отсутствия аппетита.
– Я не знаю, как быть, мисс Чаринг, – сказала она. – Поверьте мне, я весьма редко страдаю приступами ипохондрии, но, признаюсь, сейчас у меня на душе скребутся кошки. И причина этого прискорбного обстоятельства отнюдь не обусловлена тем, что мы не застали дома вашего двоюродного брата. Когда Фостер показывал мне фруктовый сад, то весь оживился и повеселел, а мне вот пришло в голову: куда мы поедем после того, как нас свяжут священными узами брака. К тому же преподобный не сможет обвенчать нас до завтра.
Столь тривиальные вопросы прежде никогда не всплывали в голове Китти, и девушка тут же принялась сетовать на отсутствие у нее житейского опыта:
– Сегодня, однако, никаких трудностей не предвидится. Дом, как вы уже успели заметить, весьма просторный, и я ни капли не сомневаюсь в том, что преподобный Хью будет только рад, если вы переночуете у него, – сказала Китти. – Конечно, я могу отвезти вас в Арнсайд-хаус, но, боюсь, это будет не слишком удобно из-за моего опекуна, который терпеть не может присутствие в доме посторонних людей… Мне надо еще немного поразмыслить… Господи! Хотела бы я сейчас посоветоваться с Фредди. Он наверняка что-нибудь придумал бы. А на каком-нибудь почтенном постоялом дворе вы не хотите остановиться?
– Боже мой, не в том дело, – сказала мисс Плимсток. – До тех пор, пока я не улажу все противоречия между Фостером и его матерью, нам придется жить на несколько гиней, которые у нас сейчас есть. Я не осмелюсь повезти его в Лондон, а значит, он не сможет взять деньги из своего банка.
– Он может одолжить деньги у Хью, – предложила Китти. – Как глупо было с моей стороны не посоветовать ему вчера снять крупную сумму!
– Из этого все равно ничего бы не вышло. Позвольте мне напомнить вам, мисс Чаринг, что всеми деньгами графа распоряжается его мать, и делает она это так, как сама считает нужным. Я не сомневаюсь, что она преступает границы своих полномочий, однако не в том проблема… Главное для нас сейчас – обвенчаться как можно быстрее. Нельзя допустить, чтобы Фостер и дальше оставался в таком подвешенном положении. Когда он спокоен и доволен жизнью, то вполне разумный человек, но все эти волнения и тревоги влияют на него самым удручающим образом. Мне предстоит нелегкая задача занимать графа до того, как приедет его двоюродный брат.
Она нисколько не преувеличивала. С каждым прошедшим часом занимать лорда Долфинтона становилось все труднее и труднее. Гарстфилд стоял на пересечении двух оживленных дорог, и во второй половине дня множество разных экипажей и повозок проезжало мимо дома священника. Всякий раз, когда стук копыт приближающихся лошадей доносился в гостиную, на Долфинтона находило помешательство, ибо ему казалось, что это, узнав о тайном замысле, едет его мать. К счастью, в гостиной располагался огромный шкаф, помещавшийся в углу за камином. Его сиятельство быстро нашел применение этому предмету мебели и, заслышав звук приближающегося экипажа за воротами дома, немедленно, с завидной скоростью спрятался в шкафу. Экипаж, оказавшийся бричкой, принадлежал одному из молодых церковных старост, который заглянул в дом священника, чтобы оставить записку преподобному Хью, однако ничто не могло заставить Долфи покинуть его убежище до тех пор, пока леди не убедили его, что посетитель уехал. В доме нашлась доска для игры в триктрак. С немалым трудом графа уговорили сесть и поиграть немного с мисс Плимсток. Это несколько рассеяло нервозность Долфи, однако при малейшем подозрительном с его точки зрения шуме снаружи он моментально вскакивал и бежал в свое укрытие, словно чертик в табакерку. Мисс Плимсток не пыталась препятствовать ему в этом. Она вполне разумно заявила Китти, что Фостер так успокаивается, следовательно, он не причинит никакого беспокойства окружающим.
Преподобный Хью приехал в шестом часу вечера и застал своих гостей врасплох, так как, пройдя через сад от конюшен к дому, вошел через черный ход. Громкий стук твердых шагов, приближающихся к гостиной, настолько сильно напугал лорда Долфинтона, что он даже забыл о существовании шкафа и вместо того залез под стол. Вследствие этого преподобный Хью застыл на пороге, пораженный весьма необычным зрелищем: две леди стояли на коленях и пытались выманить из-под стола кого-то, скрываемого от глаз священника за краем скатерти, украшенной бахромой. Одна из этих особ оглянулась, и Хью не без труда узнал в ней скромную подопечную дедушки Мэтью – Китти Чаринг. В прошлый раз, когда он видел ее, девушка была в строгом зеленом платье, а волосы она заплела в аккуратные косы. Теперь же девица красовалась в довольно-таки легкомысленном дорожном платье фривольного розового оттенка, ко всему прочему украшенном каким-то золотым шитьем, отдаленно напоминающим эполеты военных. Черные локоны, прежде благообразно заплетенные, теперь были обрезаны и уложены на голове самым кокетливым образом. Преподобный Хью нисколько не сомневался в том, что дамская шляпка с высокой тульей и весьма длинными атласными лентами завязок, увенчанная двумя загнутыми страусовыми перьями, которая лежала на стоявшем у стены стуле, тоже принадлежит ей.
– Моя дорогая Китти! – произнес он с явным удивлением и неодобрением в голосе.
– Святые небеса! Вы наконец приехали! – воскликнула девушка. – Долфи, перестаньте вести себя как маленький! Это всего лишь Хью!
Только сейчас священник заметил, что его обделенный разумом кузен выглядывает из-за скатерти. Удивление Хью возросло еще больше.
– Долфинтон! Какими судьбами? Китти! Что все это значит?
– Конечно, конечно, – сказала девушка. – Только сначала, прошу вас, уговорите Долфи вылезти оттуда.
– Иди сюда, Фостер! – приказал преподобный Хью с видом человека, облеченного властью. – Ты не должен сидеть под столом, тебе ведь это известно. Ты уже не ребенок.
