на стол возле места отца перед тем, как тот выходил утром пить чай, и родители ее читали, а иногда пользовались ею для справок. В его «государстве» была принята конституция, был учрежден двухпалатный парламент, заседавший в двух беседках имения Муромцевых в Тульской губернии, куда семья переселилась в 1858 году после выхода ее главы в отставку. Сергей написал историю «своего государства», поместив его в Малой Азии, на берегу моря, с точной хронологией и описанием событий, сообщал П. Н. Милюков [287].
Постоянное пребывание с детства в обществе военных и других государевых людей воспитывало в Сергее особое чувство ответственности за Россию и ее народ. Став старше, Муромцев начал почитывать литературу, не прошедшую императорскую цензуру, что, безусловно, вызывало дополнительный интерес у молодого человека.
Огромное влияние на Сергея Муромцева оказывал брат отца Семён Алексеевич — «„вольтерьянец“, вольнодумец, как его звали в уезде, весьма образованный по своему времени человек; резкий на слова, но добрый по существу, он был грозою местных властей, священников и полиции и вместе с тем защитником обездоленных» [288].
Чем, учитывая все вышесказанное, должен был заняться такой молодой любознательный человек? Конечно же, либо продолжать военную династию, либо учиться юриспруденции. Молодому человеку с либеральными убеждениями на военной службе делать было нечего, следовательно, ему одна дорога — в юристы. Одновременно с обучением в гимназии он посещал судебные процессы в окружном суде, читал свежие и старые «Московские ведомости». Впрочем, у юного Сергея были склонности и к точным наукам.
Сергей Муромцев окончил третью московскую гимназию (1867) с золотой медалью, а после окончания юридического факультета Московского университета (1871) был оставлен для подготовки к профессорскому званию. В то время на юридическом факультете Московского университета преподавал профессор Никита Иванович Крылов. Это был весьма неординарный человек, проповедовавший своим студентам явно не верноподданнические взгляды. Многие заметные юристы, слушавшие лекции Крылова, впоследствии вспоминали о нем с глубоким уважением.
На молодого Муромцева особое впечатление произвели лекции Крылова по истории и догме римского права. Видимо, они и задали основной вектор научной деятельности Сергея Андреевича, считавшего римское право основой юриспруденции как науки «общих проявлений» человеческой природы. Во всяком случае он до конца жизни говорил, что именно Н. И. Крылову он и его товарищи обязаны своими успехами в науке [289].
В 1873–1874 годы Сергей Андреевич стажировался в Германии в Лейпцигском и Гёттингенском университетах. Немецкие профессора, особенно Рудольф фон Иеринг, представитель реалистического направления в правоведении, оказали значительное влияние на дальнейшее становление Муромцева не только как юриста, но и как либерального мыслителя.
Сущность воззрений Муромцева на право изложена в его основной работе «Определение и основное разделение права» [290] и заключалась в рассмотрении права как «организованной защиты интересов».
Наряду с Н. М. Коркуновым (1853–1904) и М. М. Ковалевским (1851–1916) Сергей Андреевич считается основателем российского социологического позитивизма, стремившегося понять и объяснить право как функцию социальной жизни.
Такой подход к описанию права приводит ко вполне конкретным политическим выводам. Если общество постоянно развивается и подвержено беспрестанным переменам, то государство нуждается в постоянном реформировании, в активной законодательной деятельности, принимающей во внимание меняющиеся интересы и мнения всех социальных классов и слоев населения. А это невозможно без масштабных правовых реформ, создания представительных органов власти и наделения местного самоуправления широкими полномочиями.
В то время в России доминировала так называемая историческая школа права. В ней развитие права рассматривалось как бесконфликтный процесс саморазвития народного духа. Он происходил как бы помимо воли людей, и все, что оставалось исследователям, — это изучение глубинных духовных истоков права. Иначе говоря, законы даны Богом и природой, и не дело человеческого разума думать об их изменении. Такой подход как нельзя лучше соответствовал политическому режиму самодержавия. В противовес этому подходу социологический позитивизм рассматривал право как продукт борьбы различных общественных сил.
Как отмечает Валерий Дмитриевич Зорькин, «тем самым, как полагал С. А. Муромцев, открывался путь к преодолению крайностей этих некогда противоположных школ. От исторической школы С. А. Муромцев берет тезис о закономерности развития права, от естественно-правовых концепций и доктрины Р. Иеринга — начало творчества» [291].
Аналитический склад ума и склонность к теоретическим обобщениям позволяли молодому исследователю искать общие законы развития общества и права и на их основе предлагать необходимые изменения в действующее законодательство.
Соратник Муромцева по правовой и политической деятельности Габриэль Феликсович Шершеневич писал: «…самостоятельность не позволила Муромцеву отдаться всецело и слепо ни Иерингу, ни римскому праву. Выступив в первой своей работе верным последователем Иеринга, Муромцев в дальнейших своих работах уходил все дальше в сторону социологии, на которой стремился основать науку права. В первых его работах постоянно говорится об историко-философском направлении. В дальнейших работах Муромцев говорит уже только о социологическом направлении. Не отрицая практического значения догматической юриспруденции, Муромцев полагал, что научная юриспруденция имеет своею задачей устанавливать законы развития права, в значении которых можно было бы найти твердое обоснование законодательной политики. В то время, когда Муромцев выдвигал идею сближения науки права с социологией, в Германии, в этом научном питомнике, об этом и речи не было, и только теперь все чаще и тверже раздаются на Западе голоса в пользу социологического направления в гражданском правоведении» [292].
В 1875 году Сергей Андреевич защитил диссертацию магистра гражданского права по теме «О консерватизме римской юриспруденции. Опыт по истории римского права», где, в частности, указывал: «Каждая юридическая норма не есть явление, непосредственно вызванное потребностью, но явление, вызванное потребностью при содействии мышления человека» [293].
Доктором права Муромцев стал в 1877 году, защитив диссертацию на тему «Очерки общей теории гражданского права».
Девять лет (1875–1884) Муромцев трудился в Московском университете. Основная часть его научных работ была посвящена гражданскому и римскому праву. Самая известная из них — капитальный труд «Гражданское право Древнего Рима» [294]. Эта работа стала первой попыткой анализа развития римского гражданского права во всей его полноте. Были рассмотрены как влияние внутренних факторов, так и особенности творчества римских юристов. Книга получила широкую известность среди историков и юристов как в России, так и в Европе.
С 1880 по 1899 годы Сергей Андреевич был председателем Московского юридического общества [295]. В июле 1899 года министром народного просвещения это общество было закрыто, однако только через пять лет (!), в июле 1904-го, император утвердил это решение. Думается, здесь следует привести выдержки из рапорта министра народного просвещения: «…с общим направлением Московского Юридического Общества совершенно гармонировал частный эпизод, непосредственно повлекший закрытие этого общества и состоящий в прочтении г. Муромцевым в первый день
