Официальная популярность Гайдара основывалась на его идеологической правильности. Читатели любили его за умение сочетать обязательный политический урок с элементами приключенческого повествования в духе классических книг жанра. Он описывал события из жизни детей и показывал их связь с проблемами взрослых, при этом подчеркивая роль детей в делах социалистической родины. Гайдар знал, как пробудить любопытство читателя и держать его в напряжении. Он часто использовал элементы тайны: секретные языки и коды, появление загадочных незнакомцев – и умел создавать динамические, захватывающие сюжеты, с помощью которых раскрывался характер главного героя. Тщательный выбор заглавий – другой признак мастерства Гайдара.
Гайдар принадлежал к авангарду литературы социалистического реализма и не делал никакого секрета из своих политических убеждений. «Пусть потом когда-нибудь люди подумают, что вот жили такие люди, которые из хитрости назывались детскими писателями. На самом же деле они готовили краснозвездную крепкую гвардию», – заявил он на Съезде комсомола в январе 1941 года[486]. Гайдар хотел, чтобы его читатели с гордостью относились к революционному прошлому и правильно понимали конфликты настоящего. Важными аспектами его идеологии были военная подготовка и атеизм. Картина мира, которую рисует Гайдар, черно-белая, по образу сталинской модели. Гармоничный Советский Союз окружен жаждущими крови соседями, только и ждущими, как избавиться от страны социализма. Враги используют пятую колонну, которую нужно разоблачить даже детям. В капиталистическом мире рабочих вешают и бросают в тюрьмы, и единственное спасение – убежать в Советский Союз.
В произведениях Гайдара преобладает тема бдительности. Шпионы и угроза войны присутствуют в жизни всех, даже детей. Детские игры и фантазии сталкиваются с жестокой реальностью, и любовь детей к стране, в которой они живут, растет вследствие этого конфликта. Вместе с тем произведения Гайдара не так неправдоподобны, как приключенческие повествования 1920-х годов, в которых юные герои совершают невероятные подвиги и спасают Красную армию.
В Советском Союзе репутация Гайдара была непоколебимой. Как и его современник Николай Островский, инвалид-ветеран и писатель-коммунист, Гайдар превратился в миф. Сергей Михалков обессмертил его имя в стихотворении «Аркадий Гайдар» (1946). Но были и критические голоса, например, поэт-эмигрант профессор Лев Лосев писал: «Советский милитаризм, шпиономания, всемогущая госбезопасность, политические чистки, изоляция нового класса бюрократов – Гайдар все это оправдывал и, что более важно, даже придал этому черты ложной романтики»[487].
Необходимо упомянуть борьбу с антисемитизмом, которую Гайдар вел на страницах своих книг. В его книгах немецкие евреи ищут убежища в Советском Союзе, и автор предупреждает об опасности скрытого антисемитизма и в повседневной советской жизни. Нужно также заметить, что в произведениях Гайдара нет следов культа Ленина или Сталина.
Другие авторы писали об обыденных конфликтах внутри семьи, коллектива и школы, о внутренней жизни и моральных проблемах советского юношества. Лев Кассиль (1905 – 1970) происходил из семьи радикально настроенных еврейских интеллигентов. Писать он начал после смерти Ленина в 1924 году, когда всеобщая печаль требовала выхода в словах. Поначалу Кассиль работал московским корреспондентом нескольких провинциальных газет, но мечтал заниматься серьезной литературой. Образцом для него был Владимир Маяковский, и именно Маяковскому Кассиль послал первый вариант книги, основанной на школьных воспоминаниях. Маяковский обратил внимание на талант молодого писателя, и несколько глав были опубликованы в журнале «Новый ЛЕФ» в 1928 году. Продолжение появилось в «Пионере», где Кассиль стал регулярно печататься.
«Кондуит» (1929) – живое и юмористическое повествование «о том, как рухнула старая школа, как мы сами выучили все, что нам не хотели объяснить в классе»[488]. Действие происходит в Покровске, маленьком городке на Волге, во время Первой мировой войны и революции. Главные герои – два начитанных брата-фантазера – взяты прямо из жизни. Это сам автор и его младший брат. В дореволюционной школе царит душная атмосфера. Символом всеобщей слепой дисциплины становится «кондуит» – книга, в которую записываются малейшие проступки школьников. Учителя карикатурно изображены бездушными чиновниками. Именно от такого рода учреждений революция и избавляет людей. Мальчики понимают, что наступила новая эпоха, когда их старого директора заместили необразованным портовым рабочим. Новый директор – большевистский комиссар, и это его единственная заслуга.
Братья выросли в привилегированной семье, но, несмотря на свое защищенное буржуазное происхождение, они полностью отдаются духу нового времени. Их патриотизм, проснувшийся в начале мировой войны, заметно спадает, когда они понимают, каких жертв требует война. Идея классовой борьбы становится частью и школьной жизни. Дети вовлечены в политические дискуссии и выискивают контрреволюционные «элементы» среди учителей и одноклассников. Какое-то время царит анархия, но постепенно мальчики понимают важность ответственности и самодисциплины.
Продолжение «Кондуита», «Швамбрания» (1931), построено несколько иначе. Швамбрания – это идиллическая страна фантазии, которую братья придумывают в противовес взрослому миру, полному несправедливости и насилия. У страны есть своя география, флаг, герб, история и язык. Мало-помалу реальная жизнь делает фантазию ненужной. Мальчики занимаются революционной работой, учатся бороться с мелкобуржуазными тенденциями своей среды и стараются влиться в широкие народные массы. Новые образцы для подражания они находят среди работников ЧК, тайной полиции.
Повесть «Кондуит и Швамбрания» – не только о том, как дети вырастают из фантазий и вступают в мир взрослых. В книге есть и политический аспект. Согласно автору, большевики превращают мечты в реальность. Ключевой диалог происходит между ребятами и начальником ЧК:
– Мечтаем, – сказал я, – чтоб красиво было. У нас, в Швамбрании, здорово! Мостовые всюду, и мускулы у всех во какие! Ребята от родителей свободные. Потом еще сахару – сколько хочешь. Похороны редко, а кино – каждый день. Погода – солнце всегда и холодок. Все бедные – богатые. Все довольны. И вшей нет.
– Чудесные вы ребятены! – серьезно и тепло сказал начальник. – Тут не мечтать надо, а дело делать. И у нас будут мостовые, мускулы и кино каждый день. И похороны отменим и вшей упраздним. Погоди! Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Только тут не мечтать надо, а работать…
В Покровске, теперь переименованном в Энгельс, меняются даже читательские предпочтения. Старых любимцев выкидывают из библиотеки:
– Ну-ка, отпустите мне какую-нибудь книговинку, – сказал Кандраш, – только поинтереснее. Буссенар Луи, например! Нет? А Пинкертон есть? Тоже нет? Вот так библиотека советская, нечего сказать!
– Мы таких глупых и никчемных книг не держим, – сказала Дина, – а у нас есть вещи гораздо интереснее.
В 1935 году книги «Кондуит» и «Швамбрания» были опубликованы как единое целое. Американское, французское и польское издания принесли Кассилю известность и за пределами Советского Союза. Одним из его почитателей был нобелевский лауреат Ромен Роллан, который встретился с Кассилем в свой приезд в Москву в 1935 году и выразил восхищение его книгой: «Прочитав вашу “Швамбранию”, я почувствовал себя ребенком»[489].
В самом Советском Союзе были слышны и негативно настроенные голоса. Влиятельные критики полагали, что сатира слишком грубая и что в юморе присутствует анархистский дух. В советских школах уже господствовали новые идеалы, и книга, в которой с симпатией описаны шалости школьников, а учителя высмеиваются, не подходила текущему моменту. Хотя такие коллеги, как Маршак, Михалков и Борис Полевой, защищали Кассиля, книгу не переиздавали в течение двадцати лет. Сам Кассиль был недоволен своим тяжеловесным стилем, обилием метафор, типичным для той эпохи, и согласился внести некоторые исправления.
В 1930-е годы Кассиль был загружен работой. Как журналист он сотрудничал с «Известиями», печатался в «Пионерской правде», «Пионере» и «Дружных ребятах», широко освещая современные события. Кроме художественной литературы, он публиковал книжки по популярной науке и политическим вопросам для детей.
В духе девиза Сталина «Нет в мире таких крепостей, которых не могли бы взять трудящиеся, большевики» Кассиль сочинил длинную серию героических портретов советских солдат, пограничников, летчиков, исследователей, изобретателей и ученых. В 1933 году он вошел в делегацию писателей, возглавляемую Горьким, которая отправилась знакомиться со строительством Беломорканала. Как и его коллеги, Кассиль писал полные слепого энтузиазма гимны советской «системе перевоспитания», как будто не понимая, что в действительности это был концлагерь для политических заключенных. Спустя два года Кассиль в качестве спортивного журналиста поехал вместе с советской футбольной командой в Турцию, а в 1936 году был послан газетой «Известия» в Испанию писать репортажи о гражданской войне.
