Веб понимал и причины этого.
Во-первых, интеллектуалы обычно пытались подгонять факты под теории, отказываясь признать, что никакая теория не способна охватить всю действительность. В особенности, когда дело касалось такого изначально запутанного, противоречивого и хаотического предмета как политические взаимоотношения людей. Теория, в лучшем случае, являлась помощником, а не руководством к действию. Это обстоятельство любой опытный действующий политикан осознавал инстинктивно, однако оно с трудом воспринималось людьми, проведшими всю жизнь в академических башнях из слоновой кости.
Во-вторых, пришедшие к власти учёные ничуть не меньше политиканов были подвержены порокам власти, хотя намного хуже использовали её достоинства. На основании своего долгого опыта Веб знал, что наверное не существовало другой такой мелочной, склочной, бессмысленной и беспощадной формы политики как академические разборки. К счастью для Вселенной, в подавляющем большинстве случаев склочничающие учёные не имеют в своём распоряжении мощи звёздных наций и их вооружённых сил.
Однако дайте такому учёному эдакую мощь…
Веб скривился. Он был цельным человеком и не боялся того, что под приветливой личиной человека по имени "В. Е. Б. Дю Гавел" скрывается жестокий деспот. Однако в немалой степени именно поэтому он рассматривал такую возможность - хотя в общих чертах, не детально - и давным-давно решил, что первым делом позаботится о том, чтобы ему вообще не предоставлялось такое искушение. Или, говоря конкретнее, окружит себя такими сдержками и противовесами, которые сделают искушение крайне сомнительным.
Его тихое и неофициальное появление и было для него первым - и наверное самым важным - элементом этих сдержек и противовесов. И он смог продержаться так несколько минут до того, как был наконец узнан. Помещение было настолько переполнено бывшими рабами, что Веб сумел затесаться в толпу не привлекая лишнего внимания. Да, он был одет лучше большинства рабов, однако многие из них уже успели поменять выдаваемые "Рабсилой" жалкие тряпки на утилитарные, но намного более качественные комбинезоны, потихоньку доставляемые с космической станции. На Руфь обратили некоторое внимание, однако к настоящему моменту - с того момента, как Каша и Палэйн захватили "Фелисию", прошли почти сутки - бывшие рабы к ней присмотрелись.
Вообще-то, Веб счёл толкотню в чём-то забавной. Члены руководящего комитета - переименованного в Комитет Освобождения - едва смогли поместиться за столом посреди помещения. Судя по мрачным выражениям на лицах некоторых из них, они тоже этим ничуть не были обрадованы.
Рано или поздно им придётся перейти к проведению закрытых заседаний. Вершить настоящую политику посреди толпы совершенно невозможно. Но… не сегодня. Сейчас время формирования законности, простой и ясной. Время Моисея и пророков. Остальное может подождать комментариев исследователей.
Кроме того…
Веб хихикнул. Единственное что делало толкотню в центре терпимой для Комитета, было то, что самая густая толпа клубилась не вокруг него. Наибольшее скопление народа толпилось вокруг находящегося в нескольких метрах поодаль стола поменьше. За которым сидела очень юная девушка - на самом дела практически девочка - внимательно выслушивающая что-то говорящую ей пятёрку бывших рабов, сидевших в креслах вокруг этого самого стола. На глазах у Веба Берри что-то произнесла. Слов он не слышал. Но судя по удовлетворённому выражению, немедленно появившемуся на лицах этой пятёрки бывших рабов - и лицах большинства толпившихся вокруг - он был уверен, что она сделала какое-то замечание насчёт логичного решения некоторой насущной и, скорее всего, незначительной проблемы. Не отдала приказ, но просто сделала спокойное, рассудительное, практичное предложение.
Которое, кстати - будучи исходящим от неё - имело всю силу соломонова закона. Даже более того, поскольку исходило от открытой, юной, доброжелательной девушки, а не от сурового патриарха. От власти, несомненно, однако от власти, лишённой присущей власти скрытой угрозы.
Руфь тоже хихикнула.
- Она бесподобна, - прошептала она.
Веб и юная мантикорская принцесса, ставшая по сути дела его сообщником, улыбнулись друг другу. "Сумасшедшиё всей Галактики, объединяйтесь - пусть даже вас пока что только двое".
Пока что.
***
Именно Берри первой заметила их и положила конец прежней жизни Веба.
- Веб! - она вскочила со стула и тут же кинулась к нему. Ухитряясь каким-то образом пробиваться через толпу никого не расталкивая в стороны. В следующее мгновение она заключила его в тесные объятия.
Веб даже не попытался противиться. Как раз наоборот. Прощающийся с прежней жизнью учёного Веб Дю Гавел с радостью встречал новую жизнь.
А почему бы и нет? Объятий девушки было достаточно, чтобы привести в радостное настроение кого угодно.
- Ваше высочество, - нараспев произнёс он.
Beб услышал тихий смех Берри.
- Как официально! - прошептала она. - Глупое притворство, я только рада буду с этим покончить. Это всего лишь я, Веб.
Она стиснула его ещё крепче. Он тоже. Так бросающийся в бушующее море человек стискивает спасательный жилет.
- Ваше высочество, - повторил Веб.
Он поразился, поначалу, поняв, что плачет. Затем ещё функционирующая рациональная часть его сознания - которая никогда не исчезнет - осознала причину. Не так уж, действительно, странно, даже для учёного, расчувствоваться, когда его теории обретают реальную жизнь. В политике действительность и иллюзия не так уж отличались друг от друга. Точнее, имелись способы преобразовывать одно в другое.
Так что Веб, продолжая обнимать Берри, позволил слёзам течь по лицу. Зная, что спустя годы этот момент - который видят все присутствующие - войдёт в легенды новой звёздной нации.
Нечего и говорить, что будущие учёные развенчают, причём довольно скоро, всю эту сцену, а шумливая молодёжь превратит разоблачение в критику и даже, то здесь то там, докатится до откровенного презрения и мятежа.
Что с того? К тому времени прошедшие поколения сделают своё дело. Установившаяся и находящаяся в безопасности нация может позволить насмешку над собой - даже глумление и осмеяние. На самом деле, для сохранения здравомыслия это время от времени даже необходимо. Однако так поступать можно только в зрелости. Зарождающаяся нация нуждается в неоспоримых фактах ничуть не меньше любого младенца. Нуждается в мифологии собственного зарождения, пусть даже её элементы и были позаимствованы откуда только возможно.
Металлолом, перелитый и перекованный в мечи и орала - и традиции.
- Ваше высочество, - снова повторил Веб.
***
В последующие часы, поскольку Комитет приостановил свою деятельность и уступил помещение своего рода семинару по политическим проблемам, Веб выжал из этого момента всё, что только был способен. Это было непросто, учитывая, что он был вынужден придерживаться исключительно абстракций.
Причина для этого была тривиальнейшей: власть без силы есть абстракция, а Веб не испытывал никаких иллюзий насчёт того, будто какие угодно манипуляции символами смогут заменить грубую силу. Уравновесить её, да - даже при необходимости дополнить. Но заменить?
Ни в коем случае. Это он ясно дал понять с самого начала.
- Я не готов обсуждать - даже гипотетически - какая форма правительства могла бы быть для нас наилучшей, - твёрдо ответил он на поставленный Гаррелом вопрос. - И не буду этого делать до тех пор, пока не прибудет Джереми Экс. Чего, как я уже вам сказал, ждать достаточно недолго. Джереми, как оказалось, сейчас пребывает на Курящей Лягушке - и туда уже послали известие о новом повороте дел, с одним из курьерских судов капитана Розака. Так что я ожидаю прибытия Джереми на Эревон дней через десять. Максимум, через две недели.
Тут он едва сдержал смех. Уголком глаза Веб мог видеть лица сидящих неподалёку Берри Зилвицкой и Руфи Винтон. Антон Зилвицкий тоже находился на Курящей Лягушке и тоже узнает новости. Лицо Берри был настолько опасливым, насколько только может быть лицо подростка, ожидающего по-настоящему неистовой реакции отца, узнавшего о его последней авантюре.
Руфь, если уж на то пошло, казалась даже ещё более обеспокоенной. В конце концов, Антон Зилвицкий был уравновешенным человеком. Однако тётя Руфи, королева Елизавета, была по-настоящему вспыльчивой - а она узнает новости обо всём этом ненамного позже Антона. Курьерское судно отправилась и на Мантикору, неся сообщения и от мантикорского посла на Эревоне, и от капитана Оверстейгена. Джинни Ушер тоже улетела, на хевенитском курьере, чтобы доставить известия своему мужу и президенту Причарт.
О, да. Через несколько недель юные дамы окажутся в самом центре межзвёздной огненной бури.
Однако прямо сейчас у Веба имелось намного более неотложное дело. Уничтожение другой огненной бури до того, как она начнётся.
