Леонарда Тилли (Нью-Брансуик), который лично посетил Новую Шотландию, о том, что невозможно было дольше игнорировать эту ситуацию (как того, похоже, хотел Чарльз Таппер). Как только Макдональд узнал об этом и как только Тилли стал настаивать, что ничего нельзя сделать, поскольку многое было упущено, когда Новой Шотландии позволили продолжать проводить свою линию, Макдональд взял это дело в свои руки. Он разрешил сложности политической ситуации в Новой Шотландии, находясь от нее на расстоянии тысячи миль, используя свою замечательную интуицию. Он смягчил условия образования союза и провел Хау в правительство доминиона в качестве гаранта этих условий.
Что касается Нью-Брансуика, то условия вхождения в Конфедерацию этой провинции были несколько лучше, чем условия Новой Шотландии. Более того, выборы по этому вопросу прошли там два раза в 1865 и 1866 гг., и таким образом Нью-Брансуик занял свое место в доминионе на основе народного мандата. На федеральных выборах в августе 1867 г. Нью-Брансуик обеспечил правительству Макдональда поддержку восьми из пятнадцати депутатов, избранных от этой провинции.
Когда в 1865 г. происходили основные дебаты по поводу Конфедерации, мнения франкоканадцев разделились поровну. На выборах 1867 г. сторонникам Макдональда, поддержку которому оказали католические епископы, удалось получить 47 из шестидесяти пяти мест от Квебека. Многим квебекцам начинала нравиться идея иметь свой собственный провинциальный центр власти и снова вернуть столицу в город Квебек. Оттава, рассуждали они, могла бы остаться отдаленной федеральной столицей.
Провинция Онтарио с самого начала выступала за Конфедерацию и была движущей силой ее создания. Правительство получило там 52 места из восьмидесяти двух.
Итак, в 1867 г. новое правительство сэра Джона А. Макдональда начало свою работу, опираясь в палате общин на рабочее большинство в 35 мест. Этого было достаточно для выполнения большей части намеченных задач, но недостаточно для самоуспокоения.
На запад, к Тихому океану
Макдональд сделал для разработки конституции 1867 г. больше, чем кто-либо другой. Чарльз Таппер и Сэмюэл Леонард Тилли были политиками провинциального масштаба, и ни один из них не был юристом; Александр Т. Голт был железнодорожным магнатом и бизнесменом. Жорж-Этьен Картье действительно имел опыт юридической практики, но в основном в области железных дорог и гражданского права, и этот опыт вряд ли мог пригодиться в последовательной и вдумчивой разработке конституции. Джордж Браун был газетчиком. Тридцать три отца Конфедерации имели весьма скромные познания в области управления и юриспруденции, не говоря уже о государственной службе. Макдональд сказал своему старому другу судье Джеймсу Роберту Гауэну из Барри в провинции Онтарио, которого знал еще со времен восстания 1837 г., что помочь ему никто не сможет и поэтому ему придется сделать все самому: «Мне практически никто не помогает. Ни у одного участника [квебекской] Конференции (кроме Голта из Министерства финансов), нет ни малейшего представления о том, как нужно писать конституцию. Все, что есть в этой конституции хорошего или плохого, мое». В конечном итоге вид нашей конституции является плодом гибкого и изобретательного ума Джона А. Макдональда.
Одним из первостепенных, фундаментальных вопросов стал вопрос о соотношении сил между федеральным и провинциальными правительствами. Как только слово «федеральный» прозвучало впервые, Макдональд должен был сразу понять, что оно может трактоваться по-разному и обозначать самые разные вещи. На одном конце шкалы была конституция, подобная принятой в Новой Зеландии в 1852 г., по которой провинции имели не намного больше власти, чем муниципалитеты; на другом — конституция, аналогичная первой американской конфедеративной конституции 1777–1789 гг. [286], по которой вся власть фактически принадлежала штатам. У Макдональда была одна четкая и определенная цель: не допустить того, что столь ярко проявилось в США в ходе Гражданской войны, — присущего любой федерации тяготения к внутреннему распаду. Причина этой тенденции коренилась в слишком слабом центре, поэтому Макдональд решил сосредоточить в Оттаве максимум контроля, а всем провинциям дать лишь тот минимум, который был действительно необходим.
Результатом этого решения было создание очень сильного центрального правительства, главенствовавшего над правительствами провинций. Это центральное правительство, призванное обеспечивать «мир, порядок и надлежащее управление», получило весь тот максимум власти, который могли дать разработчики проекта конституции из Министерства по делам колоний. Эта фраза была уже давно известна, хотя часто она звучала несколько иначе — «мир, благосостояние и надлежащее управление», и ее использовали каждый раз, когда Британский парламент хотел даровать широкие полномочия правительству какой-нибудь колонии. Но это было не все. Оттава назначала всех судей в стране вплоть до судов графств, оставив провинциям возможность назначать лишь магистратов (мировых судей). Кроме того, Оттава производила назначения лейтенант-губернаторов — официальных глав исполнительной власти всех провинций. Особо подчеркивалось, что кабинет министров федерального правительства наделялся правом отклонения, т. е. неограниченной властью отменить любой провинциальный закон, конституционный или нет, по любой причине. В своем известном меморандуме от 8 июня 1868 г., принятом всего лишь через год после создания Конфедерации, Макдональд сообщил провинциям, что в будущем им придется столкнуться с этим правом. Оттава гораздо чаще пользовалась этим «оружием», которое Великобритания, напротив, редко использовала против законодательной власти колоний. Макдональд видел в правительстве доминиона хозяина, а в правительствах провинций — его подчиненных. Возможно, он надеялся в конце концов низвести провинции до какого-то подобия муниципальных правительств, похожих на те, что существовали в Новой Зеландии. Некоторые из этих идей отразились в видении Макдональдом той роли, которую правительство доминиона должно играть на новом Северо-Западе, будущее которого обсуждалось в тот момент с КГЗ.
В течение пятнадцати месяцев со времени создания Конфедерации, пока Джон А. Макдональд обхаживал Джозефа Хау и избирателей Новой Шотландии, кабинет министров послал в Лондон Жоржа-Этьена Картье и Уильяма Макдугалла провести переговоры по вопросу об уступке прав собственности КГЗ на Землю Руперта. Оба эти министра в прошлом имели радикальные политические взгляды, оба были энергичными и самоуверенными. Картье был франкоканадцем по своему стилю, манерам и убеждениям, в 1830-х гг. он поддерживал участников восстания, но затем прекрасно приспособился к жесткому новому миру железных дорог и ценных бумаг, а в середине 1850-х гг. — к роли политика. Макдугалл был членом Реформистской партии из Онтарио, занимая более левую, радикальную, антикатолическую и антифранцузскую позицию, чем Джордж Браун. Макдугалл никогда бы не соединился с Картье, если бы не коалиция, в создании которой Браун сыграл важную роль в июне 1864 г. Теперь после создания Конфедерации Макдугалл был министром общественных работ в правительстве Макдональда.
Картье и Макдугалл сошлись, каждый по своим причинам, на том, что Канада должна получить от КГЗ права собственности на Землю Руперта. Она занимала очень большую территорию, границы которой хотя и были определены довольно точно, но не были нанесены на
