Термин harmartolos в первоначальном значении относится к стрельбе из лука и означает «промах по мишени»: в нашем контексте он применен по отношению к человеку, который не соблюдал еврейские законы или не принимал участия в обязательных ритуалах — или в силу того, что не мог этого сделать, либо потому, что не был евреем вообще.[50] Если эта женщина не была еврейкой, то это вполне объясняет отношение авторов Евангелий к ней. Однако упоминание о распущенных волосах — и отношение к ней учеников — все же говорит о том, что содеянное ею нечто предосудительное имело сексуальный характер.
Эта общая атмосфера неприятия, намеренно или нет, отвлекает всех от истинного знания помазания Иисуса. Этот акт символизирует собой главное деяние, на которое мало обращают внимания, а от него зависит вся концепция христианства. Хорошо известно, что термин «Христос» греческий, что в переводе на еврейский язык означает «Мессия». Но, несмотря на всеобщее убеждение в обратном, этот термин не предполагает наличия божественности: Христос — это всего лишь «помазанник». (В таком толковании любой помазанник — от Понтия Пилата до английской королевы может быть назван Христос.) Представление о божественности Христа было позднейшим толкованием христиан: еврейский Мессия представляет собой просто великого политического или военного вождя, хотя и избранного Богом. В те времена титул «Мессия» применительно к Иисусу просто означал «помазанник».
Разумеется, в Евангелиях упоминается только об одном помазании Иисуса. Некоторые утверждают, что его помазанием было крещение Иоанном, но в таком случае каждый из толпы, принявших крещение в Иордане, имел бы право именоваться Христом. Всплывает неприятный факт, что лицом, давшим Иисусу имя Христа, была женщина.
Кстати, сам Иисус замечает при помазании (Марк 14:9):
«Истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее, и о том, что она сделала».
Любопытно, что Церковь, которая традиционно верит в то, что помазавшая его женщина была Святой Марией Магдалиной, эту фразу игнорирует.
Зная, как покровительственно и снисходительно вещают о Марии Магдалине с церковных кафедр во всем мире, становится ясно, что слова самого Иисуса, подобно всему остальному в Новом Завете, используются выборочно. А в этом случае слова Иисуса игнорируются полностью. Но даже в тех редких случаях, когда ей воздают должное в связи с этим эпизодом, значение следствий ее участия в этом ритуале обходят молчанием.
Только два человека в Новом Завете упоминаются в качестве исполнителей главных ритуалов в жизни Иисуса: Иоанн, который крестил его в начале его миссии, и Мария из Вифании, которая помазала его в конце пути. Но оба эти персонажа, как мы видели, авторами Евангелия отодвигаются на второй план — складывается общее впечатление, что они были упомянуты в тексте только потому, что о них нельзя не сказать из-за важности их деяний. Но есть тому главная причина: крещение и помазание предполагают наличие прав у тех, кто проводит ритуал. Креститель и помазывающий даруют власть — точно так же, как архиепископ Кентерберийский освятил помазанием королевский статус Елизаветы II в 1953 году, но сами помазывающие должны иметь право сделать это.
С вопросом о праве Иоанна мы будем иметь дело позднее, но примите во внимание любопытный факт, что история с помазанием была включена в текст. Если помазание Иисуса было жестом, не имеющим последствий, о нем не стали бы упоминать. А нам рассказывают, что ученики, особенно Иуда, негодовали на Марию за то, что она использовала редкое и дорогое благовоние нард для помазания Иисуса, хотя его можно было продать, а на вырученные деньги помочь бедным. Иисус отвечает, что бедные будут всегда, а он не всегда будет здесь (чтобы принять почести). Эта отповедь — помимо того что выступает контраргументом утверждениям, что Иисус был протомарксистом, — является не только оправданием деяния Марии, но и позволят предположить, что только он и она полностью понимали смысл совершенного. Ученики-мужчины — как обычно, — кажется, не смогли оценить тонкостей этого исключительно важного ритуала и были настроены крайне враждебно по отношению к свершенному Марией, хотя Иисус сам выступил в ее защиту. Это событие знаменует и другой поворот событий: им отмечен тот момент, когда Иуда становится предателем — сразу после этого он продаст Иисуса священникам.
Мария из Вифании помазала Иисуса — сделала его Христом (Помазанником) — нардом, благовонием, которое она, по всей вероятности, держала для особых случаев, а это благовоние ассоциируется с погребальными ритуалами. Иисус сам заметил при помазании (Марк 14:8): «…Она сделала, что могла: предварила помазать тело Мое к погребению». То есть, по его мнению, это помазание было ритуалом.
Несомненно, что помазание имеет глубочайшее значение — но какова его точная цель? И почему в обществе того времени ритуал проводила женщина? Учитывая пол и репутацию (какой бы незаслуженной она ни была) производящей помазание, вряд ли церемонию можно назвать типичной для иудейской практики. Возможно, ключ к разгадке истинного смысла помазания таится в «документе Монтгомери».
Как было сказано, в нем говорится о браке Иисуса с Мириам из Вифании, которая охарактеризована как «жрица культа женщины» — учения, связанного с поклонением богине. Если это правда, то становится понятным отчуждение других учеников, хотя это и не снимает вопроса, почему Иисус благосклонно относится к этому ритуалу. Кроме того, если она была языческой жрицей, то это объясняет, почему ученики считали ее мораль и характер сомнительными.
Если Мария из Вифании действительно была языческой жрицей, то почему она помазала Иисуса? Более того, почему он позволил себя помазать? Известно ли что-нибудь о подобных языческих ритуалах того времени? Действительно, имеется один языческий ритуал, поразительно схожий: помазание священного царя. В основу ритуала положено представление о том, что истинный царь или высший священник может получить божественную власть через благословение высшей жрицы. Традиционно это происходит в форме hieros gamos или священного брака: царь-жрец соединяется с царицей-жрицей. Через сексуальный союз с ней он становится признанным царем. Без нее он ничто.
В современной западной жизни нет ничего, даже отдаленно напоминающего эту концепцию или практику, поэтому сегодня человеку трудно понять в целом понятие hieros gamos. Вне интимного мира отдельных пар они не имеют представления о концепции священной сексуальности. И это не просто секс или эротика, безотносительно к тому, насколько возвышенно их воспринимают: в священном браке мужчина и женщина действительно становятся богами. Сама высшая жрица становится богиней, которая затем дарует высшее благословение на возрождение — как в алхимии — мужчине, который становится воплощением Бога. Их союз вливает в них самих и в мир вокруг них бальзам возрождения, что является эхом созидательного импульса рождения планеты.[51]
Ритуал hieros gamos представляет собой высшее выражение того, что получило название «храмовая проституция», когда мужчина посещал жрицу для того, чтобы обрести gnosis — знание — лично испытать божественное через акт любви. Знаменательно, что раньше такую жрицу называли hierodule, что означает «священная служанка»,[52] слово «проститутка» со всеми негативными последствиями его употребления является изобретением викторианской эпохи. Более того, эта храмовая служанка в отличие от проститутки полностью контролирует ситуацию и мужчину, который посещает ее, и оба они получают благо в виде физического, духовного и магического познания.
Тело жрицы становится и буквально и метафорически вратами, ведущими к Богу, что почти невозможно вообразить себе современным западным любовникам.
Конечно, нет ничего более далекого от сложившегося отношения современной Церкви к женщине и половому акту, поскольку так называемая храмовая проституция несла в себе не только духовное просветление — процесс, известный как horasis, — но без плотского «познания» hierodule человек оставался духовно неполным. Сам он имел мало надежд на экстатический контакт с Богом или богами, но женщина в такой церемонии не нуждалась: женщины-язычники по природе своей находились в контакте с Божественным.
Возможно, что «помазание» Иисуса было символом сексуального акта проникновения. Хотя и нет необходимости рассматривать торжественность ритуала в таких терминах, но неизбежно возникают ассоциации с древними ритуалами, в которых жрицу специально физически подготавливали к «приему» мужчины, который должен был символизировать священного царя или бога-спасителя. Все школы таинств Осириса, Таммуза, Диониса, Аттиса и так далее имели ритуал, в котором принимал участие человек — их воплощение, — в котором Бога помазывала жрица перед его действительной или символической смертью, что должно было сделать землю плодородной еще раз. Традиционно спустя три дня благодаря магическому вмешательству жрицы/богини он возрождался снова, и народ испускал вздох облегчения и мог быть спокоен до следующего года. (В мистериях богиня говорит: «Они удалили моего господина, и я не знаю, где найти его» — почти точное повторение этой фразы в саду приписывают Марии Магдалине.)
