Лев Прозоров - Русские герои. Святослав Храбрый и Евпатий Коловрат. «Иду на вы!» (сборник)

Впрочем, словом «свеоны» с тем же успехом могли обозначать народец свенян у Волына и Узедома. Или, что еще более вероятно, «свеоны» – просто подцепленное у Тацита обозначение жителей островов на Балтийском море, которым ученый монах-летописец – а вовсе не Людовик – обозначил вендов? Называли же ромеи русов то скифами, то таврами. Тогда понятна и настороженная реакция Людовика. Если шведы до берегов Франкской державы просто не доплывали (там больше разбойничали норвежские и датские викинги), то венды были опасными врагами. Не зря не шведам, не норманнам, а именно вендам император Карл запретил продавать мечи еще в 805 году.

Итак, археология согласна с «Тидрек сагой». Во всех перечисленных ею краях заметно сильное славянское присутствие, часто еще предвикингских времен. В эпоху викингов славянское присутствие на Балтике не стало менее ощутимым. Отнюдь. Матвей Парижский среди народов, обрушившихся в IX веке с севера на берега Франции, упоминает «вандалов». Средневековые книжники именовали вандалами именно вендов-славян. Адам Бременский между скандинавскими народами называет sklavi – славян. Знаменитые «лагеря викингов» – Аггерсборг, Треллеборг, Фюркат – выстроены по плану славянских укреплений Средней Европы, и в них находят славянскую керамику. В Треллеборге она даже преобладает. М. П. Погодин собрал внушительную выборку из средневековых авторов, позволяющую считать, что доля вендов в терзавших Западную Европу ватагах была весьма и весьма ощутима – до половины и более. И лишь наша привычка заставляет видеть в ватагах викингов исключительно природных скандинавов. Что до материальной культуры – мы в эту эпоху не можем уверенно судить о том, кто сделал ту или иную вещь. В Венделе, у колыбели скандинавского ремесла, стояли пришельцы с юга Балтики. Затем уже ремесло шведов и датчан оказывало влияние на вендов. Различия шли на уровне этнографических тонкостей, зачастую не оставлявших археологических следов (прическа, татуировки вендов и русов и отсутствие таковых у норманнов).

Разумеется, венды не ограничивались западным направлением походов. Мы уже говорили об их первенстве в торговле на Волжском пути, что не могло бы быть достигнуто без проникновения на Восток. И в самом деле, в устье Двины «Ливонские хроники» до XIII века знают народ вендов. Венды передали местным племенам ливов и латьгалов свои имена (Дабрела, Русин), и некоторые обычаи. Так, в тех же хрониках ливы гадают о жертвоприношении, водя священного коня Бога через скрещенные копья и глядя, левой или правой ногой он через них переступит. Именно так гадали венды о боевых походах в храме Арконы с белым конем Святовита, и в храме Щецини – на черном коне Триглава, и в Радигоще – с белым конем Сварожича. Так гадали потом девушки на Русском Севере, водя коня через сложенные во дворе оглобли, принесенные разными парнями, – через какую конь переступит да какой ногой, за кого замуж идти и хорошо ль за ним будет.

Дальше на восток за Рижским заливом лежала вендская торговая колония Колывань, будущий тевтонский Ревель, нынешний эстонский Таллин. А уж за ним, от чуди до «предела Симова», лежала Новгородчина, земля «людей от рода варяжска», «варягов мужей словенских», самая большая колония вендов. Не контрибуцией побежденных, а выплатами колонии метрополии была варяжская дань словен, кривичей и мери. И кончились отношения колонии с метрополией так, как много раз до того и после того в истории: «и изгнаша варягов за море, и не даша им дани, и почаша сами собою володети». Иоакимовская летопись сохранила имена восточновендских Боливаров и Вашингтонов. Это князь Буривой и его сын Гостомысл. Впрочем, как уже говорилось, избавившись от метрополии, колонисты столкнулись с много более страшной опасностью, и уже Гостомысл завещал словенам звать варягов обратно. Об опасности этой мы еще расскажем подробнее…

Сейчас для нас главное – вывод. Балтийские славяне – варяги, венды – не были забитым племенем домоседов. Именно они первыми освоили Волжский торговый путь. Именно они господствовали не только в восточноевропейской, но и в балтийской торговле. Они ходили набегами на скандинавские берега Балтики и, возможно, обкладывали их данью. Их колонии располагались в Восточной Европе, в Эстонии, в Рижском заливе, на Готланде, в Швеции, Дании, южной Норвегии, Голландии и Англии. Их торговые города производили впечатление на европейских путешественников (помните – «самый большой город Европы»?), их дружины нисколько не боялись викингов, державших в страхе Западную Европу, и сами принимали активнейшее участие в их походах.

Да, не зря Балтийское море называлось Варяжским!

С варягами мы разобрались. А русь? Что это был за народ, каково было его место в цивилизации воинов и торговцев Варяжского моря?

На самом деле даже если бы и происходило имя «русь» от скандинавского словечка «ротс», то это ничем бы нам не помогло. Разве только был бы повод считать русов соседями скандинавов. Вот имена «дулебы» и «эстонцы» германского происхождения, а «хорваты» и «мордва» – иранского. Но ведь нет и не было никогда германцев дулебов или эстонцев, иранцев хорватов или мордвинов. Дулебы и хорваты – славяне, а эстонцы и мордва – финно-угры. Тем паче что русы, как мы уже знаем, с самого начала считали свое имя именно племенным, а не «профессиональным». Не понимали его скандинавского – якобы – значения. И значит, в любом случае не были скандинавами.

Но не выходит ничего с тем самым «ротс», не может выйти. Мы уже знаем почему. Нет такого слова ни в каких источниках. Просто не существует. И по немецким источникам IX века выходит, что русы-купцы себя так, русами, и называли. Да и ибн Хордадбег, как мы помним, русских купцов «одним из племен славян» именует. «Они привозят товары из отдаленнейших областей Славинии». Это уже похоже на подсказку – то ли товары «из отдаленнейших земель», то ли сами купцы. И если верно последнее – значит, неблизко было отечество русов от владений халифов.

А похоже, что так оно и есть. Ибн Якуб пишет, что русы «нападают на прусов с запада». В XII веке немец Рагевин писал, что Польша ограничена с юга Богемскими лесами, с запада – Одрой, с востока – Вислой, а с севера – Балтийским морем и… русами. Все границы даны очень точно, надо думать, верно очерчена и северная. Итак, русы – это славяне, живущие к северу от Польши, к западу от Пруссии. Кстати, именно в этих краях располагают русов наш летописец и автор средневековой еврейской рукописи «Иосиппон». Опять же мы возвращаемся в «угол» Балтийского моря, указанный провидцем М. П. Погодиным. Мы на верном пути – именно здесь родина русов. Где же именно?

На помощь приходят арабы. Ибн Русте сообщает, что русы живут «на острове», который «покрыт лесами и болотами, нездоров (не забывайте, что пишет уроженец аравийских пустынь! – Л. П.) и сыр до того, что стоит ступить ногой на землю, как она начинает колебаться из-за обилия в ней влаги». «Они нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен… Они не имеют пашен, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян. И нет у них недвижимого имущества, ни городов, ни пашен». Его соплеменник, Мукаддаси, писал в 966 году, что море, окружающее остров русов, «это крепость, защищающая их от нападений. Общая численность их достигает ста тысяч человек. И нет у них пашен и скота. Страна их граничит со страной славян, и они нападают на последних». Гардизи, подтверждая слова ибн Русте о полных влаги лесах и болотах и слова Мукаддаси о стотысячном населении острова, добавляет, что остров имеет размеры три дня пути и вдоль, и поперек. Глава русов, по сообщениям ибн Русте и Гардизи, носит титул «хакан-рус». Как мы говорили, хакан – титул императорский. Более того, на Востоке этим словом обозначали царя-жреца, священного владыку. Все арабы отмечают поражавшее даже их, людей Востока, гостеприимство русов, обитателей острова.

Итак, славянский народ, живущий к северу от поляков, к западу от прусов, на сравнительно небольшом, но густо заселенном («сто тысяч человек» на острове в «три дня пути в длину и ширину»!), невзирая на леса и болота, острове. Народ этот не занимается земледелием или скотоводством, но промышляет сбором дани, торговлей и военными набегами.

Исследователи много раз пытались установить месторасположение загадочного острова русов. Однако известен реальный остров, обладающий всеми свойствами описанной арабами родины русов. Он невелик – что-то около трех дней пути и с юга на север, и с востока на запад. Он был когда-то покрыт лесами и болотами. Ключевым признаком можно счесть отсутствие на острове земледелия и в то же время множество жителей. Такая плотность населения вовсе не характерна для, скажем, Скандинавии или Северной Руси. Собственно, Скандинавия при поисках острова русов должна исключаться хотя бы по размерам, четко определяемым арабскими авторами. Его население «все Поморье славянское облагало данью, а сами никому дани не платили». Они, по словам Гельмольда, «пренебрегая всеми выгодами хлебопашества, всегда были готовы к морским походам, надеясь на свои корабли как на единственное средство к обогащению». Их правитель, по мнению Гельмольда, единственный из всех славянских правителей носит титул короля. Вспомним, что королем с первых же дней западные авторы величают правителя русов. Гильфердинг, комментируя описание Гельмольдом и другими немецкими авторами, говорит о священном характере его власти. «Он, – пишет российский ученый, – может, даже и не назывался князем, а носил высший титул». Уж не титул ли кагана? Славянская традиция не знает титула выше. Именно каганами звали великих князей Киевских и Черниговских от Игоря до Святослава Ярославича, а может быть, и до его сына Олега. Я далеко еще не перечислил всех параллелей между описаниями западными авторами этого острова и описаниями арабами «острова русов». Но уже кажется, что цитируются не просто описания одного и того же острова, нет – просто разные пересказы одного и того же описания.